Наследник
Шрифт:
— Э, нее, Агап, — протянул я. — В том-то и закавыка, что простой песок не подойдет. Нужен особый песок, белого цвета он, и чем мельче, тем лучше. Он будто бы из царствия небесного, когда ангелы с пускаются небес, его с собой немного приносят, — начал я сочинять сказку.
— От оно как, — задумчиво протянул Агап.
— Истинно, — кивнул я. — Может, видел где рядышком такой песочек али слышал чего?
— Не-е, — тут же замотал головой Агап. — Но я найду, всю округу обойду, но для тебя, Андрей, его найду.
— Хорошо, постарайся
Агап вновь принялся меня благодарить, заверяя, что каждый день вся его семья будет за меня молиться.
— Эх, разбалуешь ты его, — буркнул Прокоп, глядя на уходящего Агапа.
— Ничего, — ухмыльнулся я.
— Мягким хреном порядка не наведешь, — покачал головой Прокоп и направился домой.
«Был в его словах смысл, ой был» — подумалось мне.
День приближался к вечерне, и я направился домой, где на столе уже стоял сытный ужин. Но я, проигнорировав его, зашел в комнату, где обитал Елисей.
— Ты как? — обратился я к нему.
Он лежал на постели укрытый одеялом. Елисею, как я уже знал, исполнилось двадцать шесть лет. У него были светлые курчавые волосы, такая же светлая небольшая борода, прямой нос и толстые губы.
— Полегче уже, — улыбнулся он, и немного приподнялся. — Скучно токмо здесь сидеть. Афинька иногда заходит, с ней поболтать можно хоть, — в ответ на его слова я только кивнул.
— Ну ничего, завтра на улицу тебя вынесем, там повеселей будет. — Поговорить нам так и не удалось, вот сейчас и поговорим, — серьезно произнес я.
— Спрашивай, все как на духу расскажу, — вздохнул Елисей.
— Откуда ты сам и как с Петрушкой связался?
— Так из Новгорода. Отец там жил да помер, мне тогда пятнадцати не было. Отец в служивых ходил. Спустя год, и мамка померла. Людишки с земли бежать начали. Трудно прокормиться, до верстания далеко еще было. Вот и я ушел с земли. Сначала в Новгороде обретался, а после, как голод напал, в Москву подался. Узнав, что царь закрома открыл да людям помогает. Там с Петрушкой и сошелся. Он как раз у аглицких купцов обретался, поручения их выполнял. А я уж — его поручения. Не один я там был такой. После уже и в Нижний Новгород с ним приехал.
— Понятно, — кивнул я, слегка прищурившись.
— Думаешь, вру? Так нет. Вот тебе крест, — он вновь лег и перекрестился.
— Как думаешь, Петрушка сам вас подрядил на татьбу али купцы ему поручили? — задал я следующий вопрос.
— То мне не ведомо, — немного поразмыслив, ответил Елисей. — Но думается, что сам. Так бы больше нас было.
Я кивнул, принимая ответ Елисея.
— Что Петрушка делать будет?
— А мне откель знать, что он делать будет? — хмыкнул Елисей. — Мож пойдет да в Волге утопиться.
— Это было бы просто чудесно, — расплылся я в улыбке. — Вот только думаю, навряд ли он так поступит.
— Ну это да, не будет такого счастья. Братья там его были,
Я был с ним согласен, что-то подобное и предполагал.
— Таких как ты? — не удержался я от шпильки.
— Жрать захочешь и не такое сотворишь, — буркнул Елисей отворачиваясь. — Не было у меня никого, один-одинешек остался.
— Отмолишь свои грехи, — махнул я рукой. — Али молитвой, али добрым делом, Ладно отдыхай. Тебе поесть принести?
— Благодарствую, Афинька накормила, — не отрывая глаз от пола, ответил Елисей.
Я, перекусив, завалился спать. Но прежде, лежа в постели, начал размышлять о своем происхождении, и как можно решить вопрос с Петром, чтобы он не успел первым.
С утра, как и обещал Елисею, его вынесли на свежий воздух.
Я из трофейных сабель отобрал для Стеньки, более подходящую.
— Владей, — протянул ему, когда он появился у меня на подворье. Стенька дрожащими руками у меня ее принял, а после поклонился в пояс.
Дальше были тренировки и учебные поединки. Стеньку продолжил гонять Прокоп, а я направился в кузню.
Первым делом надо было сделать трубку стеклодува. Можно, конечно, обойтись и без нее, но лучше пусть будет.
Как я помнил, она была не совсем уж простым изделием, но что уж у нас получится, не знаю.
— Тарай, — окликнул я своего мастерового холопа, который разжигал горн в этот момент. Он тут же повернулся ко мне.
— Здравь будь, Андрей, — откликнулся холоп.
— И тебе здравствовать, — кивнул я. — Видел, я железа привез, хоть и плохонькое.
— А как же. Осмотрел его. Починить не выйдет, но перековать вполне, — кивнул он.
— Надобно, чтобы трубку сковал, но не толстую. В два с половиной локтя длины, но само внутреннее отверстие не сильно толстое, меньше мизинца. На одном из концов она должна иметь утолщение круглой формы. Справишься?
— Ну дык кто его знает, — протянул он с сомнением и пожал плечами.
— Ты уж постарайся, — заглянул я ему в глаза
Он со вздохом кивнул.
Наверняка гадости про меня подумал, что хренью я маюсь. Ничего пусть думает, главное, чтобы сделал.
Навряд ли трубка у меня выйдет правильная, не помню я всех нюансов, но начинать-то надо.
На следующий день объявился Микита. Он привёз мою долю с продажи коней. Как он меня заверил, в цене пришлось уступить и всей стоимости взять не удалось. В общей сложности вышло двадцать пять рублей и тридцать копеек. Солидные деньги.