Наследник для звёздного захватчика
Шрифт:
— Что? — я смотрела в потолок и гадала над ответом, но он меня, право, удивил.
— Ты нас обручила. Но знаешь, я только за.
36
— Ты уверен, что тебе удастся убедить твоего отца? — спросила я, прижавшись щекой к сильной груди Тайена. Осторожно, едва касаясь, провела кончиком пальца по переливающейся линии его спирита, и он мне тут же ответил более ярким мерцанием.
Тайен ответил не сразу. Он вздохнул, глядя в потолок, а потом нехотя произнёс:
— Не знаю,
— Он настолько не приемлет кровосмешение? — я наблюдала, как кожа на груди командора покрывается мелкими мурашками, когда я нежно перебирала по ней пальцами, будто на пианино. — Или дело в твоей матери?
— И то, и другое, думаю. Отец очень любил мать, это редкость для нас, а тем более для знати, и посчитал предательством её переход на конкурирующую сторону. Хотя орден и не претендовал на управление планетой, Совет решил, что они — угроза. Всё, что имеет идейную силу — угроза власти.
Интриги, идейные противостояния, борьба за власть — кроктарианцы мало чем отличались от людей.
Мне всегда казалось, что будь земляне едины, без деления на государства, национальности, религиозные течения и социальные касты — мы бы смогли противостоять вторжению. Будь мы единым крепким кулаком, мы были бы готовы. Действуй сообща десятки столетий, мы бы точно были готовы к угрозам извне.
А так… спорили, делили что-то, пока небо на нас не упало.
— А если всё-таки у тебя не выйдет? Мы обратимся к ордену? Белая Лилия примет нас?
— Я всё же буду надеяться, что отец услышит меня, Лили, — вздохнул командор, но мне что-то подсказывало, что сам он мало верил в удачу — в то, что его отец встанет на нашу сторону.
Командор перевернулся и навис надо мною. Посмотрел в глаза, заставляя тонуть в его взгляде. Вот он — мой космос. Мой полёт. Моя вселенная.
Он сказал, что я ненароком обручила нас, произнеся сакральные для кроктарианцев слова.
Это меня очень взволновало, но вместе с тем я почувствовала вдруг такое спокойствие, такую умиротворяющую радость. Это казалось очень правильным, естественным, будто так и должно быть. Словно на места встали частички пазла, который я давно не могла сложить.
Теперь я его невеста.
Не просто биологически подходящая пара, а невеста. Это куда больше, это как раз и есть выбор.
Склонившись, командор нежно поцеловал меня, а я почувствовала, как в груди зарождается снова волнительная дрожь. Мне было мало его поцелуев, хотелось ещё и ещё. Стена между нами рухнула, и я не могла насытиться им. Как и он мною.
Но ещё одному акту нежности и любви было не суждено состояться между нами сейчас. Потому что в дверь раздался нетерпеливый стук.
— Эй, голубки, — мы услышали голос Яры. — На выход. У нас тут внештатная ситуация.
Звучало это тревожно. Особенно, если учитывать, что то, что
Тайен нахмурился и встал первым, а потом подал руку и мне. Мы переглянулись, но предположений строить не стали. Оделись и подошли к двери.
Тайен открыл дверь, и мы увидели в коридоре Яру и Шейна. Оба были серьёзны. Я же неожиданно для самой себя не смогла посмотреть брату в глаза. Он, конечно же, понял, почему и для чего я была в спальном отсеке командора.
— Что случилось? — Тайен напряжённо посмотрел на Лили.
Яра кивнула, приглашая пройти за ней в носовую часть корабля, где был пункт управления.
— У нас проблема с двигателем. Я думаю, что когда мы сваливали, нам успели нанести урон. Или же в условиях земной атмосферы плотность некоторых наших материалов может меняться.
— Мы можем зависнуть в космосе? — спросил Шейн. Для него, как и для меня, премудрости путешествий в космосе были совершенно непонятны и чужды.
— Можем. Но не по причине остановки двигателя, — объяснила Яра, посмотрев на него. — Тисас, чтобы двигатель не остановился, интенсифицирует его работу, что приводит к повышенному расходу топлива. А у нас его впритык. Короче, нам нужна дозаправка.
— Хреново, — я, наверное, впервые услышала, как командор выругался. Может, это к нему земные привычки прилипли? Помню, его управляющая Ивва так частенько могла ляпнуть. — На всех станциях мы, скорее всего, на ориентировках.
— На всех, кроме одной, — Яра внимательно посмотрела на брата.
— Это слишком опасно, — Тайен покачал головой и подошёл к приборной панели. Опёрся на неё руками и посмотрел в лобовое в космос, будто ожидая от него решения или какой-то подсказки.
— Но только там о нас не знают, Тайен. Базис 4/12 — наш выход. Иначе мы просто не долетим.
Тайен тяжело вздохнул, а потом обратился к нам с Шейном, поясняя.
— Базис 4/12 — астероид, на котором можно купить контрабандное топливо. До него отсюда дней десять пути. Но это место слишком опасное. Кроктарианцы туда не суются, и в общую систему информационного сообщения он не входит.
— Почему? — переспросил Шейн. — Неужели ваша долбанутая братия боится?
Тайен и Шейн скрестились взглядами, и воздух вокруг ощутимо потяжелел. Яра закатила глаза и цокнула языком.
— Базис 4/12 находится в зоне галлактионов, — пояснила она. — Это космические пираты, раса галактики Сибба, которую у вас на Земле учёные называли Водоворот в созвездии Гончие псы. Те ещё моральные уроды. У нас с ними мир, но очень шаткий. Поэтому мы на их территорию не суёмся. По крайней мере, с официальными визитами.
— Но наш визит вряд ли можно назвать официальным, — заметил Шейн.
— Вот именно, котик, — Яра мило улыбнулась, а Шейн побагровел от злости. Вряд ли он одобрял, чтобы она его так называла, а тем более когда они были не вдвоём.