Наследница
Шрифт:
— Ваше величество, это правда! Все считали, что тогда погибли все — отец и двое детей. Но мне удалось бежать из горящей усадьбы.
— Куда? Ты хочешь сказать, что бежала без оглядки до самой Польши? — скептически подняла брови Анна.
— Нет, ваше величество, меня приютили цыгане. Они же, спустя несколько лет, помогли мне добраться до города, в котором жил друг моего отца.
— А почему же ты не искала помощи здесь, на родине? Почему вдруг решила поселиться в Польше?
— Ваше величество, я ничего не решала. Я бежала из России.
— От кого?
—
— Но кто он? Кто посмел угрожать смертью дочери графа, дворянке?!
— Тот, кто виновен в смерти моего отца, ваше величество. Алексей Кречетов, мой кузен.
Опять послышался лёгкий ропот, теперь уже вызванный самим рассказом, а не запрещённым именем. И тоже быстро стих, как и в первый раз. Императрица переглянулась со своим фаворитом, и Бирон продолжил беседу вместо неё.
— Вы, сударыня, сейчас обвинили человека в тягчайшем преступлении. У вас есть доказательства его вины?
— Да, ваша светлость, есть. Во-первых, я сама была там, я видела, как графа Кречетова били, принуждая подписать бумаги, передающие права на всё имущество Алексею.
— Но это не может быть доказательством, — покачал головой Бирон. — При всём уважении к вам, я вынужден сказать: это всего лишь свидетельство ребёнка. Согласитесь, вы могли и придумать это, вам могло показаться что-то, во что впоследствии сами и поверили. Остаётся надеяться на «во-вторых».
— Во-вторых… Ваше величество, вы имеете отличную память, поклонилась Элен, — и вы только что упомянули о том, что у графа были дети. Это так и есть. Моего старшего брата тоже считали погибшим, и я в том числе. Я выяснила, что он жив, совсем недавно. Но ему повезло меньше, чем мне, Ален обгорел во время пожара, будучи раненым и находясь без сознания. Если бы не его преданный слуга, брат остался бы там, рядом с нашим отцом, убитым собственным племянником. Слуга вынес его из горящего дома. Ален Кречетов сейчас находится здесь, и его свидетельство, надеюсь, будет более веским, поскольку он уже не был ребёнком во время трагедии, он вместе с отцом с оружием в руках пытался дать мне возможность спастись. Если вы прикажете, ваше величество, он предстанет перед вами.
— Прикажем. Где он?
Элен обернулась и махнула рукой брату, который не мог слышать всего, хотя и догадывался о содержании разговора. Увидев взмах руки Элен, он направился к ней. Приблизившись, Ален склонился в низком поклоне перед императрицей. Анна не дослушала слова приветствия и нетерпеливо спросила:
— Почему, сударь мой, на тебе маска?
— Я не хотел бы испугать ваше величество своим видом. Моё лицо не достойно взгляда ваших глаз, оно изуродовано огнём.
— Глупости! Сними немедленно.
Ален вновь поклонился и снял маску. Все дамы слева от него тихо ахнули, многие отвернулись или закрылись веерами. Но Анна и виду не подала, что удивлена или шокирована его видом.
— Так лучше, — кивнула она. — Нам не нравится, когда не видно лица говорящего. Ведь так? — повернулась она к Бирону.
— Истинно так, матушка, — поклонился он и задал вопрос Алену: — И что можете рассказать
Выслушав его подробный рассказ о событиях той трагической ночи в доме графа Кречетова, императрица опять взглянула на Бирона, передавая ему инициативу в разговоре.
— Что ж, это совпадает с тем, что ранее рассказала нам ваша сестра. Но, по сути, и это не доказательство. Вот если бы можно было выслушать кого-то третьего, кто не представляет ваших интересов. Кстати, а самого господина Алексея Кречетова вы не встретили?
— Встретили, — ответил Ален. — Он был крайне удивлён и расстроен, увидев нас обоих живыми. Но, несмотря на это, подписал бумагу, в которой признаёт нас детьми графа Кречетова.
— И зачем он это сделал? — удивился Бирон. — Ведь это равносильно отказу от имущества. Вам не кажется, что это… как-то странно?
— Возможно, он хотел хоть частично загладить свою вину, — пожал плечами Ален. — Или надеялся таким образом заслужить снисхождение суда.
— Суда? Его судили?
— Должны были судить, ваша светлость. По нашим обвинениям бурмистр города Орла отдал приказ об аресте Алексея. Он должен был дожидаться суда в тюрьме.
— Вы сказали «должны были судить». Его отпустили?
— Нет, ваша светлость, Алексею удалось бежать, убив охранника. Его разыскивают, но пока безрезультатно.
Бирон помолчал. Потом сказал:
— Покажите бумагу.
Ален с поклоном протянул ему документ.
— Что ж, всё составлено верно. Подпись его я знаю, доводилось видеть. Таким образом, можно признать вас наследниками графа Владимира Кречетова. Если только эту подпись не заставили поставить силой или хитростью, — Бирон задумчиво смотрел на Алена.
— Ваша светлость, — заговорила Элен, — этот документ подписан Алексеем Кречетовым в присутствии его превосходительства господина бурмистра города Орла. Если в чём-то есть сомнения, можно вызвать его.
— В присутствии бурмистра? Это меняет дело. Матушка государыня, я думаю, сомнений больше нет: эти двое действительно дети графа Владимира Кречетова? — увидев кивок царицы, он продолжил: — Что же касается ваших обвинений, то они весьма правдоподобны, но всё же не доказаны.
— Ваша светлость, — обратилась к нему Элен, — у нас есть свидетель. На этот раз это человек, к нашей семье никакого отношения не имеющий, кроме одного: это один из тех приятелей нашего кузена, которые помогали ему в его гнусностях в ту ночь. Если вы пожелаете, он будет представлен вам почти немедленно. Он дожидается в экипаже перед воротами парка.
— И вы оставили его там? Надеюсь, его охраняют?
— Этого не требуется. Он никуда не сбежит.
— Вы считаете, его ответы будут правдивыми?
— Безусловно, ваше величество. Этот человек теперь служитель Бога. Он стал послушником и готовится принять постриг.
— Эй, кто там, позовите этого монаха! — распорядилась царица, и тут же несколько человек рысью устремились выполнить приказ.
— Пока прибудет новый свидетель, матушка государыня, разреши задать господам Кречетовым ещё несколько вопросов, — обратился к Анне фаворит.