Наследие
Шрифт:
Они шли по лесу шестнадцать дней, ночуя на деревьях. Питались тем, что попадалось: яйцами птичьими, белками да птицами, Хррато подстреленными.
Утром семнадцатого дня они вышли на опушку леса. Привычный им лес кончился. Начиналось поле ровное с молодой зеленью, стройными рядами из земли проросшей. Никогда такого не видели Плабюх и Хррато.
А на дальнем краю поля стоял деревянный дом, сложенный из огромных брёвен. Длина и толщина брёвен были таковы, что было понятно: не маленькие люди клали двухэтажный сруб. Дом был покрыт еловой
В доме том уже шестой год проживала необычная пара: большой китаец Ксиобо и маленькая русская Лена. Впрочем, у Лены была ещё и алтайская кровь. И если Ксиобо был настоящим большим (3,40), то жена его была не совсем маленькой (77). Она была всего на голову ниже Хррато и Плабюх, которые, пройдя в то незабываемое утро вдоль ровного зелёного поля, подошли к огромному дому и встали, оторопев.
Ксиобо и Лена завтракали на террасе дома. Завидя приближающихся детей, они не прекратили свой завтрак, поедая рис с тушёными овощами и запивая зелёным чаем. Они приняли этих детей за обычных нищих-побирушек, которых после Трёхлетней войны много бродило по окрестностям. Но, когда Хррато и Плабюх подошли близко к дому, что позволило их хорошо разглядеть, супруги перестали жевать и пить.
Дети были необычные: в обтягивающей кожаной одежде, которая им была уже маловата, с копьём, луком и каменным топором в руках; головы, руки и низ ног, обтянутых короткими штанами, покрывала белая мелкая шерсть, глаза у них были фиолетовые.
И эти фиолетовые глаза уставились на громадного Ксиобо, восседающего за громадным столом, изготовленным в Алей по заказу и доставленным сюда вместе с остальной мебелью на повозке, запряжённой трёхэтажным битюгом.
Вид Ксиобо потряс близнецов. Они не видели других людей, кроме матери. А таких людей не видели даже во сне.
– Вы кто? – спросил Ксиобо по-китайски.
Голос его был подобен грому. Дети бросились бежать к лесу.
– Стойте! – крикнула Лена по-русски.
Её голос был похож на верещание подстреленной белки. Дети бежали что было мочи.
Рассмеявшись, Ксиобо засунул два огромных пальца в свой громадный рот и свистнул. Этот мощный свист, не похожий ни на что, не подстегнул детей, как полагалось, а заставил остановиться. Они оглянулись. Ксиобо рассмеялся, поднял длань свою и помахал им.
– Идите к нам! – крикнула Лена по-русски, а потом повторила это же по-алтайски и по-китайски.
Дети стояли, глядя на необычное. Маленькую Лену они не различали. Все внимание их занимал гигант. Ксиобо понял, что напугал их своим видом, поэтому не встал, а взял кружку размером с ведро и отхлебнул из неё.
Близнецы стояли, раскрыв рты.
Лена спустилась с террасы и пошла к ним. Они заметили её. Рост Лены не внушал им опасений. Подойдя, она заговорила с ними по-алтайски, потом по-русски и по-китайски. На этих трёх языках Лена и Ксиобо общались между собой. Дети знали только язык чернышей.
Вид
Она ещё не встречала таких людей.
– Вы кто? – повторила она с усмешкой вопрос Ксиобо.
Дети молчали, глядя на маленькую женщину. На ней была необычная одежда.
– Я – Лена, – произнесла она, кладя себе ладонь на грудь.
Близнецы молчали.
– Я Лена, – повторила она и рассмеялась.
Она вообще смеялась и хохотала часто и по любому поводу.
– Лена, – повторила она, шлёпнув себя по груди.
Шагнула ближе и положила ладонь на кожаную грудь Хррато:
– Ты кто?
Хррато молчал.
Лена заметила, что уши и шеи у детей тоже в мелкой белой шерсти. Она положила ладонь на грудь другого ребёнка.
– Плабюх, – вдруг произнесла та.
– Плабюх?
– А ты? – Лена снова положила руку на грудь мальчика.
– Хррато, – ответил тот, подумав.
– Хррато! Прекрасно! Плабюх, Хррато! Лена! Дети повторили свои имена.
– Вот и познакомились, ебёна мать! – рассмеялась Лена своим верещащим голоском.
Она была виртуозной матерщинницей и сыпала русским матом походя, как горохом, даже когда говорила по-китайски и по-алтайски. Близнецы ели её глазами. Помимо льняного платья, на ней были разноцветные бусы, серебряное индийское шейное ожерелье, иранские серьги с бирюзой, браслеты на руках, золотые кольца.
– Кто они? – спросил Ксиобо с террасы.
– Не знаю! – заверещала она в ответ. – Непонятные имена! Парень, девка! Близнецы! Смешные!
– Казахи?
– Нет!
– С юга?
– Хер их знает! Альбиносы! Красивые! – Она шлёпнула Хррато по груди.
– Пусть подойдут.
Лена взяла детей за плечи, кивнула в сторону дома своей маленькой головой, оплетённой двумя чёрными косами:
– Пойдёмте, альбиносики!
Дети стояли, разглядывая её украшения.
– Пойдёмте же, засранцы фиолетоглазые! – Лена подтолкнула их.
Дети не шли.
– Там огромный, – сказал Хррато Плабюх. – Вдруг он нас съест?
Плабюх молчала. Гигант Ксиобо сидел, прихлёбывая из своей чаши.
– Он её не съел? – спросила недоверчиво Плабюх.