Наследник для шейха
Шрифт:
Сердце замирает, и почему-то я понимаю, что хочу застрять в этом мгновении, запомнить эти секунды, чтобы пронести воспоминание сквозь всю мою жизнь…
Так странно, еще вчера я уверяла, что забуду все как страшный сон, а вот сейчас разглядываю мужчину и не могу глаз от него оторвать, чувствуя, как что-то в груди нестерпимо ломит, болит, тянет…
Утро после свадьбы — самый счастливый день для невесты, когда она просыпается уже женщиной рядом со своим мужем…
И я… я, как и любая девочка, мечтала о прекрасном подвенечном платье, о любящем
И это чувство оглушает, на дне глаз вспыхивают слезы, обжигают линзы, которые я так и не сняла…
Больно становится не только морально, но и физически, и эта боль… она отвлекает, дает мне шанс не сойти с ума, я тихонечко выскальзываю из-под руки уставшего за ночь мужчины и встаю в полный рост, замираю на цыпочках, оглядываюсь на Аяза, как воровка, боясь потревожить сон шейха.
И застываю… Рассматриваю его литое и красивое тело, агрессивно брутальное, литое, сотканное из мышц…
Сердце сжимается, и я заставляю себя перестать смотреть на шейха, делаю шаг и чуть не вскрикиваю, ощущаю саднящую боль между ног, а еще влагу… в каком-то непонимании и шоке опускаю взгляд на бедра и чувствую, как по внутренней части скользит…
Не хочу рассматривать себя, не хочу следы страсти Аяза видеть, помню, что вчера он ненадолго оставлял меня, чтобы принести смоченное теплой водой полотенце, и протирал следы моей девственной крови, которой, как ни странно, было не так уж и много…
Тихонечко иду в сторону двери, за которой нахожу роскошную белоснежную ванную комнату с бассейном, буквально выдолбленным в мраморном полу. Золотые вставки повсюду, и понимание, что, скорее всего, здесь действительно именно золотая фурнитура, а не позолота.
Присматриваться не хочу, подхожу к зеркалу и вглядываюсь в свое обнаженное отражение. Нахожу на груди алые полосы от жесткой щетины шейха, и что-то сладкое будто ударяет в живот… по телу дрожь проходит, а я не хочу на это все больше смотреть… не хочу запоминать…. Еще и глазам больно… Поэтому я не выдерживаю и вытаскиваю линзы.
Сжимаю их в кулаке и застываю, не зная, что с ними делать. Вновь надеть не рискну. Слишком глаза болят, но и оставлять их здесь боюсь…
В итоге просто открываю воду и мою руки, позволяю воде унести улику в водопровод…
Я чувствую себя ужасно, вновь и вновь умываю лицо, хотя мне бы сейчас под душ встать и смыть тянущее ощущение между ног…
Слезы вновь текут по щекам, меня трясти начинает, и я ощущаю, как ко мне истерика подкатывает…
Потому что… все, что со мной произошло, — это просто волшебство какое-то… но… ночь прошла, а утро приносит с собой горечь послевкусия…
Пытаюсь успокоить себя, держу руки под холодной водой, стараясь дать себе шанс отдышаться, собраться…
Но…
Буквально подпрыгиваю, когда слышу, как дверь открывается, и уже через секунду за моей спиной появляется мощный силуэт мужчины…
Я дышать перестаю. От страха быть раскрытой, когда Аяз смотрит
Глава 9
Шейх будто замирает, проводит пальцами по моим локонам, откидывает их на одно плечо и смотрит с высоты своего роста, будто изучает мое тело; подушечки пальцев прикасаются к спине, очерчивают позвонки, и я прикусываю губу, так как он прикасается немного к саднящей коже…
Аяз во время секса не сдерживался и исцеловал меня всю. Мне кажется, что все тело теперь в его отметинах не только внутри, но и снаружи.
– Больно? – спрашивает и ласкает мою лопатку, вновь смотрит через зеркало, а у меня голос пропадает, я ответить не могу, потому что страшно…
До безумия страшно, что прямо сейчас шейх распознает подмену, а дальше последует наказание…
Мое молчание Макадум интерпретирует по-своему, одно движение – и сильные ладони накрывают мои плечи. Разворачивает к себе и вновь в глаза мои смотрит, а у меня сердце биться перестает…
Мне кажется, что шейх слишком внимательно разглядывает мои глаза. Боюсь, что прямо сейчас Аяз заподозрит что-то неладное, но мужчина молча протирает мои щеки, явно понимает, что плакала, хоть я и умыла лицо водой…
– Я сделал тебе больно? – задает вновь вопрос, на который у меня ответов нет, я лишь губу прикусываю и просто отрицательно качаю головой.
Окидывает мое тело взглядом, явно подмечая следы своей страсти.
– Не бойся меня, красивая моя. Ты кричала ночью не от боли, – вновь взгляд глаза в глаза, и затем шейх притягивает меня, накрывает губы своими и поднимает в воздух, интуитивно обвиваю его торс ногами, и Аяз идет со мной куда-то, спустя мгновение горячие струи падают на мои плечи и я вздрагиваю…
Шейх же не перестает целовать меня, вталкивает язык в мой рот и буквально забирает дыхание, а я держусь за него, обвиваю его плечи руками, отвечаю на поцелуй припухшими губами и чувствую, как мужчина возбужден; прикусываю губу, когда одним сильным движением Аяз вновь берет меня и заставляет откинуть голову. Широко открыв рот, он берет меня под горячими струями, а я цепляюсь за него, как за якорь, впитываю в себя страсть шейха, его напор и буквально вылетаю от наслаждения, ощущая, как мужчина рычит и упирает свой лоб в мой.
Медленно в себя прихожу, дыхание возвращаю, распаренная вся под струями горячей воды.
Аяз медленно спускает меня с себя, ноги так слабнут, что я чуть не падаю, сильная рука поддерживает, и шейх улыбается, когда мокрые пряди с моего лица убирает.
– Слишком слабый и нежный цветок… Но безумно привлекательный… манящий… желанный…
Шейх опускает голову и проводит носом по моей скуле, будто принюхивается ко мне, и это его движение… оно какое-то звериное, хищное…
У меня дыхание сбивается и кажется, что скоро я в обморок от напряжения упаду или же от тех чувств, которые во мне этот мужчина пробуждает.