Наследница жрецов
Шрифт:
И то ли потому, что он был так дружелюбен, а затем вдруг стал говорить гадости, то ли потому, что его слова были так созвучны моим мыслям, но это задело меня.
Когда я перестала вечно носить панцирь, готовая к любым нападкам со стороны, не давая им хоть на миг коснуться меня?
Я прищурилась и фыркнула.
— Ваше замечание прозвучало довольно грубо, милорд.
— Мое замечание прозвучало, как правда, разве нет?
Он отпустил меня и выпрямился. Я поднялась.
— Попробуем
Припомнив момент, где он смог обездвижить меня, я повторила нападку, но в этот раз извернулась так, чтобы взять его в захват. Мой локоть уперся ему в подбородок, рука крепко сжала шею.
— Думаю, вас не касается с кем я общаюсь и как при этом выгляжу.
— Полностью с тобой не согласен, — он вдруг сделал хитрую подсечку и снова уложил меня на лопатки.
— Да что вы? Откуда же такая уверенность? По-моему, вы просто суете нос в чужие дела, — произнесла я, тяжело дыша.
— Я хочу быть твоим другом, — улыбнулся он и откинул с лица пряди волос. — И первое что нужно сделать, это сообщить своему другу, что он вот-вот канет в бездну.
— Мы с вами еще не друзья, и я как-нибудь обойдусь без ваших советов.
— Перерыв! — провозгласил преподаватель.
Джошуа сел на пол рядом со мной и пристально посмотрел в мое лицо.
— Я не понимаю. Почему ты так легко принимаешь шестерку и так противишься мне?
Этот вопрос поставил меня в тупик.
И ведь действительно, я от них и не отбрыкивалась особенно, а наоборот, неосознанно старалась быть ближе. Неужто все потому, что они и правда великие Шесть, к которым тянется любой из академии?
Он склонил голову на бок, будто рассматривая меня под другим углом.
— Ты хочешь признания? Уважения?
— Чушь, — покачала я головой.
— Тогда льстят те объедки внимания, которые они бросают тебе со своего стола?
Я фыркнула.
— Знаешь, они просто не навязывались мне, как это делаешь ты.
— О, — усмехнулся он. — Так значит нравится то напыщенное безразличие, которым потчует тебя этот глупышка-Рейган?
— Теперь ты точно лезешь не в свое дело, — мрачно сказала я.
— Смотри-ка, кажется, я наступил на больную мозоль, — он улыбнулся, потом вдруг наклонился ко мне и несильно дернул за прядь волос. — Бекс-Бекс, ты еще такая глупышка.
Я отстранилась, недовольно на него посматривая.
— У тебя весьма и весьма странный способ заводить друзей.
— Я просто хочу, чтобы ты посмотрела на ситуацию глазами, не замыленными славой этой жалкой шестерки. Что они есть? Сплошной пафос и лицемерие. За что их уважают? Да за то, что их родители первые шишки королевства. Что в них все любят? Деньги и власть их мамочек и папочек.
— Звучит так, будто ты завидуешь им, — фыркнула я.
Он
— Я буду лжецом, если скажу, что нет. Кто бы не хотел родиться с золотой ложкой в заднице?
— Вот это действительно грубо, — ахнула я.
Джошуа пожал плечами.
— Это правда.
— Ну знаешь ли, не думаю, что их можно за это упрекать. Ты — очевидно, также не сын фермера, если оказался здесь.
— Нет, — из его глаз вдруг пропали искорки, взгляд посерьезнел. — Но, скажем так… отца не слишком жалуют при дворе.
— И как же ты попал сюда? — фыркнула я. — Напоминаю, что это самая элитная академия столицы.
— Мне пришлось приложить много усилий. Очень много.
— Тебе? Ты хотел сказать твоему отцу? — усмехнулась я.
— Нет, — возразил он, и в голосе его я различила властные нотки. — Мне.
Я подперла голову ладонью, уперев локоть о колено.
— Ты довольно любопытный фрукт.
— Вот поэтому я и говорю, что нам нужно дружить, — подмигнул он, и я просто не смогла не рассмеяться.
— Продолжаем тренировку! — послышалась команда от преподавателя.
Мы поднялись. Настенные часы, которые висели под самым потолком пробили три часа. Джошуа поднял голову и посмотрел на них. На его лице возникло нечитаемое выражение, потом он перевел взгляд на меня.
— Прости, Бекс. Мне очень приятно было с тобой пообщаться, но мне нужно бежать.
— Что? У нас же занятие, куда ты…
Но пока я говорила, он привлек меня к себе, чмокнул в макушку и, отстранившись, направился к двери. Преподаватель даже бровью не повел.
Я же все еще приходила в себя от этого дружеского жеста. Да… наши отношения развивались как-то слишком стремительно. Я почувствовала на себе взгляд и обернулась.
Рейган смотрел то на дверь, то на меня, я надеялась прочитать в его взгляде полыхающую ярость, как тогда, когда я вышла из комнаты Аштона. Но там была пустота. Он еще мгновение задержал взор своих глаз на мне, а затем отвернулся к Николасу.
Чертов Рейган!
— Хитрюга. Ты хотела скрыть это от меня?
Я с удивлением посмотрела на готовящуюся ко сну Эвелин. Та в ответ кинула на меня хитрый взгляд.
— О чем ты?
— Джошуа. Кажется, у вас с ними большое, — она, подмигнув, сделала акцент на этом слове, — прошлое.
— Ты удивишься, — фыркнула я. — Но я его сегодня в первый раз увидела.
— Ты шутишь! — глаза девушки загорелись. — Вы выглядели так будто знаете друг друга лет сто, а то и больше.
Выражение ее лица стало совсем хитрющим.
— Кажется, один наш знакомый то и дело посматривал на вашу сладкую парочку.
— Глупости, — отмахнулась я и, откинув оделяло, залезла в кровать. — Ему все равно.