Наследница чужих богов. Часть 2
Шрифт:
Разломанный временем и стихиями, погребенный под слоями аномалии, Ант поднимался из мрака. И чем ближе он становился, тем отчетливее нарастал шепот внутри нее. Кайя слышала зов… Ни смерть Самиры от рук ее диара, ни то, что он сделал с ней всего полчаса назад, почти не тронули ее чувств. Даже когда его сила, пусть и на краткий миг, вновь сомкнулась вокруг ее разума, подчиняя, Кайя не ощутила привычного гнева.
Этот зов притупил все остальное. Своим притяжением путал ей мысли, тянул вниз, не давая сосредоточиться. Он звучал не просто в голове – глубже,
Аномалия продолжала сдавливать корабль со всех сторон, силясь разорвать в клочья. Энергетические потоки таранили корпус, прорывались сквозь защитные слои, перегружая двигатели. Освещение на командной палубе сбоило, но приборы еще оживали, сыпля хаотичный поток данных: системные сбои, потеря связи, перегрузка реакторов и многое из того, чего Кайя не понимала.
Когда до поверхности оставалось несколько сотен метров, Рэм сменил курс.
— Держись, Кайя!
Крейсер резко отклонился влево, врезаясь в слои аномалии. В следующий момент пространство содрогнулось, завихрившись вокруг них, и навигационные системы окончательно отказали. Сигналы тревоги взорвались вспышками алых огней. Последовал сбой управления и основных систем. Теперь корабль падал по-настоящему.
Кайя стиснула зубы и зажмурилась, но удара не последовало. Вместо столкновения с землей раздался глухой плавный толчок. Давление веса ненадолго сжало ей тело, но затем внезапно отпустило.
Она открыла глаза.
Рэм уже стоял рядом. Его ладони все еще мерцали бледным светом – остатки живой силы, высвобожденной в последний момент.
— Ты… – выдохнула Кайя.
Он ничего не ответил, но ей не нужно было объяснять. Корабль не разрушился только потому, что в последние секунды ему удалось смягчить падение.
— Пойдем. – Рэм помог ей справиться с креплениями. – Не знаю, сколько у нас времени и как далеко мы сели от того места, где нас ждали. Лучше поспешить.
Спустя пятнадцать минут они уже выбрались к открытому шлюзу.
Прежде чем сделать первый шаг, Кайя огляделась. Воздух здесь был тяжелым, густым, насыщенным пылью веков. И сквозь защитную маску он давил ей на грудь, заполнял легкие вязким холодом, в котором еще чувствовался след давней катастрофы. Солнца не было видно – небо заволакивал сероватый туман, приглушая свет.
Земля выглядела мертвой. Глубокие трещины рассекали иссушенную почву, но и здесь пробивалась жизнь: бледные побеги травы тянулись вверх, держась за камни, сама природа пыталась вернуть этому месту дыхание: медленно, упорно. И спустя пятнадцать веков Анаи-Хантен восстанавливалась, не залечив раны.
Едва ступив на ее поверхность, Кайя дернулась, как от удара.
Рэм поравнялся с ней.
— Ты слышишь их? – из-под защитной маски его голос прозвучал приглушенно.
— Да. Туда…
Она интуитивно указала направление. Ей не нужно было смотреть ни карту, ни искать ориентиры. Кровь внутри откликнулась
Двинувшись вперед, они пробирались сквозь нагромождения обломков. Стихии и годы разрушили когда-то величественные строения, превратив их в груды камня и искореженного металла. Разбитые фрагменты лежали на земле, потрескавшиеся своды грозили обвалиться при малейшем движении воздуха, держась лишь из упрямства перед временем. Но среди этого хаоса черным пятном выделялось огромное строение.
Оно важно возвышалось над руинами и выглядело нетронутым. Издали Кайя не заметила ни одной трещины, ни следов разрушений, да и вблизи черные стены выглядели гладкими, идеально ровными, поглощавшими тусклый свет. Внутри камня, если присмотреться, изредка блестели золотые жилки.
— Когда-то тут был театр. – Рэм обернулся к ней, правильно расценив ее замешательство. – Его возвели из того же материала, что Адхидский дворец и Иридскую мечеть, – объяснил он. – Это один из самых крепких минералов нового мира. Строения из них долговечны. И я не удивлен, что мой наставник спрятал саркофаги именно здесь.
Помедлив, он оголил лицо, кивком разрешив и ей последовать примеру.
Кайя стянула защитную маску.
Холодный воздух лизнул ей кожу, цепляясь за волосы. Запах ветхости ударил в нос. Дышалось тут с трудом, как на пепелище, но привкус этого воздуха тут же обострил ощущения. Назойливый шепот внутри нее взорвался, перешел на крик, отчего в первые секунды Кайя растерялась.
Под сводами театра было темно. Высокие черные стены тонули в полумраке и зыбкой тишине. Они помнили столь многое, хранили в себе отголоски былых представлений, эхо голосов, когда-то звучавших здесь – радостных и тревожных, горестных и злых, возбужденных, полных жизни. Шорох танцев на сцене, овации, смех… Все исчезло, оставшись отпечатком на камне.
В сердце этого места, на возвышении большой сцены находились саркофаги. Одиннадцать.
Массивные, примерно в половину человеческого роста. Их поверхность отчетливо пульсировала в темноте. Они дышали – не в переносном смысле, а по-настоящему. Их камень жил. Тоже многое помнил, многое знал и видел. Но по его поверхности уже не скользили тонкие золотые жилки. Там растекалось нечто иное: прогнившее, затравленное.
Это был уже ни зов, ни даже ожившие в ее голове голоса.
Сердцебиение. Канонада чужих сердец.
Кайя не успела понять своих чувств. Справа от нее раздалось движение – Рэм готовился к удару. Его ладони уже светились невидимой силой диаров – поток заструился вдоль пальцев, собираясь в сжатый ком. Воздух между ними начал дрожать, а может это дрожала земля.
— Нет. Стой! Не нужно, Рэм!
Заслонив саркофаги собой, она тоже подняла руки.
— Отойди. Я сделаю это сам.
— Нет. Подожди.
— У нас мало времени, Кайя, – его голос стал жестче, резче.
Но Кайя покачала головой, не двинувшись с места.