Наследница чужих богов. Часть 2

Погорелова Галина

— Да, я принимаю их дар, – слетело с ее губ.

Один из прислужников вскрыл ей вены. Алые струи тут же окрасили запястья, раскаляясь, как металл. Мириам сама шагнула вперед, сама опустила руки в чашу.

Все закончилось за несколько минут. Вязкая серая слизь впиталась в ее вены, после чего девочка беззвучно осела на колени рядом с их создателем. Поддерживать ее Александр не стал и Кайя не вытерпела, кинулась к ней.

На этот раз ей не помешали.

Подхватив худенькое тело, прежде чем оно полностью рухнуло на пол,

Кайя прижала Мириам к себе. Бледная кожа девочки жгла ей ладони. Внутри нее разгоралась пылающая звезда, глаза закатились, юное лицо исказила судорога, а в уголках губ выступила белая пена.

— Мириам!

Веки дрогнули, и на несколько секунд девочка посмотрела на нее. Ее взгляд оставался пустым, безучастным, но потом Мириам неожиданно подмигнула, кажется, даже улыбнулась. Кайя не успела понять, что это значит, как ее глаза снова закрылись, тело окончательно обмякло.

Александр опустился рядом с ними.

— Не надо, – запротестовала Кайя. – Не смей!

— Мне жаль.

— Ну прошу…

— Помолчи, Кайя, – бархатистый голос звучал почти нежно. – Либо мне придется тебя заткнуть.

Его руки нашли тонкие девичьи запястья, сжав их.

Воздух задрожал. Пространство охватили мощные волны силы. Невидимые нити вытягивали из девочки последние капли жизни. Он забирал ее безжалостно, но все же милосердно, быстро.

Кайя не могла на это смотреть, слезы жгли ей веки. Неосознанно она все еще пыталась призвать свою скверну, нанести удар, но ее темная сущность все также не откликалась, угодливо склонив голову пред своим создателем. Она не могла причинить ему вред.

Дыхание Мириам истончалось, ее руки холодели... Но когда, казалось бы, в ней осталась лишь тень, Александр отшатнулся.

Холеные пальцы соскользнули с ладоней девочки, судорога скрутила его тело. Он хватанул ртом воздух, будто захлебываясь, но не сумел вдохнуть. В темно-багряных глазах застыло нечто чуждое, неправильное для него – ужас.

Отступив от них еще дальше, Александр задергался, силясь сбросить с ебя что-то невидимое. Его губы беззвучно шевелились, дыхание сбивалось. В этот момент Кайя почувствовала, как незримая энергия заполняет пространство, как густая липкая тьма растекается по полу, впитывается в стены, забирается ему под кожу. Она была не просто могущественной, она несла с собой что-то большее: страдания, страх… боль.

Его боль...

Вот что он испытывал, что вызывало в нем такой ужас.

Мириам принесла себя ему в жертву. Сделав это добровольно, она действительно уступила право на силу своего народа, и Александр принял ее дар. Но он не учел одного.

Диары – это боль.

Он взял не только их благословение. Он принял их проклятие. И теперь эта отрава текла по венам, заполняла каждую клетку его сущности, сковывала незримой энергией, пьянила, силясь разорвать на части.

Бессмертие, к которому так стремился ее создатель, поглощало его целиком.

Александр оказался

не готов к такому испытанию, но он не был бы самим собой – почти богом – если бы так просто сдался. Боль все еще разрывала его, но он уже начинал одерживать над ней верх. Шаг за шагом Александр подчинял себе даже это проклятие. Еще немного, и дар Мириам полностью станет частью его сущности.

Поняв это, Кайя обернулась к Рэму. Слова были не нужны – они думали об одном и том же…

Кивнув ей, Рэм вложил в последний удар всю силу, что у него осталась.

— Нет-т-т!!!

Крик Александра потонул в грохоте взрыва. Энергия Рэма пронеслась мимо него, обрушившись на ближайший саркофаг.

Камень тут же разлетелся в пыль. Уже в следующее мгновение Кайя туманом потянулась сквозь нее. Вцепившись в невидимые ментальные стены, она практически сразу пробила в них брешь. Чей-то удар обрушился ей на голову, почти лишив сознания, но это уже не имело значения. Преграды, сдерживавшие пленника тысячелетиями, начали рушиться.

Через несколько секунд внутри расколотого саркофага мелькнула тень.

…

Воздух на мгновение остановился, застыл неподвижной иллюзией – странной, полной чего-то давящего, необъяснимого.

Кайя не могла понять, что видит. Кровь из открытой раны на ее лбу заливала ей глаза, окрашивая происходящее в темно-алые разводы. Сознание туманилось, а может быть это ее реальность начала рваться, как старое полотно.

Тишина сменилась ревом так резко, что она ненадолго оглохла. Сотни звуков слились воедино. Крики йаннар и варши мешались с ветром, мир содрогался, чуждая ему сила потрясала пространство, стены театра дрожали, уступая, крошась в пыль. В воздухе несло раскаленным металлом, горящей плотью, страхом и отчаяньем.

Вырвавшись из долгого заключения, безликое существо вершило свой суд. Оно не имело постоянной формы, текло через пространство, менялось, изгибалось, лишь отдаленно напоминая человека. Дикий голод, не только физический, но и голод силы, ненависти, толкал его вперед, к скорому отмщению.

Ее древний бог не ведал пощады.

Многие даже не пытались дать ему отпор. Среди йаннаров и варши началась паника. Они падали на колени, в ужасе отступали или попросту замирали, охваченные парализующим страхом. Но только не Александр.

Кайя плохо видела его лицо с этого ракурса. Если он и боялся, то внешне этого не выдавал. Напротив, ее создатель двигался с пугающей уверенностью, будто предвидел эту битву, готовился к ней.

В какой-то момент существо обратило внимание только на него.

Александр встретился с ним без колебаний. Они сошлись в коротком, но яростном поединке. И, к своему ужасу, Кайя поняла, кто из него выйдет победителем. Его удары оставались точными, безошибочными. Он знал, как и куда бить. На его стороне был опыт тысячелетий, оточенная практика, понимание того, как ослабить даже такого противника.