Наследник своенравной магии

Хольмберг Чарли

– Кстати, о Уимбрел Хаусе – это ведь ваше жилище, верно? – Когда он приблизился, Хюльда шагнула к Мерритту. – Не могу найти его досье.

– О! – Хюльда сунула руку в сумку. – В смысле, оно у меня. Я собиралась поставить его на место.

«И пометить, что дом более не зачарованный», – подумал Мерритт. Она

еще этого не сделала. Пыталась так купить время. Неудивительно. Хотел бы он уметь говорить с ней мысленно, как с Оуэйном, но ментальная коммуникация между людьми относилась к психометрии, а не к общению.

Хюльда вручила Бэйли папку, которую тот сунул под мышку.

– Конечно же, у вас есть законное право возражать, – продолжил Бэйли, лицо его было расслабленным, будто его изваял скучающий художник, – но жалобу невозможно официально оформить, пока БИХОК не будет реорганизован. Могу я предложить вам не путаться под ногами, чтобы наша работа была закончена, скорее раньше, чем позже?

Если бы у Мерритта был загривок, шерсть на нем от этого заявления встала бы дыбом. И вот этот парень – кандидат на замену Миры? Если Бэйли получит работу, то Мерритт возблагодарит Господа за то, что Уимбрел Хаус теперь обычный дом и у него не будет причин когда-либо впредь пересекаться с этим человеком.

Хотя пока придется, раз уж Хюльда здесь работает. Если только он не убедит ее поменять работу или вовсе сменить сферу деятельности, но он сильно сомневался, что ей понравятся эти идеи.

– Семьдесят лет, – пробормотал Мерритт.

Бэйли выгнул бровь.

– Простите?

Мерритт скрестил руки на груди.

– Семьдесят лет, как Соединенные Штаты стали суверенной нацией, с собственными законами и правилами. Напомните-ка еще раз, в каком американском университете вы получили диплом?

Бэйли улыбнулся, не разжимая губ и едва приподняв

их уголки, и прошел мимо Мерритта, направляясь в сторону библиотеки, если Мерритту не изменяла память. Сделав глубокий вдох, Мерритт повернулся к лестнице. Остановился и оглянулся на мисс Ричардс.

– Полейте чертово растение, – он ткнул пальцем в сторону папоротника и начал спускаться, Хюльда следом за ним. Она молчала, пока они не достигли нижнего этажа.

– Тебе нужно контролировать себя, – пробормотала она. – Люди плохо реагируют на сарказм.

Мерритт повернулся к ней.

– Это был не сарказм. Я говорил по существу, – он покачал головой, затем потер виски. – Ты разве не злишься?

– Злюсь. – Мышцы ее шеи были так напряжены, что, казалось, готовы лопнуть. – Конечно, я злюсь. Но я должна быть очень осторожна ради этой должности.

Мерритт вздохнул.

– Уокера даже не было рядом.

– Мистер Уокер не в пузыре живет. И мисс Ричардс, и мистер Бэйли отчитываются перед ним, – Она прижала палец к подбородку, минутку подумала, потом уронила руки. – Просто… Я видела Бет, когда она уезжала. Она и правда поехала добровольно, – так она говорила и раньше. – Но казалось, что она в замешательстве.

Мерритт потер глаза. Он так устал. Волнения из-за Бет лишь усугубили еженощные разговоры, которые не давали ему спать.

– Я бы тоже был растерян. Она приехала сюда, ожидая, что покинет дом лишь на ночь, а не навсегда.

– Не навсегда. Но… – Хюльда цокнула языком. – Я не знаю, как это выразить. В сильном замешательстве, – шумно выдохнув, она положила руки на бедра.

Мерритт помедлил.

Конец ознакомительного фрагмента.