Наследие

Сорокин Владимир Георгиевич

Понаблюдав, Лена отправила Ксиобо на рынок. Он вернулся с бутылью умного молока. Лена налила молоко в широкое блюдо и показала детям, что может это молоко. Дети довольно быстро освоились и занялись молоком. Миры, порождаемые умным молоком заворожили близнецов дней на десять. Они сидели над блюдами с молоком, манипулируя с ним. Молоко отвечало близнецам. Оторвать их от умного молока было невозможно. Лена только подносила им еду, которую они заглатывали, не отвлекаясь от молочных пространств. Когда они спят, Лена не понимала. В своё время она тоже

любила заниматься умным молоком, и даже создала свой ву. Но время tis-романтики прошло, войны и жестоковыйностъ жизни заставили Лену повзрослеть и привели её в бордель.

Обычно они с Ксиобо проводили акт по продуцированию частиц ци после первого, лёгкого ужина. Это время давало оптимальные проценты от процесса. В перерывах между скачками на фаллосе мужа Лена лежала у него на руке, грызя глазурованные орешки.

– Умное молоко им интересней игрушек, – сказала она.

– Умное молоко, – повторил немногословный Ксиобо. – У меня с ним никогда не получалось.

– Ну, с твоими-то ручищами да пальчищами! – рассмеялась Лена, кусая мужа за толстую кожу.

– Я наливал его и в большую посудину. В поддон заводской.

– Ну и?

– Ничего не вышло.

– Что, ни разу не поднялось?

– Ни разу.

– Хрен с молоком, дорогой. Мы с тобой такое можем – другие вяленой пиздой поперхнутся от зависти.

– И то верно. Пусть молоком детки забавляются.

– Они смешные, правда?

– Ага.

– Надо их к работе приучать. Пельмени лепить, углы ставить, куропчить по тао.

– Ну, чего…

– Да ничего! Ребёнок должен дело знать. Меня в приюте с детства к делу приучали. Дело!

– Дело, – повторил Ксиобо и вдруг оглушительно выпустил газы.

– Ёб твою китайскую мать! – Зажав нос, Лена спряталась у мужа под мышкой.

Хррато и Плабюх не просто посидели эти дни на умном молоке. Им удалось, к изумлению Лены, создать свой ву. И такого ву Лена раньше видела. Во всяком случае, ни у неё, ни у подруг и друзей по молочному отрочеству такие интересные ву не выходили. Она позвала Ксиобо, и супруги уставились на ву, сотворённые руками белых приблуд.

– Откуда вы узнали, как вязать струи и воронки? – спросила детей Лена, но тут же вспомнила, что те не понимают.

–

Они знают плетёнку струй умного молока! – сообщила она мужу и расхохоталась. – Ну не пиздец же, а?! Кто вас научил молочке? А? Кто сподобил сбивать сметану?

Близнецы молчали. Лена подсела к ним, вошла в их молоко, сплела свою марлю, накрыла ей сферу детского ву, взбила и воздвигла сметанную площадку, показала свободным мизинцем детям:

– Повторите здесь! Здесь! Ну, делай вот тут! Близнецы не понимали её.

– Повторите это тут! По-малому, мать вашу! Ну?! Дети поняли. Их покрытые белым волосом руки вошли в площадку, вызвали десять струй, связали их, вызвали десять воронок, спеленали их, сделали мягкую форму и воздвигли малый ву.

– Ебать-колотить берёзовым поленом! – ахнула Лена.

Мудрый Ксиобо стоял с идиотской улыбкой. Он был рад, что к ним приблудились такие гениальные детки.

– Слушай, дорогой, их же можно на ярмарке показывать! – сказала Лена мужу по-китайски.

– Ну… – Тот пожал плечом.

– Не “ну”, а хороший бизнес!

В этот день в перерыве между производством частиц ци Лена предложила расслабленному мужу план: по воскресеньям на ярмарке дети садятся за низенький стол, перед ними блюдо сумным молоком, они лепят ву, народ смотрит, Лена поёт свои матерные частушки, Ксиобо с шапкой обходит толпу.

– У нас денег на жизнь хватает, – ответил муж после раздумья.

– Это пока у тебя стоит, дорогой! А если перестанет стоять?

Он снова подумал, шевеля губищами:

– Не перестанет.

– Все мужики так думают! А потом – раз, и всё! И на что мы дом содержать будем? У нас до сих пор – никаких сбережений, всё тратим на жратву да на прислугу. Надо что-то отложить на твой нестояк.

– Ты думаешь, дети на рынке заработают много денег?

Сидя у него под мышкой, Лена стала загибать свои миниатюрные пальчики:

– Ярмарка по воскресеньям, четыре раза в месяц. По полтиннику зараз точно соберём. Заодно с народом повеселимся. Можем даже пару своих карт толкануть. Не всё же оптовикам по дешёвке впаривать! Сечёшь, а? Веселуха, ебать меня кочергой! Итого – двести в месяц. Их будем откладывать. Строго! За год… это… две четыреста, дорогой! Это если по полтине заработаем, а если больше? Можно в Иньхан засунуть под проценты.