Наследница Кодекса Люцифера
Шрифт:
– Оборона города организована великолепно, – картавя, заявил Рудольф Коллоредо. – У нас есть опорный пункт в башне у моста на Малу Страну, и еще один – в башне у моста на Старе Место, и мы можем за несколько минут привести в негодность все вражеские лодки на Влтаве. Ворота на Старе Место легко защитить, используя передвижные катапульты. Что же касается вооружения горожан, то обычно мы собираем в сумме восемь районных отрядов – в Старом и Новом Месте, и, – Коллоредо сдержанно улыбнулся, – я принял еще некоторые меры…
– Нас буквально выкинули в окно, – продолжал Вильгельм Славата. – Но вмешалась Святая Дева собственной персоной и осторожно пронесла нас по воздуху на крыльях своего синего
– …и шесть отрядов от гильдий, и…
– Знали ли вы это, отец Арриджи? – спросил Славата. – Вы, иезуиты, не очень-то почитаете Святую Деву, но я – я почитаю ее куда как больше, чем всех остальных. Если бы не она, то это тело, – и он хлопнул себя по брюху, пустив по своей туше волну, заставившую его подбородки слегка задрожать, – превратилось бы тогда в cadaver mortuum. [53]
53
Мертвое тело, труп (лат.).
Все разом уставились на него, пытаясь сохранить самообладание.
– …и три отряда арендаторов, нанимателей и управляющих королевских владений… – сказал Коллоредо и замолчал.
Надолго воцарилась тишина, в которой каждый изо всех сил старался не встречаться взглядом с остальными участниками обсуждения. В особенности же это касалось Вильгельма Славаты: его глаза, спрятавшиеся между жировыми подушками щек и буйными зарослями бровей, смотрели в то время, когда Божья Матерь Мария еще могла лично побеспокоиться о том, чтобы изменить направление падения двух королевских наместников и писаря, милостиво позволив им приземлиться на мягкую навозную кучу.
– Вы должны разбить шведов перед городскими стенами, – заявил Киприан. – От всех отрядов гражданских не будет никакого толку. Если вы впустите солдат в город, начнутся такие грабежи, по сравнению с которыми злодеяния ландскнехтов в Пассау в 1610 году покажутся вам милыми шалостями.
– Поэтому мы и собираемся организовать линию обороны на Влтаве, – объяснил Коллоредо. – Но вы в этом совершенно ничего не понимаете.
– Я понимаю, – произнес Киприан таким тоном, что Андрей поднял глаза и принялся ногой искать ногу Киприана под столом, чтобы в крайнем случае наступить на нее и тем самым удержать друга на месте, – что и на этот раз Мала Страна снова будет оставлена на произвол вражеской армии.
– Старе Место и Новое Место – вот это и есть Прага, – возразил ему Коллоредо.
– Королевский управляющий замка будет рад услышать, что замок на самом деле не стоит в Праге, хотя Градчаны и высятся над Малой Страной.
Франческо Мизерони не собирался позволять Киприану вбить клин между ним и командующим пражскими войсками.
– Замок, – равнодушно произнес он, – не является частью Праги; напротив, Прага принадлежит замку.
– Запомните это изречение, ваши милости, на тот случай, когда первые шведские солдаты станут спрашивать вас, как пройти к Праге.
– `E impertinente, [54] – заметил Мизерони. – Кто вообще пригласил сюда этого господина?
– Эти господа, – прорычал архиепископ Гаррах, – обратились к нам с важными сведениями, если мне будет любезно дозволено напомнить вам об этом.
– Они в нас еще и стреляли, хотя мы, беззащитные, лежали у подножия стены, – объяснил Славата. – Протестантский сброд – э! Ничуть не лучше, чем шайка заговорщиков вокруг этого… как его… Вальдштейна! Его определенно нужно повесить!
54
Вот
Снова по залу расползлось молчание. Бургомистр Старого Места Микулаш Турек осторожно заметил:
– Валленштейн уже четырнадцать лет как мертв, ваше превосходительство.
Славата улыбнулся.
– И я ни разу об этом не пожалел, ни разу. Знали ли вы, что его самые верные последователи хранили преданность ему до самой смерти? Я допрашивал графа Шаффгоча три часа, но мне не удалось выжать ни единого звука из этого предателя…
– Он приказал пытать его три часа подряд, – прошептал Иржи Плахи на ухо Андрею. – Обосновал это тем, что граф уже и без того мертв, так что нет никакой необходимости церемониться с ним. Рейхсканцлер Славата – большой друг моего ордена, и, собственно, мне не подобает говорить что-либо против него, но иногда у меня возникает подозрение, что Дева Мария немного недосмотрела, когда опускала господина Славату на землю. Говорят, он тогда сильно ударился головой и с тех пор стал всего лишь стариком. А то, чем он нас сегодня потчует… м-да… – Отец Плахи закатил глаза. – У меня такое чувство, что он так и не пережил тот случай по-настоящему, – если вы понимаете, о чем я.
– Почему бы нам не проводить совет без него? – в ответ ему прошептал Андрей. – И без Коллоредо и Мизерони, если уж на то пошло.
Плахи едва заметно покачал головой.
– Речь не о том, чтобы говорить без этих господ. Мы должны без этих господ действовать. Имейте терпение.
– И до каких пор?
– Пока Коллоредо не найдет предлог, чтобы закончить это обсуждение. Это случится очень скоро. Затем я хотел бы вам кое-что сообщить.
Андрей кивнул.
– …и поэтому, – закончил Славата очередной длинный монолог, начав его с судьбы графа Шаффгоча, полностью выслушать который Андрею, к счастью, не довелось, – мы и на сей раз восторжествуем над врагами нашей веры…
Андрей прошептал на ухо Киприану:
– Когда Коллоредо выставит нас обоих за дверь, то ради всего святого, веди себя благопристойно и не спорь с ним. Мы здесь только время тратим. Отец Плахи хочет нам кое-что сказать.
Киприан покосился на него краем глаза. Андрей видел, в какой ярости пребывает его друг. «Пожалуйста», – беззвучно прошептал он.
– …так как Дева Мария на нашей стороне! И, само собой разумеется, отважные отряды генерала Пикколомини и его розенкрейцеры.
– Коллоредо! – поправил его Коллоредо. – Генерала Коллоредо, ваше превосходительство. И его рыцари Мальтийского ордена. Но это приводит меня к следующему пункту повестки дня… – он резко встал, так что стул заскрипел по паркету, – в котором я вынужден объявить это обсуждение законченным. Я должен позаботиться о городской обороне. Кто знает, возможно, господа торговцы действительно высчитали в своих сальди, что весь шведский народ вооружился и движется к Праге. – Он ухмыльнулся и коротко поклонился.
– Touch'e, – сказал Мизерони и тоже встал.
– Вообще-то, правильно говорить «сальдо», – поправил его Киприан. Андрей почувствовал, что друг пытается освободить ногу из-под его сапога.
– Ну, в этом-то вы точно лучше нас разбираетесь, – согласился Коллоредо и вышел из помещения.
Управляющий замка последовал за ним, как и оба бургомистра, пусть и с озабоченными выражениями на лицах. Архиепископ Гаррах, выходя, закатил глаза и кивнул головой на отца Плахи – держитесь за него! Рейхсканцлер Славата остался сидеть, и в нижней части его лица прибавилось новых морщин, что можно было интерпретировать как широкую улыбку.