Наследник для звёздного захватчика
Шрифт:
— Как думаешь, наши родители любили нас? — вдруг спросил Шейн, и я представила, как сложно ему было произнести эту тревожащую мысль вслух.
— Думаю, очень, — я ответила честно, хотя у меня самой был период, когда я в этом сильно сомневалась. — Если бы мы были просто экспериментом для них, то не прожили бы столько лет в относительном спокойствии. Тайен сказал, что их никогда не забирали в программу “Источник”, данных о них в системе нет.
— Думаешь, их забрал кто-то другой?
— Или они ушли сами, чтобы не подвергать нас опасности.
У обоих на языке зависло
— Может, это был единственный способ уберечь вас? — рядом встал командор, тоже глядя вдаль. — Простите, что вклиниваюсь в разговор. Мы с Ярой имеем основания полагать, что ваши родители находятся на Кроктарсе.
И я, и Шейн одновременно повернули головы и ошеломлённо посмотрели на командора.
— Вы знаете что-то ещё. — Медленно проговорил Шейн, и в его тоне я не услышала вопроса.
— Возможно, — кивнул командор, переведя взгляд на нас. — Но пока уверенности нет, одни предположения.
— Ты бы вряд ли сказал о них, если бы не склонялся к тому, что это правда, ведь так, Тайен? — я посмотрела ему в глаза и поняла, что права. Возможно, прямых подтверждений у него не было, но я видела, что он почти уверен был.
— Как я уже тебе когда-то говорил, Лили, мой народ давно потерял биологическую фертильность. Мы нашли способ продолжать род, но дети, зачатые и выращенные до года в пробирках, с каждым поколением становятся всё более бесчувственными.
— Не знаю, кому это помешало, — рядом материализовалась Яра и закатила глаза. — Мне было зашибись, пока не… — она посмотрела на свой живот, а потом на Шейна. — А теперь… я, мать вашу, уже раз пять ревела. Только за сегодня. Как дура просто.
Тайен выждал возмущение своей сестры наличием теперь у неё чувствительности, и только потом продолжил.
— Когда мы начали искать возможность вернуть фертильность, это спровоцировало раскол в правящих элитах Кроктарса. Одни были за то, чтобы войти в симбиоз с другими инопланетными расами, другие были против кровосмешения. И это были не просто разногласия — были волнения. Сильные. Старейшинам удалось удержать власть, но погасить сторонников интеграции не вышло. Они ушли и создали орден возрождения, назвав себя орденом “Белой Лилии”. Той самой, о которой гласит легенда. И я думаю, что ваши родители активные участники ордена.
— А руководит этим орденом наша дражайшая мать, — добавила Яра. — Поэтому, как мы с Тайеном предполагаем, мы и совпали с вами. Я с Шейном, и ты, цветочек, с Тайеном. Мамочка постаралась.
Чем больше я узнавала, тем в больший шок приходила. Каждый раз, потянув за тонкую нить, я обнаруживала огромный спутанный клубок.
— То есть… — я посмотрела сначала на Тайена,
— Как и вы, Лили, — кивнул командор. — Поэтому та женщина тогда на рынке так смотрела на тебя. Это и была моя мать. Она тебя узнала. Возможно, за этим и прилетела на Землю. Её поймали, но она снова исчезла, и никто не знает, где и на какой планете она сейчас находится.
Казалось, что моя голова сейчас взорвётся. Осознать всё это было очень непросто. А ещё я понимала одно — это было далеко не всё.
33
— Тебе нужно это доесть, — Яра кивнула на мой контейнер с едой, который я отодвинула и собиралась встать из-за стола и выбросить. — Объем порции рассчитан на твой вес, возраст и рост и содержит необходимое количество калорий и нутриентов.
— Мне не хочется, — я пожала плечами. Произошло так много всего, что еда — последнее, чего сейчас требовал мой организм.
— Тебе придется. Длительный полет в космосе — это не игрушки, цветочек. Если ты не будешь получать нужное питание, то можешь заболеть, Программа точно рассчитывает, сколько и чего тебе нужно.
Вздохнув, я подвинула тарелку ближе. Не капризничать же, словно я дитя малое.
Еда наша состояла из двух видов гомогенной субстанции и мелких хрустящих шариков. После набора кода на панели из высокого металлического шкафа на платформе, как тогда с одеждой в комнате Яры, выехали четыре запаянных фольгой контейнера. Они уже были подогретыми и оставалось только вскрыть упаковку и приступить к приёму пищи, что мы все четверо и сделали. Ярким вкусом она не отличалась, но и противной на вкус не была, особенно для тех, кто привык ценить любую еду.
— А ты сама, — Шейн кивнул на пищевой контейнер Яры. При мне он впервые обратился к ней, — всё съела? Для тебя программа верно рассчитала?
— В интеллект Тисас не вшит рассчет на тело с плодом внутри. После сканирования она решила, что это паразит, — Яра, прищурившись, посмотрела на Шейна.
— Тогда ешь, — он забрал её пустой контейнер и поставил ей свой, в котором ещё была еда.
Яра вспыхнула. Наверное, я впервые увидела, как она покраснела. Эта женщина столько всего сотворила в жизни, что краснеть ей уже не из-за чего должно быть, но всё же это случилось. А ещё она, неожиданно для всех присутствующих, промолчала. Выдохнула через сомкнутые зубы, а потом подвинула контейнер и всё съела до крошки.
После приёма пищи, который вроде как можно было бы считать ужином, Яра и Тайен провели нам с Шейном короткую экскурсию по крокталёту. Как пояснила Яра, корабль это был эвакуационный, поэтому рассчитан на небольшое количество пассажиров. Кают для сна было всего три — все двухместные. Стол для приёма пищи выдвигался прямо в отсеке управления, а кресла можно было расположить вокруг. Были душ и туалет, узкая комната с запаянными одинаковыми белыми с серебристыми вставками костюмами и пустой отсек перед машинным отделением. И именно в этом отсеке я застыла, затаив дыхание, потому что одна стена и потолок в нём были из плотного стекла, и казалось, что стоишь просто в космосе.