Наследник клана
Шрифт:
Евгения Гущенко владела стихией жизни и была не только отличным медиком, но и могла анимировать големов. Правда, у неё с Бориславом обнаружился застарелый конфликт. Ещё когда серб не сошёлся окончательно с Алиной, а, точнее, вырвался в школу из-под опеки клана, а она бегала за ним хвостиком, он пробовал с Женей «дружить». Но, по словам парня, они были слишком мелкими для чего-то серьёзного, да и интересовал он её только из меркантильных соображений.
Тринадцатилетней девице мальчик был не особо интересен, зато до жути хотелось научиться детализировать своих детищ, даже сейчас напоминавших ожившие кучи грязи со слабо выраженными конечностями. Николич не повёлся, обиделся и поставил галочку, что, наверное, придётся мстить, но
Завершала список, наверное, самая нормальная из всех отобранных — София Архипова. Девушка настолько обычная с виду, что её зачастую просто не замечали. Даже аспект у неё был своеобразный: «вакуум» — соединение стихий пустоты и воздуха. А в команду она попала потому, что уже в своём возрасте являлась хорошим специалистом в защитных чарах. Их в арсенале скромной школьницы набралась аж пара десятков, начиная от личных и заканчивая пустотными щитами, типа того, что прикрывали Академию. Впрочем, у подобной плюшки была и обратная сторона. Знала-то она много, но далеко не всё могла использовать более одного раза, свалившись после этого с полным истощением ядра. К тому же по решению организаторов игр, ей запретили пользоваться большей частью примочек, но даже так её поддержка была неоценима, хотя как боевик она оставалась полным и безоговорочным нулём.
Последнюю неделю мы тренировались вдесятером против пятидесяти, пусть и нападали на нас без особого остервенения, потому как в противном случае тупо затоптали бы. Семь дней — это немного, но даже за такое время под чутким руководством МакПрохора и, как ни странно, Фридриха Иосифовича, мы вроде сумели немного сработаться и выстрадать пару- тройку вполне рабочих связок и комбинаций взаимодействия, позволяющих значительно разнообразить тактику боя.
Так что в Сокольники явились во всеоружии и настроенные побеждать! Рассказывать, что это необязательно, я никому не стал, азарт и жажда победы захватили и меня. Всё-таки
пресловутый «Командный дух» — страшная сила!
* * *
Сияющий на солнце идеальный шарик из льда с тянувшимся за ним красивым спиралевидным шлейфом блестящих кристалликов с хрустальным звоном пронёсся мимо. Я почти смог увернуться, но чары всё равно вскользь зацепили плечо, сбив прямиком в многострадальный сугроб. Отплёвываясь и стерев перчаткой с лица снежную крошку, я вскочил на ноги и, тихо матерясь себе под нос, поминая недобрым словом все «Снежные забавы» на свете, бросился к ближайшему укрытию. Повезло, можно сказать! Ледяная глыба гулко содрогнулась, приняв на себя одно за другим ещё три ядра, с громким цоканьем разбившихся на мелкие острые осколки.
— Пристрелялись, сволочи морозовские! «Стихийники» хреновы! «Ручники» недобитые! — бесполезная сейчас ярость волнами накатывала на сознание, заставляя рычать от бессилия. — Да откуда у этих скотов живица в таких количествах берётся?! Алиса говорила, что чары, в общем-то, простые, но четыре-пять снарядов даже для кланового человека уровня выпускника школы — предел! Неужели Сиська ошиблась?»
А ведь такой фиговиной вполне можно и убить! Всё-таки, хотя и низкоранговая, но атакующая магия. Летит такой шарик быстро, бьёт сильно! Во всяком случае, голову обычного человека проломит на ура, даже напитанное живицей тело может пострадать. Купол, правда, подобную фиговину держит, но и то не у всех, чему пример Русаков Денис, наш стеклянный мальчик, которого сейчас по мере сил откачивала Женя Гущенко. А ведь при прямом попадании эта штуковина ещё и взрывалась, пусть в исполнении школоты нелетально, но, проломив барьер и саданув прямо в грудину Денчика, она неслабо жахнула, в результате чего посекло парня знатно!
Правда, в том, что пелена
Под ноги ко мне прилетел снежок. Самый что ни на есть обычный. Повернув голову, я заметил Борислава, укрывшегося за быстро возведённым Женькой из «ожившего» снега завалом, парень активно мне семафорил. Языка жестов московских чародеев мы пока что не знали, так что смысл его пантомимы я понял только тогда, когда он, уже не скрывая рук в карманах, сложил пальцами две нестандартные ручные печати, отчего возле него одна за другой появились три недавно уничтоженные дымные фигуры.
Сегодня его клоны изображали девиц из команды морозовцев. За достоверность их обнажённых тел не поручусь — вряд ли серб успел проинспектировать красавиц для уточнения подробностей, но это и неважно, потому как свою роль они выполняли и исправно выбешивали оригиналы, а также одного из парней, который всё порывался вызвать нашего мстюна-ленивца на дуэль. Причём устраивал его исключительно смертельный исход, что как бы намекало на определённые отношения хотя бы с одной из жертв нашего дымного скульптора.
Клоны разбежались, прячась за укрытиями, мешающими прямому обстрелу чарами, а затем, повинуясь взмаху руки хозяина, ринулись в самоубийственную атаку на укрепления, в которых засели морозовские. Навстречу тут же полетели «Ледяные ядра», ну а я, покуда зажавшие меня противники отвлеклись, со всех ног рванул к ближайшему окопу, вырытому всё той же Женечкой, чей фортификационный потенциал оказался куда существеннее боевого — в виде хлипких снежных уродцев под анимацией.
Сиганув прямо в укрытие, я, пригнувшись, добежал до Борислава, ослабленного после уничтожения дымных кукол, и как раз успел подхватить его под руку, не давая осесть прямо там, где он стоял, а заодно оттаскивая от простреливаемых участков. Всё — минут на десять-пятнадцать парень не боец! Это в спаррингах у него всё путём, ну развеяли его кукол
— и ладно, он и карате неплохо владеет, а вот когда идёт такая позиционная война, и клоны создаются один за другим, причём в течение довольно-таки долгого времени, распараллеленное сознание нашего ленивца, при помощи которого он ими управляет, начинает сбоить. Так что после третьего вызова ему с каждым разом требуется всё больше и больше времени, для того чтобы прийти в себя.
И всё равно это не повод валяться в снегу. Только воспаления лёгких приятелю и не хватало
— живицы-то в его организме сейчас самый мизер! Ещё отморозит себе самое для Алинки важное… Так что надо спасать зарождающуюся ячейку общества!
Сам я холода практически не ощущал, в нашей компании «начинающих личинок чародеев» я, можно сказать, играл роль тяжеловооруженного витязя среди лёгкой пехоты, потому как собственными силами с морозом справиться был не в состоянии. Тёплый комбинезон плюс шапка, перчатки, толстые шерстяные носки и зимний вариант чародейских гряземесов на ногах надёжно хранили тепло, вот только лицо, уже несколько раз побывавшее в сугробе, пощипывали острые ледяные иголочки.
Передав пошатывающегося серба в заботливые руки… точнее, в невнятные культяпки жениных уродцев, я, шумно выдохнув и разведя руками после немого вопроса Громова о результатах моей очередной попытки, уселся прямо на утоптанный снег возле стеночки окопа — отдохнуть и подумать, как я докатился до жизни такой, и что всем нам делать дальше. Последний день игрищ, вылившийся в натуральное побоище, — самое время для подобных размышлений. Тем более что ученики Академии Морозовых реально потоптались на нашем самолюбии, и вот сейчас я немного посижу и сделаю очередную попытку добраться хотя бы до одной из их самовлюблённых рож!