Наследник для шейха
Шрифт:
– Хорошо, ладно, сестра, ты извини, я тоже на нервах. Видимо, придется первые дни тебя изображать, так как ты, Мел, немного «недоиграла»…
Пожимаю плечами. Мне от слов сестры сейчас ни жарко ни холодно. Я словно погружена в какой-то вакуум, даже мысли и действия заторможены, как бывает при стрессе, когда организм не справляется и просто уходит в так называемую заморозку.
– Ладно, Мелина, теперь давай поподробнее про секс с шейхом, – наконец выдает сестра с нажимом, и я вздрагиваю.
Открываю рот, но не успеваю ничего
– Мама! Мамочка!
Кричу, и она поднимает голову, обеспокоенно смотрит на балкон. Машу рукой, и мама улыбается нам с сестрой… будучи на руках у крепкого мужчины, который скорее напоминает вымуштрованного телохранителя.
– Мама вернулась! – поворачиваюсь к Каролине и обнимаю сестру, которая немного холодно реагирует на эти новости, но я уже не замечаю ничего.
Быстро переодеваюсь в привычную одежду, которая скрывает все следы на теле, и лечу вниз по лестницам, как раз кубарем слетаю, когда мощный мужчина входит в дом, за ним появляется еще один, который вносит навороченное кресло-каталку и раскладывает.
Мужчины усаживают маму, затем скупо прощаются и исчезают, беззвучно прикрывая за собой дверь.
– Мамочка, как ты?! – лечу к ней с вопросом.
– Все хорошо, Мелина, вот видишь, какая у тебя мама бедовая?!
Пытается пошутить, улыбается, а я обнимаю ее сильно-сильно, сразу же знакомый цветочный аромат в ноздри заползает и дает какое-то потерянное чувство уюта и защищенности…
– Девочка моя, ты чего ревешь?! – спрашивает мама, прижимая меня к себе, лаская, проводя пальцами по моим волосам.
Маму бы мы с Каролиной никогда обмануть и провести не смогли. Она нас отличает по одному взгляду…
– Не знаю, – отвечаю и крепче к маме прижимаюсь, – за тебя испугалась…
– Да ты чего?! Я отделалась легким испугом, только и всего, тут и гипс поставили скорее просто чтобы перебдеть, так сказать, все же мы теперь родственники правящих, с меня чуть ли не пылинки сдували и боялись не так посмотреть, словно я хрустальная…
Мама все шутит, а сама в лицо мое вглядывается, словно считывает меня, будто чувствуя, что мне плохо.
– Что тут случилось пока меня не было? – наконец задает вопрос. – Тебя обижали?
Сразу же тигрицей становится, а я улыбаюсь и вспоминаю, что отец рассказывал про Каролину.
– Нет, просто расстройство, видимо, было, я тоже лежала, почти из комнаты не выходила, но сейчас получше.
Отвечаю улыбнувшись, но тревога не исчезает из маминых глаз.
– Все точно хорошо было, милая? – мама прищуривается, словно еще что-то хочет спросить, но в этот момент появляется Каролина… в моих вещах…
В тех самых, в которых я пришла от шейха.
– Мама! Мы так рады, что все обошлось!
Тоже подходит, обнимает, и мама смотрит на
– Ты как? – спрашивает и вглядывается в ее лицо все так же тревожно…
– Все хорошо, мам, я вернулась с дарами и благодарностью от шейха… – скромно улыбается, даже веки опускает и слегка краснеет…
А я… я вдруг дикую ревность чувствую, ярость, коктейль недопустимых чувств.
Прикусываю губу, но никто не замечает моей реакции.
Появляется отец.
– Аглая! Почему не предупредила?! Мы хотели за тобой ехать…
Отец подходит и на мать смотрит с высоты своего роста, опускается на корточки, чтобы зрительный контакт был, и притрагивается к ноге выше гипса.
– Ты как?! Не болит?
Так странно… но отец… когда этот вопрос задает… я будто ощущаю его тепло, которое волной к маме идет, и… не знаю… мне все время кажется, что у них не отболело… не умерло…
– Все хорошо… – отвечает, прикусывает губу, и на мгновение пауза повисает, какая-то тягучая, многозначительная, а мама и папа будто взглядами общаются…
Глаза в глаза друг другу смотрят…
И у меня сердце сжимается и хочется прокричать:
– Мам, давай уедем отсюда! Уедем далеко-далеко, ведь здесь… здесь у нас только сердца разбиты…
Глава 16
Я не знаю, в каком бреду проходят еще два дня. Меня просто валит с ног. Я заболеваю, вроде не кашляю и не сморкаюсь, а вот температура поднимается.
Маме отдают единственную гостевую спальню на первом этаже и, хотя мамулечка очень меня просит остаться в этой комнате, но… я отказываюсь.
Она у меня слишком проницательна, все поймет по одному взгляду, и… я не смогу лгать, скрывать свои мысли. Поэтому отшучиваюсь, говорю, что мне нужно отлежаться и побездельничать перед грядущими экзаменами. В общем, я скрываюсь наверху, в комнате, куда и Каролина начинает меньше захаживать. Сестра предпочитает заниматься с Фатимой традиционной готовкой, чтобы вернуться в дом шейха с ответными гостинцами.
Тяжко. Очень и очень тяжко.
Поэтому спальня становится моим временным убежищем, чтобы зализать свои раны, но, скорее всего, я просто прячусь от реальности. В мыслях уношусь далеко-далеко. Вспоминаю своих подруг, студенческие посиделки, смех…
Кажется, что я умела смеяться и веселиться где-то в прошлой жизни. Между мной прежней и нынешней будто огромный провал, непреодолимый путь, который состоит только из барьеров.
Думаю, что больше никогда не улыбаться мне так же искренне и весело шуткам друзей…
Радость утекла словно вода из сомкнутых ладоней…
Все веселье словно осталось в прошлой жизни. Где-то далеко-далеко…
И мне отчаянно хочется вернуться в свою жизнь, чтобы забыть, что есть и другая реальность, есть страна, которая живет по иным законам, и в этой стране я повстречала мужчину, с которым нам не по пути…