Наследница
Шрифт:
— Слабак, ты, ёхире, — оскорбил житель хаоса стоящего рядом со мной Хакуро. Он же пытался всеми силами сдержаться, настраиваясь на бой. А ничего так не помогает эмпатам с особым даром как у него, как сильные эмоции противника, будь то страх или самоуверенность в своей победе. Так что сейчас Хакуро ждал подходящего момента.
— Скажешь это еще раз мне в глаза, если победишь, конечно, — со злобным рыком, высказал он и кинулся на противника. Сражаться с порождениями кошмаров лишь с одним желанием, без оружия можно, если ты на все сто процентов уверен в своей победе, но если это необдуманное решение, останется от тебя хрен да маленько, то есть совсем
Но, судя по тому, что враг немного отступает, Хакуро знает что делает. А мне ничего не остается, как просто наблюдать и ждать развития событий. Эмпат лишь с одним единственным мечом и невероятной скоростью заставил хаосника уворачиваться и уходить от ударов. Даже когда тому удалось выбить меч эмпата, Хакуро поменял выпавший клинок, на такие же острые когти и все с таким же напором продолжал атаковать врага, заставляя его постоянно уворачиваться, лишь бы не попасться под когти ёхире.
Когда у жителя хаоса закончилось терпение, тело его снова стало терять форму и темнеть на глазах, переходя в настоящий вид. Эмпат издал злобный рык и кинулся на врага с выпущенными как лезвия когтями, полоснув по черному туману. Раздался истошный вопль боли, а угаснув и перестав меняться, туманный вихрь рассеялся, оставляя на земле тело того самого парня, с которым некоторое время назад сражался Хакуро.
Гнев застилал ему глаза. Он потерял над собой контроль и хотел добить хаосника, но я вмешалась, не дав ему этого сделать. Он вряд ли уже сможет ему противостоять. Хаосник был без сознания, а значит, он — проиграл, и добивать его в данный момент не было смысла. Так что допросить, при этом, взяв в заложники, будет лучшим из двух вариантов. Может быть, узнаем что-то еще, кроме того, что нас интересует.
— Стой!
Рука ёхире с выпущенными когтями застыла в нескольких сантиметрах над сердцем раненного, истекавшего кровью, а обезумевшие, горящим фиолетовым светом с вертикальным зрачком глаза, смотрели на меня, не понимая, кто перед ним сейчас находится. С таким же желанием он мог накинуться и на меня, что его останавливало мне не понятно. Скорее всего, он сейчас был поглощен эмоциями хаосника, и соображать, кто перед ним — помогали именно они. Как, тоже не понятно.
— Почему? — Склонив голову набок, со стеклянным взглядом спросил он. Его фиолетовые глаза с вертикальным зрачком, как и небольшие рожки, кололи взгляд, не привыкла я видеть таких раритетных созданий Индоры, — почему? — Спросил он еще раз, скорее не спросил, а потребовал ответа он.
— Все кончилось, ты — победил, не нужно больше никого убивать, — от последнего слова его глаза снова стали прежними, а рука сама собой опустилась, когти вжались, а эмпат упал на землю, обхватывая голову руками. Тело побежденного, но пока живого хаосника лежало рядом с Хакуро, он посмотрел на него с призрением. Какое-то время спустя, когда отошел от всего того, что случилось и, осмотревшись по сторонам, чтобы не видеть что он натворил, сказал:
— Сбежали твари, — голос его слегка дрожал, но он этого не замечал, или делал вид, что не замечает, — что с этим делать будем? — Спросил у меня эмпат. А мне почему-то захотелось пошутить как в одной старой сказке, которую мне рассказывал дед, когда я была ребенком.
— Вылечим, и разговаривать научим, — но шутки он не понял, да и понятно почему. Не то время и не то место. Поэтому поправилась и отговорилась: — Ничего, расспросим его обо всем нас интересующем, а потом закинем обратно в родные пенаты, — эмпат со мной согласился. Еще посидев какое-то время,
Взвалив пленного и раненого, но побежденного врага на плечо, ёхире пошел в дом. На пороге нас поджидал дедушка, обеспокоенный за наше с Хакуро самочувствие и состояние. Увидев на плече эмпата безвольно болтающуюся фигуру, спросил:
— Кто это? — Настроение какое-то веселое, не смотря на то, что творилось, поэтому снова решила пошутить и разрядить обстановку:
— Пациент, — ответила я, — лег отдохнуть, а тут эти, — махнула я в сторону погрома. Жители города вышедшие на улицу, разгребали завалы, постепенно восстанавливали свои дома, сильфы и не такое ремонтировали, а жизнь со временем войдет в колею. Моим словам дед не поверил, поэтому потребовал:
— Правду, Аши и без шуток! — Подняв руки вверх, показывая, что сдаюсь, хотела ответить, как меня опередил Хакуро:
— Это один из хаосников, я бы его убил, но Сашель была против и не разрешила мне его добить. Захотела с ним побеседовать. Так что спасением своей жизни он обязан ей. Куда его? — Спросил эмпат, намекая на то, что не мешало бы отдохнуть, после всего того, что случилось.
— На диван.
Свалив со своего плеча раненного хаосника, ёхире посмотрел на меня заинтересованным взглядом и что-то не мог понять. Но так у меня и не спросил. Я же не напрашивалась. Захочет, спросит. А пока я решила немного перекусить, поэтому пошла на кухню. За мной следом шел задумчивый Хакуро, присев на стул он смотрел на все мои действия молча, но, в конце концов, решился и поинтересовался:
— Зачем ты остановила меня? Почему позволила ему жить? — показал он пальцем на гостиную, и на диван со спящим хаосником. Чтобы не вводить его в курс дела моей истинной сущности, обмолвилась лишь о том, что мне нужна информация от жителей пустоши об одном из их жителей. Имена и сущность не называла, но этой причины ёхире хватило. Тогда вопросы стала задавать я, и главным было название расы, по которой к нему обращался хасник.
— Это правда?
— Да, я — ёхире, питающийся эмоциями, эмпат, все, что он сказал — правда, — но он сказал еще кое-что, так что я напомнила и об этом.
— Так же он сказал, что ты находился у них, как это вообще возможно и как ты туда попал и за какие заслуги?
— Попал я туда благодаря своему отцу. Он считал меня злом, которого специально подкинули прислужники хаоса, дабы я вошел в его семью и пустил свои порочные корни, исходящие от порождений кошмаров. Ты же видела меня, я высвободил сущность, потерял над собой контроль. Отец боялся моей силы, мать пыталась убедить его, что это — дар Судьбы, пусть и сама до конца не верила, но он упорно твердил, что я опасен и не хотел ее слушать. Ненависть ко мне в его сердце росла с каждым днем, и в один день он решился на дикий поступок — поединок за честь семьи. Мать и я пытались с ним поговорить, но он не соглашался даже нас видеть, предпочитал знать только то, что ему хотелось.
— Ты с ним сразился?
— Пришлось, — с какой-то печалью произнес он, — но наш поединок так и не закончился. На наш клан напал соседний, чтобы прибрать власть и расширить территории. В этой суматохе никто не заметил, как с помощью старого, как мир ритуала открываются врата в хаос, разработанный для самых опасных преступников нашего мира. Никто не видел, как закрываются врата, унося на многие десятилетия и столетия молодого наследника клана эмпатов, то есть меня.
— Отец не убил тебя, а скинул в хаос?