Наследник древней силы

Amazerak

— А когда всё определится?

— Да мне кажется, уже на днях.

Продравшись через вечерние пробки, мы, наконец, добрались до дома. Дверь в подъезде уже поставили новую. Ира сразу заметила изменения, и я тоже сделал вид, что удивился. Понятное дело, рассказывать ничего не стал.

Пока шли от машины до подъезда, я постоянно оглядывался: не поджидают ли меня снова? Но во дворе было спокойно, ничего подозрительного я не заметил.

Поднялись на этаж, вышли из лифта, и передо мной предстал коридоры, расходящийся в трёх направлениях. Повсюду —

двери. Я снова ощутил тревогу. Она усилилась, когда мы подошли к нашей двери и я открыл её. Казалось, там кто-то притаился, и если зайду — меня убьют. Надо бы кинуть гранату, но её не было. Я на миг остановился в дверном проёме, не решаясь войти.

Ира коснулась моего плеча.

— Эй, ты чего? — она посмотрела мне в лицо.

— Ничего, а что?

— Ты так смотришь, как будто квартиру не узнал, — она засмеялась.

Я хмыкнул и вошёл, поставил на пол сумку, включил свет — стало спокойнее. Только тёмный дверной проём в ванной комнате вызывал беспокойство, и я там тоже включил свет.

— Приехали, — сказала я. — Будем прощаться?

— Может, поужинаешь хотя бы? — предложила Ира. — Ты видел, какая пробка из города? Ты сейчас ехать будешь два часа.

Я был рад побыть с Ирой ещё какое-то время, а потому согласился, хоть и не успел проголодаться после поминок. Ира нашла в шкафу пакет макарон, поставила кипятиться воду в чайнике, а я разморозил котлеты, что завалялись в морозилке, и кинул на сковородку.

Наконец сели ужинать.

— Так что с тобой было-то? — поинтересоваться Ира. — Ты как будто призрака увидел. Я ещё в первый день заметила, что ты тормозишь возле дверей.

Я рассмеялся.

— Неужели, и правда, так заметно?

— Ну когда ты дома, да, — Ира пожала плечами.

— Не знаю даже, как тебе объяснить… Просто когда я вижу дверной проём, мне хочется кинуть туда гранату.

— Зачем? — Ира удивлённо уставилась на меня.

— Дурная привычка, — вздохнул я. — Когда зачищаешь здание, противник может быть, где угодно. За каждым углом. Иногда мне чудится, словно из окна или из двери вот-вот начнут стрелять, а я ничего не могу сделать. Я буквально, как будто… — я попытался подобрать слова и не смог. — Я иногда даже выстрелы как будто слышу. Не знаю, как это объяснить.

— Может, к врачу обратиться? — робко предложила Ира.

— Да какой, на хрен, врач? — вспылил я. — Думаешь, я совсем с катушек полетел?

Ира продолжала смотреть на меня с тревогой в глазах.

— Всё пройдёт, — сказал я спокойнее, — это просто воспоминания. Со временем они забудутся.

Доужинали мы молча. Ира больше не донимала меня. А когда мы поели и я вознамерился отправиться в обратный путь, вдруг спросила:

— А ты очень торопишься?

— Да не особо. А что?

— Может, фильм посмотрим? Мне… скучно, — Ира потупилась, словно засмущалась чего-то.

Я согласился. Мы устроились в большой комнате на диване перед нашим старым плазменным телевизором. Я подключил интернет и нашёл какую-то комедию из недавних.

За окном стемнело. Комната

тоже погрузилась во мрак, но свет мы включать не стали. Ира сидела, поджав ноги. А потом и вовсе пододвинулась ко мне и положила голову на моё плечо. Мне было хорошо, я даже забыл, что скоро надо ехать обратно. И в то же время чувствовал себя немного неловко. «Зачем она это делает? — задавался я вопросом. — Неужели она такая глупая и не понимает, что я ощущаю сейчас?»

Кино закончилось, я выключил с пульта экран. Мы с Ирой остались сидеть на диване в том же положении. Я понимал, что надо прощаться, но ехать никуда не хотелось. Впереди ждали ночная дорога и пустая комната в доме для прислуги.

Мой взгляд скользил по затянутым в джинсы бёдрами Иры, по её груди, которая выпирала из-под футболки, губам, вздёрнутому носику и зелёной пряди волос, упавшей на лицо.

— Ладно, — вздохнул я, — поеду. Уже поздно.

— Постой, — Ира вязала меня за руку и медленно приблизила своё лицо к моему. Я ощутил, как её губы нежно и робко касаются моих губ. Несколько секунд я сидел, наслаждаясь моментом.

— Ты чего это? — произнёс я тихо и попытался отстраниться. — Нам же нельзя, мы ведь это…

— Нет, не уходи, — Ира схватила меня за руку. — Всё не совсем так. Ты просто не знаешь. На самом деле мы — сводные. Мама говорила, ты приёмный. Значит, в этом нет ничего такого.

Меня словно током ударило. Да что она, чёрт возьми, несёт?

— Погоди, — я отодвинулся и внимательно посмотрел Ире в глаза. — Что значит, приёмный? Когда она тебе это говорила?

Ира вздохнула:

— Это было давно, лет пять назад. Мы тогда ездили в поместье на выходные. Я случайно услышала, когда мама и папа одни сидели на кухне и разговаривали. Мама сказала, что у тебя характер слишком независимый, потому что тебя усыновили. А папа зашикал на неё и велел, чтобы она не вспоминала об этом, даже когда они наедине.

— Странно… А почему? Что в этом такого секретного?

— Не знаю. Они больше не касались этой темы.

— А почему сразу не сказала?

— Думала, это секрет, — она снова взяла меня за руку и вопросительно посмотрела в глаза.

* * *

Я сидел за рулём. В салоне было темно, свет уличных фонарей освещал подъезд и двор, заставленный машинами, поблизости шумел фонтан. Ира уговаривала остаться, мне и самому хотелось это сделать, но я пересилил себя. И вот теперь сидел в тёмном салоне отцовского авто и думал.

Я находился в замешательстве. Правду ли сказала Ира? Действительно ли я — приёмный? Если да, то зря ушёл. А если нет, если она всё придумала, то как бы я смотрел в глаза матери и брату, займись мы с Ирой любовью? Я терзался от того, что не мог узнать правду. Решил, что завтра же спрошу маму, какие секреты она от нас хранит.

Приложил ключ-карту к электронному замку, из-под капота донёсся едва уловимый звук работы преобразовательного мотора, в салоне включился свет, который я сразу погасил. Включил фары, выехал со двора.