Наследница по кривой

Макклеллан Тьерни

Конечно, не каждый раз приходится так убиваться, иначе я бы давно уже сбежала в другое агентство. Иногда в офисе появляется Арлин, жена Джарвиса, и берет на себя заботы секретаря. Не то чтобы она приходила регулярно, но иногда все-таки захаживает.

Однако случаются такие вторники и пятницы, когда я загружена секретарской работой по уши и даже не успеваю выспросить у тех, кто позвонил, как их зовут и где их потом найти. Это все равно что спустить перспективную заявку в унитаз.

Тем не менее в тот вторник я проснулась с острым желанием побыстрее отправиться на работу, что не удивительно. Прежде всего, мне было необходимо отвлечься

от тяжких дум. Я уже извелась, размышляя, как бы убедить копов вычеркнуть мое имя из списка подозреваемых. Выход есть, в этом я была твердо уверена, но понятия не имела, где он находится.

Конечно, было бы неплохо разузнать побольше об Эфраиме Кроссе. Порасспросить его родственников, выяснить, зачем ему понадобилось адресовать послания незнакомой женщине. Правда, я сильно подозревала, что никто из семьи Кросса не захочет со мной разговаривать.

Так что же мне оставалось? Тревожиться и прикидывать, как буду выглядеть в полосатой робе? Или в тюрьмах больше не носят ткани в полоску? Как-то в голову не приходило отслеживать тюремную моду. Всегда считала, что еще успеется.

Я вылезла из постели, натянула халат на ночную рубашку и спустилась вниз, на кухню, чтобы приготовить себе традиционный завтрак — большой стакан кока-колы с огромным количеством льда. Ради стройной фигуры я сумела расстаться с картофельными чипсами и мороженым, но коричневая газированная жидкость — это святое. К тому же без бодрящего эффекта ледяной колы я бы не разлепила глаз поутру. Так бы и ходила целый день полусонная.

Возможно, я отказалась бы и от колы, если бы смогла полюбить кофе. Но я его терпеть не могу, после того как ночи напролет готовилась к выпускному экзамену в школе по истории США и глушила кофе литрами, чтобы не заснуть. С тех пор даже запах этого напитка напоминает мне о лихорадочном бодрствовании, приступах тошноты и датах сражений в Гражданской войне.

Конечно, я понимаю, что мои глаза распахиваются не столько благодаря льду, сколько благодаря кофеину, который содержится в кока-коле. И статьи в журналах про то, как вреден кофеин, тоже читала. Но так как я не курю, а вышеупомянутые картофельные чипсы и мороженое давно стали для меня табу, думаю, могу презреть осторожность и пить колу сколько влезет. После таких жертв ничто не помешает мне превратиться со временем в очень худую морщинистую старую даму.

А уж когда полиция лишает тебя сна и отдыха, хороший глоток колы необходим как воздух.

Одеваясь, я выдула два стакана ледяного напитка, затем отправилась на работу.

От моего дома до фирмы Джарвиса Андорфера пять миль. Однако на Бардстон-роуд по утрам не протолкнуться, поэтому я выезжаю за десять минут до начала рабочего дня. Но уже месяц, как я выскакиваю на десять минут раньше обычного, потому что прямо на пересечении Гарвардского проезда и Бардстон-роуд вырыли яму. Глядя из машины, трудно разобрать, что они там делают: то ли чинят канализацию, то ли перекладывают водопроводные трубы, а возможно, расширяют проезжую часть на несколько сантиметров. В городе Луисвиле всегда кипит работа. Расширяют ли улицы, добавляют ли новую полосу к скоростной трассе — да мало ли что еще можно учудить, — но в любом случае обязательно роют ямы.

Так уж у нас заведено: неважно, какие общественные работы ведутся, но разворотить улицу надо непременно. Подозреваю, что даже развешивание гирлянд к Рождеству не обходится без рытья ям. Больших, глубоких, способных поглотить вашу машину в мгновение

ока, если вы ненароком зазеваетесь. Я ловко избежала падения в несколько таких могил, сделала вид, что в упор не вижу дорожных рабочих, — судя по знакам, которые они мне делали, рабочие набивались в интимные друзья — и свернула на Бардстон-роуд.

Движение здесь могло бы быть вполне сносным, но, как я уже говорила, большинство моих соседей — престарелые люди. Я люблю помечтать о пенсии, о том времени, когда, помимо всего прочего, смогу наконец спать допоздна. Но почему-то мои пожилые соседи норовят сесть в машины между половиной девятого и девятью. Солидный возраст сделал их осторожными и убедил в том, что самая безопасная скорость на дороге — двадцать пять миль в час. Кроме того, за долгую и трудную жизнь они пришли к выводу, что тормозить на красный свет следует метров за тридцать до светофора. Между моим домом и "Кв. футами Андорфера" четыре светофора. Прибавьте к мудрым седовласым водителям городские автобусы, резко выворачивающие на полосу прямо перед вашим носом, и вы удивитесь, что по Бардстон-роуд вообще можно проехать.

А поворот с Бардстон-роуд на Тейлорсвиль-роуд — просто смертельный номер, который я исполняю изо дня в день. Однако по мере приближения к фирме Джарвиса настроение у меня улучшалось. Окунуться в работу — вот что мне требовалось.

"Кв. футы Андорфера" занимают двухэтажное здание, расположенное на левой стороне Тейлорсвиль-роуд, рядом с мясным рынком Радигана. Здание агентства было когда-то частным домом, но Джарвис снес парочку стен, выкорчевал несколько деревьев и устроил перед агентством автомобильную стоянку, там, где когда-то был солидный (по меркам Холмов, разумеется) газон. Такие переделки, по мнению Джарвиса, и есть прогресс.

Нижняя часть здания выложена из кирпича, верхняя деревянная, но снаружи разница незаметна, потому что весь дом выкрашен ярко-желтой краской, даже кровля горчично-желтая. Наверное, Джарвис где-то прочел о том, что желтый цвет привлекает внимание, и решил сделать свое агентство самым броским зданием на Тейлорсвиль-роуд. Если такова была его цель, он ее полностью достиг. А если вдобавок хотел создать архитектурного уродца, то и это ему удалось.

"Кв. футы Андорфера" делят парковку с мясным рынком. Поэтому, когда на телячьи отбивные объявляется распродажа или вырезка идет со скидкой, парковаться приходится прямо у проезжей части. Сегодня, видимо, мясом торговали по обычной цене и я смогла поставить машину у входа в агентство. То ли оттого, что столь удачно пристроила машину, то ли радуясь возможности отвлечься от мрачных мыслей об убийстве, но в офис я вошла, сияя улыбкой.

Поскольку Джарвис сломал несколько стен в здании, переступив порог, вы сразу попадаете в просторную комнату с четырьмя металлическими столами — по одному в каждом углу. Полагаю, Джарвис, планируя дизайн офиса, преследовал определенную цель: надзирать за агентами, не позволяя им отлынивать от работы. Одним взглядом можно охватить всю комнату и увидеть, кто чем занят.

Кабинет самого Джарвиса, разумеется, находился наверху.

"Кв. футы" — небольшая фирма, в ней всего пять служащих, включая Джарвиса и его жену. Быстро оглядев помещение, я заметила, что все, за исключением Арлин Андорфер, жены Джарвиса, в сборе. Обычно в таких случаях у меня появляется ощущение легкой тяжести в желудке, но сегодня я чуть ли не обрадовалась: значит, предстоит суматошный день. Отлично.