Наследие предков
Шрифт:
Кто в деревне держал свою корову, должен в год сдать государству 400 литров молока. Я не придумываю, мама девчонкой вечерами бегала с трехлитровым бидончиком с молоком до соседней деревни. Там и был пункт приема. А всё, что корова даст больше 400 литров, то твое. Держишь свиней, будь добр сдать мясо. Сдать обязаны крестьяне и яйца, нет кур, а хоть сам несись! Причем сдавали государству всё БЕСПЛАТНО.
Дети из города летом разъезжались по пионерским лагерям на летний отдых. А дети из деревни завидовали детям из города. Почему? Очень просто: городские купаться, загорать
В 21 веке, «когда космические корабли бороздят просторы большого театра», в деревне тоже не всё нормально. Сам видел, как в 2022 году, пока стоял с удочкой на берегу Двины. Приехал на берег «козлик», из него вышла молодая семья. Два карапуза, мальчик и девочка лет четырех и шести, спрыгнув с машины, стали играться в песке. Глава семьи с заднего сидения достал двуручный короб с бельем. Потащил его на мостки, а его молодая жена, лет этак 24, на мостках стала полоскать белье. Это летом, а зимой придется поласкать белье в проруби? Вот вам и 21 век…
В тот день, после завтрака мы с братом были на повети. Я затачивал на верстаке напильником пилу, брат качался на качели.
И я увидел самого настоящего домового. Он вышел из старого шкафа, где лежали вещи. Одет он был в темные штаны, рубаха синего цвета навыпуск и плетёный цветной пояс. Длинные пшеничные волосы забраны в косичку. А на ногах были советские красные кеды фабрики «Красный треугольник».
— А звать величать как вас? — спросил я домового.
— Кузьма меня звать, — ответил домовой.
— Саш, и ты видишь вот его? — спросил брат, указывая на домового.
— Я вижу, а как видишь ты?
— Видит, потому, касатик, что твой брательник тоже из потомков древних, только молод еще. И дар проснулся не до конца. И наш, и лесной народ клятву дал во всех начинаниях и в годину лихую помогать во всем. Наши они создатели. И когда они ушли за предел, обещали мы помощь оказывать наследникам силы. Вот ты, Александр, вижу, знаний много получил. Но не все. Сдается, тебе надо дедушку водяного посетить. У него есть заветные знания, которые тебе пригодятся обязательно.
— А как я его найду? — спросил я.
— Всё просто, за рекой остров, там и найдешь.
— Да кроме ивняка там ничего нет! — возмутился я.
— Не забывай про магию, — сказал Кузьма.
На следующий день с утра я отправился на соседской лодке, кстати, местные жители баркасами эти лодки называют. До середины двадцатого века в этих местах была крупная артель. На которой шили, да именно шили, а не строили, не только баркасы, но и баржи для перевозки грузов длиной до 30 метров. В 21 веке такое ремесло считалось уже утерянным.
Переправился я через реку на веслах, вышел на песок. И пошел вглубь острова. Песок в этих местах очень крупный, и когда по сухому песку идёшь, он визжит.
Посмотрел магическим зрением и увидел дом, точнее даже терем. Терем был с огромными окнами. Перед домом резная беседка, в которой сидел здоровенный мужик с бородой и усами. Бровям, которые были у незнакомца, позавидовал бы сам Леонид Ильич. И большие, чуть навыкате глаза.
— Здравствуйте, уважаемый.
— И тебе не хворать, — ответил мне незнакомец.
— Меня звать Александр. А вас?
— Иван Васильевич Мартушев.
— И люди называют этот остров Мартушев, — сказал я и улыбнулся незнакомцу.
— А так и должно быть, — ответил он мне.
— Подожди, я понял, кто ты! Ты наследник древних, давно я тебя ждал.
— Эй, охальницы, в доме гость!
— Чаю нам, да со сладостями, да водицы из студеного колодца черпайте.
Из дымки, что клубилась на заднем дворе дома, вышли девушки в полупрозрачных невесомых одеяниях.
— Да ведь это русалки!
— Да, помощницы мои, — ответил мне водяной.
— Дурехи, утонули все вместе, уж 21 год прошел. На баркасе танцы устроили. А плыли аж двадцать одна душа. Немногие выплыли.
— Это в октябре, было — спросил я.
— Александр, я поражен твоей осведомленности!
— Ничего удивительного, некоторые из них учились с моей мамой в одной школе.
Вскорости уже в беседке стоял пузатый самовар, обещанные сладости, северные ягоды в сиропе и берестяных туесках, пироги с морошкой, кулебяки или пироги с рыбой.
Чаепитие прошло знатно, русалки чаю подливали. Кстати, никаких хвостов у русалок нет. Сквозь полупрозрачные одеяния просматривались девичьи соблазнительные фигурки.
— Теперь можно и поговорить, — сказал водяной.
— Долго мы все ждали, когда появится наследник силы.
— Смотрю, что прожил ты далеко не полтора десятка лет. Что глаза твои мне говорят?
— Да в своем мире я прожил 61 год, — ответил я.
— И в твоём времени все так же Руси достается от басурман?
— Да, нас бьют, а мы крепчаем, — ответил я.
— Хорошо, коли так.
Ну, лады. Пока пили мы с тобой чай, водичка студеная усилила в тебе магию воды.
— Потом, когда совладаешь со своей магией, попробуешь.
— Эй, девицы-красавицы, тащите мой сундучок. Две русалки принесли сундучок. Водяной открыл его и достал браслет. Браслет был из белого металла и не очень широкий.
— Это хранилище на 200 тонн, не пустое. Но места свободного еще там хватает. В браслете лежат вещи на все случаи жизни. Аккуратнее с этими вещами, эти вещи еще древних, но всё в исправном состоянии, но я знаю, что они тебе пригодятся. И пока в силу не войдешь, браслет не открывай. И ещё одно запомни, этот карман в браслете только для неживого. Что живое в браслет попадает, умирает в ту же секунду. Ну и я от своего имени кое-чего положил в браслет, в общем, сам разберёшься. Еще фляжка-баклажка со студёной водичкой, береги её. Не простая водица, вода жизненной силой напоенная. Небось, сам знаешь, что это значит.