Наследница
Шрифт:
Цветки очумевшими глазами смотрели на развернувшуюся картину женщины в кризисе, видимо, личной жизни. Мастера не плачут, даже слабые. Особенно слабые.
— Ну, ну, — Ясмин неловко похлопала Низу по вздрагивающему плечу. — Что вы в самом деле.
— Это все вы, все из-за вас… — Низа не стесняясь вытирала лицо руками.
— Все из-за нас, — расстроенно повторила Ясмин. — Послушайте, нельзя же так. Ну хотите я вам кофе принесу? Литола, принеси кофе мастеру Низе… или нет, воды, воды принеси.
Литола помедлила, огляделась, нервно перекладывая на парте разложенные учебные
— Вейгел, пойдём со мной, поможешь нести.
— Тебе поручили, ты и иди! — крикнул кто-то из девочек.
Кажется, Ланна. Ясмин не обратила вниманиях нарезая круги вокруг рыдающей Низы.
— Вы же хороший человек!
Ясмин сделала ошибку подойдя к ней слишком близко, и мастер Низа тут же вцепилась в ее рукав. Бледная, нервно подергивающиеся пальцы, лихорадочные пятна на щеках.
— Не ходите, — вдруг сказала она со страстью, шокирующей своим наличием в таком маленьком тощем теле. — Ну что вам стоит?
Ясмин автоматически выдернула рукав из захвата.
— Куда не ходить? — дети смотрели на них с любопытством зрителей, перед которыми отыгрывали низкопробную пьеску.
Низа зарыдала с новой силой. Аудитория превратилась в бедлам. Литола принесла воду, Вейгел кофе, и оба по очереди попытались влить это в Низу, заглянул мастер Эгир и посоветовал вместо кофе, заварить гибискус или хотя бы чабрец. Вдвоём они и отвели Низу на первый этаж, где обретались санитарные и медицинские службы. Внизу постоянно хлопали двери, бегал персонал, и им стоило труда найти мастера, который осмотрит рыдающую Низу.
— Позаботьтесь о ней, — сказала Ясмин совсем молоденькой гражданской, работавшей в отделе.
— Чабрец ей заварите, — совершенно безразлично поддержал мастер Эгир. Низу он воспринимал, как приступ меланхолии или бабу с нервными затеями. — У меня двоюродная сестрица со дня на день получит титул мастера, возьмите ее, а эта пусть полечится.
У Низы от рыданий началась икота, ей сделали укол от обезвоживания, натащили в палату растений монстроидного вида, и те обвились вокруг тела, мягко пульсируя и перекатываясь.
В класс Ясмин вернулась задумчивая и в паршивом настроении. Ну кто ей эта Низа? Совершенное никто и вредитель. А в груди ноет, словно она разорила у этой мерзавки родовое гнездо и сожгла любимый сад.
— Благодарю, мастер Эгир, — попрощалась она у дверей.
— Незначащая мелочь, — отмахнулся тот.
Такой блестящий и юный, он прислонился к косяку, чуть рисуясь, и понимая, как он хорош в утреннем солнце. Весь он был неуловимая солнечная патока.
— Я совершенно не умею приглашать на свидания, так что пойдёмте вместе все равно куда? Можно к площади фонтанов или в радужный парк. Вам нравится радужный парк?
Ясмин тупо кивнула.
— Чудесная новость, — тут же засиял мастер Эгир, щурясь на неё лукавыми светлыми глазами. — Этим вечером я занят, а вот к концу недели, мы обязательно…
— Нет, вы меня не поняли. — оборвала Ясмин. — Мне нравится радужный парк, но никуда я не пойду.
Мастер Эгир, словно ждал ее возражений, бестрепетно сбросил козырь.
— У меня самые серьёзные намерения, — заверил он с солнечной улыбкой.
Конечно. Разумеется. После
— А у меня зачёт на носу, а мои Цветки никуда не годятся, — уже мягче отказала Ясмин. Ссорится с Примулом совсем не то, что с мастером Эгиром. — Сами знаете, какие шалопаи эти второкурсники.
— Надо им просто давать материал, а осваивать его они должны сами, это долг каждого Цветка.
Отличный совет для мастера, жаждущего провалить зачёт.
— У вас ведь первый курс?
— Второй.
Второй? Но как? Не он ли рассказывал, что получил статус мастера совсем недавно?
— Я думала, у вас первокурсники? — Ясмин с неудовольствием отметила, что смягчила голос ещё больше.
Такое случалось каждый раз, когда ей хотелось получить больше информации от незаинтересованного собеседника. Настоящая Ясмин рвала сразу, чуть что не по ней, а она привыкла долго примерятся, прежде чем отсечь лишнее. Может, потому что ее мир был более цивилизован. Варда, не взирая на необыкновенный подъем науки, принимала насилие и управляла им, но в России, навсегда запечатленной в памяти, это было невозможно. Попробуй один раз сорваться и станешь изгоем в профессиональных кругах.
— Мне дали курс в прошлом году, потому что сдать на статус мастера я не успевал, но был номинально зачислен, — мастер Эгир улыбнулся. — Раз вы заняты в эти дни, мы могли бы встретиться в начала месяца Мирта. Начнётся цветение миртовых деревьев, это очень красиво.
Ясмин аж похолодела. Мирт — свадебный цветок, и цветет он свадебным кружевом, и все парочки ходят к нему, взывая о счастье с любимым. Если он придёт туда с мастером Эгиром, то до пенсии не отмоется от клейма либо его любовницы, либо невесты. А если после таких прогулок останется не замужем, то век будет носить клеймо использованной и брошенной госпожи.
— Конечно, увидимся, — прохладно ответила она, а когда Эгир победно усмехнулся, добила: — На зачете. У второкурсников он как раз в начале месяца Мирта. Удачи нам?
Эгир уставился на неё голубыми озёрами глаз в некотором потрясении. Сжал губы, после отлип от косяка.
— Удачи, — ответил уже совсем холодно.
Наверное, не ожидал отказа.
Ясмин скользнула в аудиторию, все ещё чувствуя спиной его неверящий взгляд. Ах Ясмин-Ясмин, мужчин можно класть на лопатки и без помощи плети. Иногда — когда тебя так открыто используют — это даже приятно
Впрочем, на этом потрясения дня не закончились.
Едва она зашла, как ее драгоценные цветки полезли с парт обратно. Оказалось, класс, оставшийся без присмотра, взгромоздился на столы и приник рецепторами к смежной с коридором стене. Поверху цепью шли квадраты окошек и подглядывать в них было прикольно и безопасно. А некоторым и подслушивать было удобно. Вон как глазоньки у некоторых блестят, особенно у мелких гаденышей из тотема Таволги. Впрочем, Литола и Вейгел тоже выглядели посвящёнными.