Наследница мороза
Шрифт:
Ее осенило. Должно быть, это испытание.
Адела была не просто чрезмерно осторожна. Она все просчитала, и было ясно, что она не в ладах с Карсовией, учитывая ее требование к Эйре убить человека, отвечающего за шахты со вспышками. Адела, должно быть, хочет убедиться, что Эйра не питает никакой любви к другой империи. Для Аделы не имело значения, что Эйра утверждала, что никогда не слышала о Карсовии, пока не прибыла на Меру, когда она также доказала во время их многочисленных дискуссий, что она хорошо разбирается в мировых делах. Возможно, она добилась такого успеха, что Адела
— Если ты так сильно хотел встретиться с королевой морей, то ты должен умереть в ее владениях, — заявила Эйра. В словах не было никаких эмоций. Любая вина или раскаяние, которые Эйра могла испытывать, задушенные, исчезли. Ее глаза встретились с глазами мужчины. — Скажи мне, лютенц, насколько ты хороший пловец? Как долго сможет продержаться твоя магия?
Его единственным ответом был тихий смешок, едва слышный сквозь кляп. Глаза пылали.
— Отдай его морю! — заявила Адела.
Каллен сжал ее крепче.
— Эйра, если ему суждено умереть, то дай ему быструю смерть.
— Быстрая смерть — это больше, чем они заслуживают. — Тон Варрена с каждой секундой становился все более пропитан ненавистью, его хмурое выражение лица усиливалось. — Они не предлагают лёгкую смерть бедным, слабым, немощным. Это роскошь, которой они не заслуживают.
— Я не сказал делать это из доброты, — возразил он. Удивление заставило ее поднять на него глаза. Тон Каллена изменился, искажая то, что, как ей казалось, она знала. В нем была вся хитрость его тщательного планирования как лорда, но легкость в выполнении того, что должно быть сделано. Как будто он наконец-то освободился. — Что, если он выживет? Посмотрите на руны на его теле.
— Запретная магия, — пробормотал Варрен. Хотя это вызвало у Эйры еще большее любопытство. Значит, странные татуировки не просто для галочки…
— Последнее, чего мы хотим, это рисковать информацией о нашем возвращении. — Каллен встретился с ней взглядом. — Если тебе так угодно, позволь мне сделать это.
Она оглянулась на Варрена. Он продолжал свирепо смотреть на лютенца, но бездействовал и не возразил против идеи, что лютенцы каким-то образом способны выжить. Если Каллен действительно хочет… Темная, грешная жилка в ней хотела посмотреть, сделает ли он это… сможет ли…
— Делай, — сказала она, слегка заинтересовавшись, что у него на уме.
— Можно? — обратился Каллен к Аделе.
— Я оставила выбор за ней.
Каллен вытянул руку, и его магия уплотнилась. Его хватка вокруг нее усилилась, когда мужчина начал брызгать слюной. Мышцы на его горле вздулись вместе с глазами, а лицо стало фиолетовым. Эйра почти видела, как вокруг его лица образуется пузырь в туманных потоках инея, исходящих от палубы.
Она была не единственной, кто практиковался… Каллен украл воздух у мужчины.
Безымянный лютенц не сводил с нее глаз, продолжая ухмыляться. Его жесткая ухмылка становилась все более и более дикой, пока шли его последние секунды. Как будто он мог каким-то образом перенести взгляд смерти с себя на нее. Эйра сжала Каллена немного крепче.
Глаза мужчины закатились, и он ссутулился.
— Уберите этот мусор с корабля. — Адела повернулась и медленно пошла обратно в свою каюту.
Слова Аделы подтолкнули команду к
Глава 26
Эйра лежала без сна в гамаке, пока корабль продолжал свой курс, направляясь к далекому острову, бухте Черного Флага, где, как упоминала Адела, они пополнят запасы, прежде чем продолжить путь в Карсовию. Но ее мысли все еще были в море позади.
Пронзительные глаза лютенца стояли у нее перед глазами. Не имело значения, куда она смотрела, или закрывала веки, она видела его холодный, почти нечеловеческий взгляд. Что так начисто лишило человека всего, что, хотя бы отдаленно, напоминало душу? Какая преданность требовала такой цены за человечность, и почему так много людей было готово заплатить ее? Это были вопросы, которые не давали ей уснуть. Она искала ответ… который не была до конца уверена, что хочет найти.
В конце концов, она отказалась от сна.
Эйра спустила ноги с края гамака и устроилась поудобнее. Скрип корабля заглушал ее шаги. Но она даже не проверила, кто еще мог проснуться. Она не пыталась быть незаметной.
На палубе, конечно, были пираты. Работали. Но сейчас они почти никак не отреагировали на нее. После битвы и сюрреалистических последствий, произошедших ранее, они вернулись к своим обязанностям, словно ничего не произошло. Однако для пиратов морские сражения и убитые пленники были обычным делом.
Тем не менее, у всех них оставались вопросы без ответа. А именно, об Аделе и Эйре. Она могла слышать их размышления, потому что несла в себе то же самое. Взгляды, которые они бросали в ее сторону, можно было скорее почувствовать, чем увидеть. И единственным человеком, который имел хоть какое-то представление о роли, которую она играла, была сама королева пиратов, которая… не собиралась ничего рассказывать.
Так что не было особого смысла мучиться из-за этого. Тем не менее, мучиться было тем, в чем Эйра была очень хороша. И это сохраняло ей жизнь, заставляя двигать разум и ноги, всегда на шаг, опережая людей, которые хотели ее убить. Так что она все равно задавалась вопросами, строила планы.
Она направилась на нос корабля, решив заставить себя смотреть вперед, а не назад, и была удивлена, обнаружив, что не одна. Варрен сидел на носу, свесив ноги через борт и облокотившись на перила. Неужели она была так погружена в мысли, что не слышала, как он уходил? Или он так и не лег спать, а вместо этого оставался на палубе, пока тянулась ночь, а она была слишком поглощена собой, чтобы заметить?
Варрен поприветствовал ее взглядом и легким кивком, на который она ответила. Приняв его кивок за разрешение, Эйра села рядом с ним, но ничего не сказала. Она чувствовала себя гостьей, нарушающей созерцательное одиночество. Она не хотела нарушать ход его мыслей, и у нее было, о чем поразмыслить самой.