Наследник царских кровей
Шрифт:
– Что-то долго ты молчишь, – забеспокоился приятель.
Я продолжала молча загадочно улыбаться, размышляя, как выбраться из щекотливой ситуации, при этом не обидев Генку. В одном старом фильме главная героиня, знаменитая актриса, говорила: «Никогда не бери паузу без особой надобности. Но, если уж взяла, держи ее столько, сколько сможешь. Чем дольше, тем лучше». За точность цитаты я, конечно, не ручаюсь, но как-то так. И хоть я не актриса, взяла совет на вооружение еще в подростковом возрасте. В жизни этот прием мне очень пригодился. Притом польза бывает разная, в зависимости от ситуации. Но, как
– Понятно, – не выдержал моего упорного молчания приятель, – не подхожу, рожей, значит, не вышел.
– Глупости не говори, ты у нас парень симпатичный. И тете Миле очень понравишься. Проблема в том, что нюх у тетушки, как у старого бывалого следака. И приемчиков ведения допроса она где-то понахваталась. Так что провести ее будет непросто, рискуем. Но за предложение спасибо, обещаю обдумать его как следует. Только попозже, идет?
– Ага. Обманешь, как всегда, – полушутя обреченно махнул рукой приятель.
– И когда это я тебя обманывала? – грозно насупила я брови. – Конкретные примеры есть?
– Конечно, хоть выпускной вспомни, – азартно подпрыгнул на месте Генка, – ВЫПУСКНОЙ! Что ты мне обещала?! Ведь обманула! А я с самого начала, как чувствовал, не верил!
Приятель забрасывал фразами, а я лихорадочно пыталась вспомнить: чего же я такого тогда могла наобещать? Вот как разбирает человека, аж побледнел весь.
– Да ты не помнишь ничего! – наконец разглядел приятель озадаченное выражение на моем лице.
– Помню, – не очень уверенно начала я.
– Да? Тогда говори, что обещала! – мстительно зашипел Генка.
– Ну ладно, – сдалась я, – не помню. Но точно знаю, что ты сам виноват!
– В чем это? – возмущенно подпрыгнул на месте приятель, от чего хлипкий плетеный стульчик жалобно заскрипел.
– В том, что мне пришлось отказаться от выполнения своего обещания, виноват ты. – Вот так, лучшая защита – это нападение. – А если не уверен, давай хоть у Ольги спросим. Она была поверенной всех моих тайн и уж точно ни одной не забыла, – закончила я фразу, обворожительно улыбаясь.
На несколько секунд Генка понуро опустил голову. Затем ответил мне грустной улыбкой:
– Раз в женихи меня брать не хочешь…
– Я обещала подумать.
– Ну да. Тогда давай выкладывай свою просьбу. И я на работу поеду, начальство по ЧП подробности желает знать.
– Что будешь говорить?
– Не боись, придумаю уж, что сказать, тем более что по факту минирования квартиры Алмазовых дело заведено официально. Придется заявить, что была оперативная информация или по непроверенным данным… Ну, ты ведь знаешь, как это у нас делается. Так что разберусь, не переживай.
– Да, выкручиваться нам с тобой не привыкать.
– Что-то темнишь ты, подруга, время тянешь. Не нравится мне это, – насупился приятель.
– Наверно, ты прав, тяну время. Потому что не готова отвечать на кучу вопросов, которые неминуемо последуют, едва прозвучит моя просьба.
– Лады, говори, что нужно, обещаю вопросов не задавать, даже никак не комментировать услышанное.
– Да? Хорошо. Мне нужно, чтобы ты организовал переезд Николая Алмазова
– Тогда, может, обойдемся своими силами: ты да я машину водим, со «Скорой помощью» справимся.
– К сожалению, я в этом не могу участвовать.
– А… – начал было Генка.
– Ты обещал не спрашивать, – торопливо прервала я его. – Есть тут некоторые соображения, которые еще нужно проверить.
Я, конечно, теперь подозревала Никиту и не могла ему доверять, но обсуждать этот вопрос с Генкой была не готова. В конце концов, чтобы обвинять человека или даже высказывать вслух недоверие, нужно иметь хоть какие-то доказательства. А сыщицким нюхом приятель обладал, кажется, с рождения. За долгие годы работы с «живыми» уголовными делами его нюх только обострился, да и сам Генка набрался опыта. Посоветоваться с ним очень хотелось, но, пока я не уверена в вине Никиты, нужно быть очень осторожной, чтобы полицейские не ухватились за мальчишку как за возможного подозреваемого.
– Хорошо, Женька, я сам все сделаю. Как только вы с Алмазовым-младшим покинете больницу, организую перевоз. Допустим, машину «Скорой помощи» можно будет на время вытребовать здесь же, в областной больнице. Водитель погуляет пару часиков, а я сам за руль сяду. Помощником возьму Ваську, он сегодня дежурит днем у палаты Алмазова, ну, ты видела его утром. Мы ведь не будем снимать охрану, я правильно понимаю?
– Конечно, не будем пока.
– Вот, значит, Ваську с собой беру, и он же останется при больном. Нужно только у докторов уточнить, требуется ли сопровождение медицинского работника.
– Наверно, потребуется, раз пациент накануне только из комы вышел. Но мы не можем допустить, чтобы это был врач из областной больницы. У них там новости распространяются со скоростью лесного пожара, а покушение на Николая Алмазова вообще самая обсуждаемая тема. Так что при желании выяснить, кто сопровождал да куда отвезли, не составит труда.
– Да, не доктор, так сестрички разболтают.
– Вот. Значит, будем просить врача у принимающей больницы, и на всякий случай «Скорую» тоже их будем использовать, это даже проще технически. Я тебя туда на «фольке» заброшу. Ты на «Скорой» едешь в областную, забираешь пациента, и назад. Василий и медик при тебе, только следи, чтобы медик рта не раскрывал, не ляпнул, из какой он клиники.
– Будет исполнено, мой генерал! – дурашливо гаркнул приятель. – Я так понимаю, ты обо всем заранее договорилась?
– Ошибаешься, экспромт чистой воды. Как раз сейчас и позвоню.
К тому времени мы успели съесть свой скромный заказ. Официантка принесла упакованные в пакет кофе с бутербродами, которые я просила для Никиты, поставила на стол и, видя, что мы с Генкой заняты разговором, ушла. Приятель отправился к барной стойке, чтобы попросить счет, а я достала телефон и начала листать записную книжку.