Наследник для шейха
Шрифт:
– Ты бредишь, Мелина. Это просто показалось…
Убеждаю себя, но страх не отпускает, и я вспоминаю заходил ли кто-то в аптеку, когда я покупала тест. Мне показалось, или на входной двери тогда звякнул колокольчик?!
Нет. Быть не может. Если бы Аяз…
Торможу. Понимаю, что просто впадаю в панику, разворачиваюсь и иду вверх по лестницам. Делаю дыхательные упражнения, чтобы вернуть себе хоть какой-то покой, потому что кажется, что я сейчас впаду в самую настоящую истерику, а я
Стоит только подумать об этом, как оказываюсь на этаже, и наша дверь открывается. Мама при полном параде, уже без гипса, правда в кроссовках смотрит на меня в удивлении.
– Пришла. Ну как экзамен? – с порога интересуется и обеспокоенно смотрит на меня.
– Все хорошо, мам, отлично!
Отвечаю, пожалуй, слишком бодро и прохожу домой, при этом пячусь так, чтобы мама не дотянулась до рюкзака.
Да это глупо. Но… я ничего поделать со своим страхом не могу.
– Вот и умница! А я к Маринке зайду. У нее юбилей, а я и запамятовала, представляешь?!
Мама весело говорит, поправляет сумку и бросает на меня взгляд через плечо:
– Мелишка, а хочешь со мной? Только собираться времени нет, так пойдешь…
От понимания, что мне придется оказаться в окружении маминых подруг мне на мгновение дурно становится и я отрицательно качаю головой.
– Ма, я устала, отдохнуть хочу, поспать, да и голова болит. Давай без меня… и возьми зонтик…
Мама окидывает меня внимательным взглядом.
– Ладно, роднуль, ты права, отдыхай и дверь на щеколду тогда не закрывай, если спать будешь, чтобы я тебя не будила…
Киваю с улыбкой, и мама уходит, а я сразу же скидываю обувь и иду в ванную. Вот там действительно закрываюсь. Хотя в доме одна. Но страх быть пойманной не отпускает.
Я сажусь на ванную и достаю из рюкзака тесты, внимательно читаю инструкцию, исходя из которой тест нужно сделать утром, для более четкого результата…
Я верчу в руках розовую коробочку и понимаю, что до утра просто не дотерплю.
– Так. Ладно. Хорошо…
Выговариваю едва слышно и выдыхаю.
Бросаю взгляд в зеркало на бледную девушку с горячечным блеском в глазах.
– Один тест сделаю сейчас, а контрольный уже утром. Чтобы убедиться, что я не беременна! Это все нервы… нервы…
Убеждаю себя и приступаю к процедуре, а потом… сижу, зажмурившись в ожидании ответа и время мне кажется бесконечным.
Сердце бьется в груди через раз, а когда я распахиваю глаза и наконец цепляю тест дрожащими пальцами…
Мне кажется. что у меня в глазах темнеет…
Потому что… я не готова к тому, что вижу…
Глава 31
Аяз аль Макадум
– Где. Моя. Жена?!
–
Начинает дрожать голос и по щекам слезы текут.
– Даже не думай продолжить и сказать, что ты и есть моя жена…
Выговариваю зло и рука сама тянется к тонкой шее на которой бешено бьется жилка…
– Ты – не она…
Девушка, которую держу в своих руках начинает захлебываться слезами, ее бьет крупная дрожь и мне кажется, что она сейчас в обморок шлепнется.
Встряхиваю девицу так, что зубы клацают.
– Сжальтесь, господин… прошу… сжальтесь… я очень боюсь…
На мгновение ярость захлестывает. Все начиная от повадок и заканчивая интонацией, даже обращением – не то!
Это не моя жена. Не та нежная и трепетная девушка, которую я брал ночь на пролет. Которая отпечаталась в сердце…
Когда меня ранили… когда был в отключке… я ее видел… Когда лежал на грани жизни и смерти – ее видел…
Такой странный сон… Босая девушка в пустыне, с развивающимися от ветра золотыми волосами… она шла ко мне, смотрела на меня, словно в какой-то боязни, и в глазах у нее слезы были…
Мне тогда захотелось подняться. Закричать, чтобы не боялась меня. Сказать, что я все для нее сделаю. Весь мир к ногам брошу…
Но… ее отчаяние и страх был почти осязаем. И там в видении мне хотелось думать, что это она за меня боится, боится, что не вернусь, что больше не встретимся, но… у моей Джамили в глазах было отчаяние, сожаление и паника…
И эти чувства… они огнем прошлись по нутру, я взревел, как зверь, когда показалась, что она сожалеет о том, что моей стала, что она уйти хочет…
– Тише, господин! Вы бредите…
Меня удерживали два человека, чтобы не встал, чтобы раны вновь не разошлись, и я повязки не повредил…
А я ревел зверем, пытаясь добраться до той, которой не было…
Ветер развеял силуэт, и я понял, что приснилась…
Моя Джамиля приходила ко мне, когда был на грани жизни и смерти… а я выл зверем, желая добраться до нее, она была лишь миражом в пустыне, а я был путником, который умирал от жажды, только эта жажда не воды была, а именно тоска по девушке… которая моей стала…
В принципе у меня много было женщин. На любой вкус так сказать. Только лучшие. И вопрос тут именно в том, что чем-то меня зацепила моя жена.
Зацепила… чистотой своей… невинностью… неискушенностью…
Даже не физической, а именно душевной своей простотой. Как смеялась, как отдавалась, как смотрела…
Такое не подделаешь. Я зацепился не за кукольное лицо, не за волосы и цвет глаз… меня прельстило что-то другое… что-то что невозможно описать… жесты, мимика, реакции…
Фальшивка никогда не станет оригиналом…