Наследница огненных льдов
Шрифт:
– Может, не будем мешать молодожёнам? Дадим им время получше узнать друг друга, да ещё и наедине. Палатки-то целых две.
Это ещё что такое? А мне куда? В палатку к Вистингу? Нет!
– Может, прекратите уже эти поползновения к Шеле, – неожиданно встрял Эспин, и это было очень даже кстати, ведь я так растерялась, что не сумела быстро придумать достойный отказ. – Я всё ещё здесь и моего временного опекунства над Шелой никто не отменял. Так что будьте добры, поумерьте свой пыл.
– Спокойней, Крог, никто на вашу кузину всерьёз не покушается.
– Слушайте, Вистинг, может, оставите свои остроты до утра? Спать жутко хочется.
– Тогда отправляйтесь в мою палатку, – неожиданно серьёзным тоном заявил Вистинг, – я сменю вас через пару часов.
– Что опять дежурство у костра? – стадальчески протянул Эспин. – Кого вы опасаетесь? Боитесь, что барс придёт, а вы его не встретите?
– То, чего я боюсь, вам даже и не снилось. А в целях общей безопасности будем нести караул. Отоспитесь завтра вечером во время привала. А пока женщины будут спать в вашей палатке, вы в моей. Держите при себе ружьё. Даже когда будете сменять меня, не выпускайте его из рук.
Всё, на этом он отправился к костру, а Эспин нехотя поплёлся к палатке Вистинга:
– Он точно параноик, – недовольно шепнул Эспин, прежде чем залезть внутрь, – столько собак вокруг, а он ждёт незаметного вторжения.
Мы с Тэйминэут забрались в двуместную палатку, где сразу чувствовался простор. Мой спальный мешок, её кукуль и больше ничего. Ах да, Зоркий решил нас навестить. Пушистик хотел согреть меня и улёгся рядом, что характерно, не между мной и Тэйминэут, а с боку. Надо же, как он чётко расставил для себя приоритеты: меня греть можно, а у Тэйминэут для этого есть свои собаки, так что обойдётся.
Только я залезла в свой мешок, Тэйминэут зачем-то выбежала из палатки и вскоре вернулась. В руках она держала длинный кожаный ремень. У меня душа ушла в пятки. Это же не тот самый шнур, которым она задушила отца, а потом на нём же вытащила его бездыханное тело из дома? Зачем она его принесла? Что она хочет со мной сделать?
Не успела я и пикнуть, как Тэйминэут принялась привязывать один конец ремня к моим зачехлённым стопам.
– Не бойся его, – заговорщически прошептала она, – я всю ночь буду рядом с тобой, он тебя не тронет, не посмеет.
– Ты о чём?
– Я же не ослепла и не оглохла, вижу, как на тебя смотрит охотник Мортен. А какие слова постыдные говорит. Пусть сначала отработает за тебя, как положено, а потом охальничает. Подними ноги, я их тебе обвяжу.
– Это ещё зачем?
– Чтобы, когда он придёт ночью и утащит тебя, сразу из мешка не вынул, с узлами помучался. А ты к тому времени сама проснёшься и крик поднимешь. Я и муж мой тогда твою честь защитить успеем.
Я пребывала в ступоре с минуту, а за это время Тэйминэут и вправду успела обмотать мои ноги шнуром и даже завязала три узла.
– Постой, – попросила её я. – Мортен Вистинг, конечно, отвратительный тип, но не изверг. Не опустится он
– А ты откуда знаешь?
– Не знаю, – пришлось согласиться мне, – но чувствую, что он меня не обидит. Да, он может наговорить кучу гадостей, но и только.
– Зря ты такая легковерная, – покачала головой Тэйминэут и заставила меня приподняться, чтобы обвязать конец ремня поперёк моего тела. – Жаль, что я сеть из дома не взяла, так бы завернула тебя в неё, запутала, он бы в жизни не распутал.
Так мне и пришлось спать связанной. Хорошо, что ремни не сковывали тело и не давили, вот только высунуть руку из мешка, чтобы зарыться пальцами в шерсть Зоркого, не получилось. Ну, ничего, пройдёт время, Тэйминэут убедится, что Вистинг не настолько опасен, и больше не будет применять ко мне такие странные защитные меры. Хотя, заботу я оценила. А ещё поняла, что Тэйминэут воспитывалась в строгости. Интересно, чем это грозит Эспину?
Глава 67
Ночью на мою честь никто не покушался, что было ожидаемо. Утром, Тэйминэут развязала меня, а потом мы дружно начали прихорашиваться. Я осторожно расчёсывала ей длинные волосы гребнем, она помогла мне аккуратно вплести ленточки в косы. А потом я достала складное зеркальце, и Тэйминэут не отрывала от него глаз, пока я наводила лоск.
– Держи, – протянула я ей зеркало, – посмотрись на себя, если хочешь.
Она с трепетом приняла зеркало, недоверчиво глянула в него и вздрогнула, будто не узнала себя.
– Ты что, никогда не видела зеркала? – начала догадываться я.
– У мамы было такое стекло-пересмешник, но оно давно разбилось, а последний осколок я потеряла три зимы назад.
– Ты что же, не видела своего отражения целых три года?
– Нет же, я ходила на речку, к заводи у моря. Но там я такая бледная как тень. А в этом стекле я другая, как будто настоящая, как и все вокруг.
Надо же, никогда сама я бы и не подумала удивляться таким простым вещам как отражение в зеркале. Но это только потому, что в доме дяди Руди зеркала есть чуть ли не в каждой комнате. А где им взяться в подснежном доме Тэйминэут? Удивительно, что у её матери было хотя бы одно такое. Даже интересно, как и с кем оно попало на Песцовый остров.
– Скажи, – с нескрываемой грустью спросила Тэйминэут, не отрывая глаз от своего отражения, – я красивая?
– Очень красивая, – охотно подтвердила я.
Бедная девушка не могла толком разглядеть себя в речной воде три года, наверное, теперь она ужасно не уверена в себе, так почему бы её не подбодрить.
– У тебя очень выразительные глаза, - добавила я.
– И черты лица правильные. А твои косы просто предмет гордости и зависти. Ты очень красивая девушка, Тэйминэут.
– Тогда почему твой брат не хочет смотреть на меня? – отложив зеркало, спросила она. – Неужели на вашем большом далёком острове живут девушки красивее меня?
Какой сложный вопрос, так сразу и не ответишь.