Наследник
Шрифт:
«И я их ем. А что еще с ними делать?»
— И правда — что с ними делать? — устало пробормотал Слава. — «Ну, хоть кого-то ты не ешь?»
«Да! — оживился монстр. — Я не ем хартов, которые мне дают пищу. А еще не даю хартов обижать. Я ем всех, кто их обижает».
— Симбиоз? — удивленно спросила Лера, сидевшая в трансе и подслушивавшая разговор в псионическом пространстве.
— Похоже, что да, — озабоченно ответил Слава, — только странный какой-то. Ты поняла, что это существо находится тут уже тысячи, а может, и миллионы лет? И при этом не развилось, не стало умнее, не накопило никакой информации и лишь жрало, жрало, жрало… и охраняло.
— Ага.
— Биоробот. Это биоробот. Ты умница! Робот-охранник.
Слава помолчал, потом снова спросил у монстра:
«Как твое имя?»
«Имя? — Чувствовалось, что монстр слегка опешил. — Я уже говорил: харты зовут меня Хозяином озера».
«Я буду звать тебя… Гена. Крокодил Гена, — криво усмехнулся Слава. — И без моего разрешения тебе нельзя больше есть никого. Ты меня понял?»
«Я тебя понял, — погрустнел Гена. — А ты дашь мне что-то поесть?»
«Пока нет. Но позже дам. Кстати, как долго ты можешь обходиться без еды? Ну, например: ты поел и сколько времени будешь сыт?»
«Если я съедаю харта или кого-нибудь еще, подходящего по объему, то буду сытым тридцать циклов светлого времени».
«Это называется месяц. Единица времени: темное-светлое — сутки. Тридцать суток — месяц. Запомнил?»
«Запомнил. Я все хорошо запоминаю. Но со мной никто никогда не разговаривал, кроме хартов, а они только дают тела, и все. Я с ними почти не разговариваю».
«И все-таки ты на сушу вылезать можешь? Передвигаться по ней?»
«Могу. Только не люблю. В воде лучше».
«У тебя есть какое-то гнездо, где ты можешь отсыпаться? Пещера?»
«Пещера? А что это?»
«Дырка в каменной стене, в которую ты заплываешь и там лежишь. И тебя никто не видит».
«Дырки в стене нет. Зачем мне дырка в стене? У меня есть комната. Туда я могу заплыть, вода уйдет, и я буду там лежать. Раньше в этой комнате появлялась еда, много-много месяцев назад. Столько много месяцев, что у меня нет числа, чтобы их обозначить. Теперь еда там не появляется, и я вынужден искать еду сам».
Слава оглянулся на Леру, насторожившуюся, как охотничья собака, но ничего не сказал. Помолчал и осторожно спросил:
«А где находится эта комната?»
«На дне озера. Под островом. Только я туда уже давно не плаваю — еды там нет, зачем мне туда плавать? Я тут отдыхаю, охраняю мое озеро и жду, когда харты подадут сигнал, дадут мне еды».
— Простая, незамысловатая жизнь, правда, Лер? — усмехнулся Слава. — А может, в этом есть своя сермяжная правда? Лежишь себе и ждешь, когда подадут сигнал к еде. Поел — и поспал месячишко. И опять жди.
— Плохая жизнь. А размножаться? Главный инстинкт где? Основной, так сказать? — рассмеялась Лера. — А вот насчет комнатки ты уже просек, это ясно. И что будем делать? Спускаться в эту комнатку? Сейчас?
— Может, сходим к хартам? Поговорим с ними, узнаем, кто они и что они? Наш Гена, честно говоря, особым умом не отличается, говорить с ним не о чем.
— А что, ты думаешь, эти самые харты особо разумные, что ли? Я вообще не понимаю, как они тут сумели выжить, рядом с Геной, и он их всех не сожрал. И кстати, ты напрасно сделал вывод, что Гена полуидиот — его просто не учили. Сейчас он на уровне трехлетнего ребенка: ему поставили задачу — он ее выполняет. В него не вложили информации и не дали стимула ее узнавать. Ну, и кем он останется? Тем же ребенком и останется. Я гляжу на эту
— Хм… я помню, что, по статистике, смертность где-то шесть — десять человек на тысячу. На Земле. А тут, может, и выше? Почему бы и нет? Кроме того, хартов, возможно, тысячи две-три. Вполне так хватит на пропитание «детсадовцу». Смотри, что получается: харты получают защиту, охрану, им не надо воевать, их никто не трогает. Всего лишь нужно скормить чудовищу несколько трупов в год. Как этого добиться? Это мы скоро узнаем.
— Ты хочешь пойти к хартам?
— А что нам еще делать? Мы должны узнать все досконально — комнату Гены оставим напоследок. Тем более, ты уверена, что она еще функционирует, что она может открыться — сколько сотен лет находится на дне? Ил никто не отменял. В воде живут микроорганизмы, рыбешки, рачки — за тысячи лет дверь может оказаться под слоем ила. Не факт, что мы ее найдем. Надо рассмотреть все способы проникновения в подземную систему Саранга. «Гена, прислушивайся, я могу тебя позвать. Будь наготове».
«Я всегда наготове и всегда прислушиваюсь», — ответствовал монстр, и Славе показалось, что тот усмехнулся. Может, он и правда не такой уж идиот?
— Ну что, Лер, пойдем в лагерь этих самых хартов? Кстати, есть захотелось. Вдруг чем-нибудь покормят?
— Трупами? Как Гену?
— Тьфу! Ну ты и сказанула! Общение с Хагрой на тебя дурно подействовало. Сделало хулиганкой. — Слава ухмыльнулся и протянул жене руку. Та ухватилась за широкую ладонь сильными, будто стальными, пальцами, вскочила и, озорно улыбнувшись, сказала:
— А я всегда была хулиганкой. Вот только возможности проявить себя не было. А теперь… простор для хулиганства. Наша жизнь — сплошное хулиганство!
— М-да, что есть, то есть, — вздохнул Слава. — Пошли знакомиться с амфибиями. Интересно, как они выглядят?
Выглядели они странно, если не сказать устрашающе. Довольно крупные, не мельче Славы — на их фоне Лера казалась маленькой девочкой, глаза желтые, кошачьи, на них две пары век — одни кожистые, непрозрачные и вторые прозрачные, используемые для подводного плавания. Толстые шеи, на которые спускался ряд жаберных крышек, переходящих на грудь. Кожа лоснящаяся, темная. Ноги и руки похожи на человеческие, но явно видны перепонки между длинными пальцами.
Слава отметил для себя, что дышат они свободно и передвигаются довольно бодро: например, для того чтобы запустить два дротика подряд, им понадобилось всего одна секунда. Вж-жик! И целое облако дротиков воткнулось туда, где только что стоял Слава. И у него было отвратительное предчувствие, что дротики эти отравлены.
Пришлось подпалить парочку хартов, прежде чем они поняли, что связываться с пришельцами опасно. И бросились бежать в сторону своего городка — чего Слава совершенно не ожидал. Ведь как должны поступать аборигены? Испытать силу пришельца, получить по сусалам, потом склониться к ногам сильного Пернатого Змея и насыпать ему полные карманы драгоценностей бесценных. А тут — вначале отравленным дротиком, а потом драпать! Ну где реализм? Или все рассказы о конкистадорах лишь придумка?