Наследник клана
Шрифт:
— «СИгуэо таїі»! — уверенно произнесла Ольга Васильевна, хлопнув кулаком по ладони. — «Золотой глаз»! А волосы у неё были русые, чуть темнее моих?
— Да…
— Ну надо же… — женщина задумчиво потёрла подбородок. — Выжившая чистокровная «Зеленоглазая Бестия»… Золотой глаз — это не лекарство, как ты думал, ну, или как тебе говорили, а кудесничья краска для радужки. Один из маскировочных препаратов для чародеев, к сожалению, при регулярном использовании вызывающая близорукость.
— Но… Но она не была чародейкой! — воскликнул я. — Простая учительница…
— А
— Тридцать должно было исполниться, — резко взгрустнулось, — если бы не авария.
— Да… Ещё эта странная авария, после которой ты оказался в приюте на самом дне, — поджав губы произнесла учёная. — В любом случае на момент уничтожения клана она была очень маленькой, но тогда не щадили никого: ни детей, ни женщин, — так что, скорее всего, ей кто-то помог…
— И… Что нам это даёт? — спросил я после минутного молчания. — Я могу претендовать на…
— А ничего пока не даёт, — отмахнулась моя опекунша, — за исключением того, что корни Карбасовых, похоже, стоит искать у твоего отца. А по поводу «претендовать», бывают, конечно, кланы и из одного человека, но конкретно в твоём случае одного ядра, красивых глазок и наших измышлений мало. Пусть даже геном у тебя родственен Бажовым почти на шестьдесят три процента. Нужно подтверждение Советом факта твоего родства, а они его тебе не дадут! Зато ты сразу станешь мишенью для всех, кто участвовал в уничтожении «Зеленоглазых Бестий». Вплоть до Князя, с молчаливого позволения предшественника которого всё это было проделано в обмен на несколько редких артефактов из сокровищницы твоей возможной родни. Ты готов к этому?
— Сейчас нет… но когда-нибудь…
— Вот тогда и будешь во всеуслышание кричать про наследие Зелёного Пламени, тем более что продемонстрировать его ты не в состоянии. А пока стоит спрятать его в тени Ледяной воды. Всему своё время.
— Вы так спокойно говорите мне о том, что ваш отец, по сути, причастен к уничтожению моей родни… — прошептал я, но учёная услышала и, грустно усмехнувшись, ответила:
— Родню, знаешь ли, не выбирают, — она отвела глаза. — К тому же я никогда не была близка с этим человеком.
Я только кивнул, принимая сказанное. В конце-то концов, если бы не Ольга Васильевна, я так и остался бы в неведении.
— Скажите хоть, какое эго и отличительная черта была у Бажовых? — вздохнул я. — А то что- то я в себе ничего такого больше не замечал. Разве что глаза…
— Они и есть. Прозвище «Зеленоглазые Бестии» ни о чём не говорит? Клан был относительно молодой, он начал консолидироваться примерно во времена Святогора, и внешний «кіігопотіа аітаГоз» у него выражался слабо…
«Угу… молодой! — подумалось мне. — Всего-то около тысячи лет…»
— Улучшенный
— Понятно… Кстати, по поводу этого Заболотского… — начал было я, поймав какую-то «умную» мысль за хвост, вот только Ольга Васильевна тут же меня с неё сбила.
— Да, да, кстати, по поводу Заболотского! Антон, то, что ты фактически позволил ему себя лапать, меня ну очень огорчило!
Упс… как-то мне не нравится резко похолодевший голос Ольги Васильевны, да и вообще!
— Не было такого! — возмутился я. — Я не такой!
— А ну, цыц! — рыкнула на меня женщина. — Разве Эльдара Сильверовна не потратила целый урок, чтобы рассказать вам о возникновении ритуала рукопожатия?
Я покопался в памяти, да, было такое, но я запомнил только, что это не будут спрашивать на зачёте, и благополучно пропустил всё мимо ушей. И так голова пухла от того, что следовало выучить, вызубрить и понять, как работает, так что расшаркиваниями голову забивать ну совсем не хотелось.
— Естественно! Ты решил, что у тебя есть дела поважнее, — учёная, словно читая мои мысли, всплеснула руками. — И не обратил внимания на то, что раньше это был ритуал признания старшинства. Младший, подавая голую руку, отдавал себя во власть старшему. Признак наивысшего доверия среди чародеев…
«Э… — я посмотрел на Ольгу Васильевну. — А мне кажется, что там что-то говорили про демонстрацию мирных намерений, и что в руке нет ни ножа, ни метательных игл… Или я что- то путаю?»
— А всё почему? — опекунша положила мне руку на плечо. — Потому что таким образом можно, например, легко навесить резидентные чары или по-научному «Анафему», в простонародье называемую «Сглазом» или «Проклятием».
Я почувствовал, как кожу слегка защипало, но больше никаких неприятных ощущений не было, и я решил, что мне это только показалось. Скорее всего, фантазия разыгралась. Просто слишком много слухов ходило про проклятых вражескими чародеями людей… Вплоть до того, что они обращались крысами и свиньями, и их забивали на мясо. В детдоме мы так мелкоту пугали.
— Я в сказки давно не верю, — и хмыкнул, показывая, что ничего не боюсь. — Но если вы так хотите, буду осмотрительней.
— Я? — женщина рассмеялась и, наконец, отпустив меня, отошла к раковине, унося пустые чашки, оставив на столе стакан, так и не тронутую вазочку с крендельками и два чистеньких блюдца. — Думаю, ты сам в состоянии принять решение. На сегодня всё. Больше я тебя не задерживаю. Главное помни, что Лариса Вениаминова сегодня дежурит в медблоке.
«Э… с чего бы это?» — слегка насторожился я.