Наследие

Бэк Мэри

Матвей, вернувшись в особняк, первым делом повел Розу в свою комнату, решительно настроенный на то, чтобы теперь не спускать с нее глаз — он уже насмотрелся на то, как сильно досталось всем друзьям в последнее время, и хотел лишь одного: не допустить, чтобы это произошло и с ней. Роза, пожимая плечами, шла за ним, не понимая, что происходит, и, зайдя в его комнату, наконец, впервые увидела ее и смогла рассмотреть — раньше она не заходила внутрь.

– ----------------Marilyn Manson — If I Was Your Vampire--------------------------------------------------

А внутри

было довольно темно, черные шторы были прикрыты, и в щель между ними неуверенно пробивался свет от фонарей, отбрасывая тень на полу. Роза недоумевала поначалу, ведь Матвею не был страшен дневной свет, а шторы были постоянно закрыты — но потом поняла, что так задумано, так ему хотелось. Комната была довольно просторной и даже немного пустоватой, и свет в ней был только от нескольких свечей — люстрами он пользовался очень редко.

— Что ты задумал? — хмыкнула Роза, шагнув вперед.

Он зашел за ней и прикрыл дверь, шепнув заклинание и запирая ее. Роза, услышав тихий щелчок, вытаращила глаза, уставившись в пол, и услышала за собой его голос:

— Тебе лучше быть здесь. Рядом со мной.

— Мы и так живем в одном особняке, — Роза развернулась к нему, наивно улыбнувшись и нахмурившись: — Я могу и в своей комнате находиться, она же рядом с твоей…

— Как хочешь — я теперь буду постоянно тебя охранять, — настаивал Матвей, — Это уже слишком. Я не могу потерять и тебя.

Роза пораженно уставилась на него и медленно подошла ближе, потянувшись к нему рукой.

— Спасибо… — она осторожно коснулась губами его щеки, одарив благодарным взглядом.

Матвей, не моргая, смотрел на нее и не двигался. Роза знала, что это означает — он снова сам не свой. И, кто знает, от чувств ли, или от яда, который пробуждает в нем жажду крови — это уже было неважно. Он медленно потянул к ней пальцы, словно растягивая момент, и шагнул вперед, оттесняя ее к стене. Роза отступила назад, но запоздало поняла, что она уже в ловушке. Позади была лишь стена, а от него ее отделяло только каких-то несколько сантиметров. Матвей улыбнулся, немного пугающе и мрачно, и, оперевшись руками о стену и, перекрыв ей все пути отхода, тихо произнес:

— Я тебя никуда не отпущу. Останешься со мной здесь.

— И что? Запрешь меня и привяжешь к батарее? — ответила девушка еще тише, настороженно глядя на него.

— Если понадобится, да, — помедлив, кивнул он, — Ради твоей же безопасности.

— Или твоей личной выгоды… — прошептала Роза, усмехнувшись, — Кто знает, на что ты способен.

Матвей изучающе взглянул на нее, рассматривая черты ее лица, всматриваясь в ее глаза, и медленно кивнул, подтверждая все ее тайные мысли.

— Ты уже сделала свой выбор. Ты хотела знать, какой я, хотела, чтобы я остался и открыл тебе свою душу. И — вот она. Мрачная и жестокая. Но теперь уже вся твоя, — он облегченно выдохнул, а Роза лишь молчала, замерев и пристально смотря ему в глаза. — Тебя это пугает?

— Немного… — призналась Роза, — Я не знаю, что от тебя ожидать.

— А как ты сама думаешь?

— Ты знаешь, что я думаю. А вот я — понятия не имею, о чем думаешь ты.

— Ты так и не научилась

до сих пор проникать в мой разум, — кивнув, усмехнулся Матвей, — Я тебе не по зубам.

— Ну а, если я попытаюсь? — лукаво спросила Роза. Матвей приблизился к ее лицу, хитро улыбаясь, и еле слышно шепнул:

— Попытайся.

Роза сузила глаза, напряженно глядя на него, но снова споткнулась об его идеальную защиту. Это было абсолютно бесполезно — Матвей был слишком силен, какие бы в ней ни были огромные силы. Он уже тысячу лет не давал себе расслабиться и постоянно оттачивал навыки, и она по сравнению с ним не могла сделать абсолютно ничего.

— Попытайся еще раз, — настойчиво произнес он, не давая ей и шевельнуться.

Роза тяжело вздохнула, закрыв глаза и сдавшись — она знала, что ничего не получится. И Матвей расценил это как попытку сдаться, но не тут-то было. Он отвлекся на каких-то пару секунд, а Роза резко распахнула глаза, взглянув ему в глаза, и вся его идеальная защита тут же дала трещину от неожиданности. А за ней еще одна стена, и еще… Что можно было скрывать за такой кучей стен? Этим он пытался отгородиться все это время, и ставить новую защиту было уже поздно — Роза прорвалась внутрь, разрушая все до последней песчинки.

Его мысли были слишком непривычными для нее и, возможно, слишком жестокими и странными, и вперемешку с оглушительной страстью они имели очень мрачный оттенок — конечно же, она уже поняла, что благодаря своей детской наивности она попалась в лапы настоящему безумцу. И единственное, что он теперь не мог контролировать — это свою страсть.

Роза поспешила покинуть его разум, понимая, что и так могла увидеть много лишнего, и, помотав головой, снова взглянула на него — взгляд у него снова был безумным, а за губами виднелись клыки.

— Что ты хочешь со мной сделать? — ужаснулась она. Матвей поспешно спрятал клыки, быстро выдохнув:

— Пока ничего. Моя страсть и правда тебя разрушит. Я бы не спешил с этим на твоем месте, — и, поразмыслив, добавил: — Но ты все равно останешься здесь. Ты не захочешь уйти. Ты уже не хочешь, я знаю.

Роза потянулась к нему, осторожно коснувшись его губ своими, и тихо прошептала:

— Да. Я останусь.

***

– --------------------In Flames — Before I Fall-----------------------------------------------

После неожиданного побега Амелии из особняка, Дино искал ее еще очень долго, рыскал по всему городу, и, в конце концов, уже отчаявшись, решил вернуться в особняк и ждать ее там. Он шел по темным узким улочкам, даже пошел через парк, а там наткнулся на небольшую закрытую беседку, как вдруг почувствовал что-то знакомое, услышал какие-то сдавленные крики и бросился туда — он будто знал, что делает, знал, что именно там он должен быть сейчас.

И стоило ему только заглянуть внутрь — он увидел ее, Амелию. Только это уже была не она, не совсем она… Она была сама не своя, вся перепачкана кровью, глаза у нее были безумными и голодными — казалось, она никак не могла насытиться. А вокруг нее вразброс лежали мертвые тела каких-то незнакомых людей — не меньше пяти точно.