Наследник для друга отца
Шрифт:
– Чертовщина какая-то, - ворчит, снимая перчатки.
– Извини, но мне придётся поговорить о тебе с твоим женихом. Я могу быть с ним откровенна?
– Да, можете, - вздыхаю.
Уж лучше пусть она…
Как маленькая девочка жмусь к двери ухом, пока Вера Тимофеевна общается с Ильей, но слышно плохо. Звукоизоляция добротная. Беседа затягивается. Спустя десять минут в кабинет добавляется ещё один мужчина в белом халате. Он приносит папку документов. Среди них я замечаю несколько листков с фотографиями женщин. Те самые
Ожидая своего вердикта, опускаюсь на кушетку. И что теперь?
Дымов выходит в коридор внешне спокойным. Я подлетаю к нему на встречу.
– Илья…
– Потом поговорим, Нина… - резко отвечает мне он.
– Идём в машину.
Дымов гонит по городу около ста двадцати, нетерпеливо постукивая пальцами по рулю, когда на светофорах зажигается красный.
Мне становится невыносимо. В конце концов, можно мне хоть что-нибудь сказать?!
– Илья… - снова начинаю я.
– Не сейчас, Нина, - снова психует он мне в ответ.
– Я думаю.
– А можно думать вслух?!
– Повышаю я голос в ответ.
– Тебе не кажется, что я ничем не заслужила такого отношения? Унижения, Илья Михайлович! Роди, отдай, выходи замуж, ты мне должна, будь счастлива, что я такой благородный… Спасибо!
– Ты, блять, девственница, Нина!
– Лупит он руками по рулю.
Машину немного несёт. Перехватывает крепче руль. Нам сигналят.
Меня окатывает адреналином, а после острой, заставляющей закаменеть все в внутри, обидой.
– И что?
– Интересуюсь со злой иронией.
– Девственницы не беременеют? Я вас уверяю, Илья Михайлович, у меня внутри все точно также, как и у женщины с энным количеством партнёров.
– Пиздец… - стонет Дымов.
– Это все какой-то гребаный дебилизм!
– Да что вы?
– Хмыкаю.
– Передумали ребёнка делать? Все женщины не подходят? Ах, да, это же для моего блага и безопасности…
– Хватит, Нина!
– Взрывается.
Сбавляет скорость, включает аварийку и останавливается прямо посреди проспекта.
Поворачивается ко мне и делает глубокий вдох.
– Если проблема только в моей невинности, то разве сложно решить этот вопрос?
– Облизываю губы. Внутри все дрожит. Я снова ему себя предлагаю.
– Я не могу, Нина… - качает Илья головой.
– Это извращение, ты понимаешь? Быть близкими и воспитывать ребёнка - это не равно сексу! Я твои сарафаны с зайцами и Мики Максом помню! Помню, как после школы забирал! А ты предлагаешь мне в себя засунуть член!
– Ты ведь сам это начал, - пожимаю плечами.
– Не понимаю, что плохого в том, что я не хотела спать с кем-то без чувств.
– А твой этот, - взмахивает рукой Илья, подбирая слово, - творческий персонаж. Ты так рыдала, с ним расставаясь, - добавляет со злостью.
– Неужели он не пытался?
–
– Фыркаю.
– Ник - хороший.
– А я, значит, плохой!?
– С чего-то делает вывод Илья.
Я с интересом начинаю обращать внимание на мелочи в его внешности: пульсирующую с бешеной скоростью вену на шее, агрессивно вздрагивающие ноздри, напряженную линию челюсти… Можно было бы даже предположить, что Дымов ревнует, но нет. Он всегда агрессивен, если что-то идёт не по его плану.
– Я не говорила, что ты плохой, Илья, - говорю примирительно.
– Просто хочу понимать, как дальше будет строиться моя жизнь. Ты передумал на счёт ребёнка?
– Нет, - рычит Илья в ответ.
– Я не передумал! Но медичка права, - перехватывает меня за плечи и смотрит в глаза.
– Ты ещё слишком молода. И меня это парит. Парят долбаные понятия, в которых ты не виновата. И парит вопрос твоего здоровья, Нина. Я, когда тебе это предлагал, понятия не имел, что все так серьезно.
– И что теперь?
– Сглатываю ком в горле.
– Ты же говорил, что без этого никак. Что мы должны стать близкими людьми.
– Мы станем, - резко выдыхает Илья.
– Мужем и женой. Но рожать никого не будем. Я оплачу хранение материала ещё на пару лет. Ребёнка родит другая женщина.
– Я так не хочу… - шепчу, чувствуя, как в носу начинает першить. Мотаю головой.
– Не хочу! Потому что… это нечестно!
– Извини… - перебивает меня Дымов и достаёт из кармана телефон.
– Да!
– Тут же принимает вызов.
– Я понял. Я сейчас приеду. Скорую вызови.
Швыряет телефон на панель и снимает машину с ручника.
– Что-то случилось?
– Робко интересуюсь, видя, что мысленно Илья уже не со мной.
– Надеюсь, что нет, - Отвечает Дымов.
– Или я его убью.
Глава 10
Нина
Примерно через час дороги мы оказываемся в небольшом пригородном посёлке. Я оглядываюсь по окнам, ища название и вспоминая, что Илья как раз родом из такого. Мутная история про интернат и привод по-малолетке. Папа рассказывал об этом периоде расплывчато. Не любил вспоминать время после смерти мамы. Илья тоже вспоминать детство не стремился. Всегда отшучивался, что его воспитали «добрые люди». Поэтому он «добрый». Иногда рассказывал про тетю Машу, но на праздники ее никогда не приглашал. Вроде как, она не хотела. Или болела…
И то, как нервничает сейчас Дымов, подсказывает мне, что речь идёт о той самой «тете Маше». Хотя, может быть, есть у него еще кто-то из близких.
Возле небольшого домика, аккуратно отделанного сверху вагонкой, нас уже ждет скорая помощь и толпятся любопытные соседи.
– Пять лет ирода не было, уже все думали, что помер, а он вот он, - слышу громкие шепотки, пока выхожу из машины.
– О, ты посмотри, ещё один приехал.
Илья на людей не обращает внимания. Заходит уверенным шагом во двор и щёлкает сигнализацией машины.