Наследник
Шрифт:
– Тридцати?! – с уже значительно большим уважением поглядел на круглые подвесные обоймы маршал. – Эдак одна машина с приборами ночного видения может целую колонну танков расстрелять.
– Вот до военной поры и прячем истребители танков от чужих глаз, – сюрприз врагу сделать хотим, – улыбнулся Карпин. – Воздушные тачанки, конечно, уязвимы, но скорость в сто пятьдесят километров в час совсем уж маленькой не назовёшь – врагу легко их не поразить.
– Ну ладно, полетаем на «Ночном драконе», – махнул ладонью Тимошенко и поднялся на борт вертолёта.
Помимо четырёх кресел внутри салона командно-штабной машины располагалась
Отвратительный шум, с каким машина разрывала лопастями ночное небо, жутко не понравился маршалу. Он искренне не понимал, как Карпин ухитрился ещё и вздремнуть во время часового перелёта. В конце маршрута внимание Тимошенко привлекло появление на телеэкране прибора ночного видения яркой белой полосы на тёмном фоне.
Увидев интерес маршала, капитан-связист протянул гостю шлем с встроенными в него наушниками и дал пояснения:
– По дороге движется колонна танков с прицепами для десанта, – увеличив масштаб изображения на телеэкране, показал пальцем капитан. – А вот, в стороне, видны группы артиллеристов зенитных орудий. Они сейчас с дистанции в десять километров начнут обстрел позиций противника. – Капитан показал на другой экран. – Это изображение с борта автожира-корректировщика, следящего за окопами «зелёных».
– А что там за яркие вспышки?
На этот вопрос уже ответил встрепенувшийся Карпин.
– Эскадрилья «красных» МиГов обстреливает реактивными снарядами артбатарею врага. Каждый истребитель несёт по шесть ракет либо две бомбы по пятьдесят килограмм. Отработав по позициям на земле, МиГи потом будут прикрывать тихоходные автожиры от воздушных атак сверху.
Тимошенко выглянул за борт в иллюминатор, но никакой колонны техники в тёмном поле не заметил.
– Танки будут атаковать прямо с марша?
– Нет, сначала отцепят тележки с моторизированной пехотой, – пояснил Карпин. – Часть бойцов поедет на броне танков, часть выдвинется в пешем порядке.
– А как бойцы смогут ориентироваться в кромешной темноте? Ведь у пехотных командиров нет приборов ночного видения.
– Зато в каждом танке имеется, – гордо улыбнулся генерал. – Для взаимодействия командиры танков поддерживают постоянную связь с командирами пехотных взводов. А для лучшего визуального ориентирования сопровождающей пехоты позади кормы танков слабо светятся красные габаритные огни.
– У парагвайцев в штате каждого пехотного взвода имеется радист? – удивился неслыханной технической оснащённости и обученности бойцов Тимошенко.
– В штурмовых пехотных частях все командиры взводов имеют личные рации, – совсем ошарашил Карпин и, нагнувшись, достал из шкафчика аварийный экземпляр полевого устройства, размером меньше противогазной сумки.
– Да в РККА батарея к полевой рации больше весит, – взяв в руки чудо-аппарат, оценил заморскую малышку Тимошенко.
– В наших рациях батареи литий-ионные, – похвалился парагваец. – На поле боя большая мощность станции не требуется – в тылу высоко висят антенны ретрансляторов на электровертолётных платформах. Бойцы называют их воздушными змеями. И особых навыков для освоения работы с аппаратом голосовой связи командирам не требуется.
– А если нужно организовать связь на большом удалении от линии фронта?
– Тогда присоединяется магнитофонный блок с дополнительной литиевой батареей, – словно заправский фокусник, извлёк из аварийного
– Бросив секретную рацию? – не одобрил такую расточительность маршал.
– Люди важнее, – зло глянул исподлобья Карпин. – А за заминированной рацией можно когда-нибудь вернуться. Она сырости не боится, а без введения радиокода встроенную в её корпус бомбу сдвигать с места нельзя. Когда полностью разрядится литиевая батарея – придётся только подрывать.
– Не боитесь, что враги попытаются завладеть техникой и скопировать?
– Мозгов не хватит! – рассмеялся Карпин. – Парагвайскую радиоэлементную базу или водородные аккумуляторы чужакам ещё долго не удастся воссоздать, над ними настоящие техночародеи шаманили.
Тимошенко было над чем задуматься, пока вертолёт надолго завис над полем боя. Маршал внимательно отслеживал по телеэкранам перемещение световых меток. Иногда он выглядывал в иллюминатор, силясь что-то разглядеть в движущихся тенях, отбрасываемых светом сигнальных ракет. Эскадрильи автожиров кружили над позицией противника, засыпая окопы яркими ракетами и фальшфейерами, не позволяющими врагу разглядеть подползающую из темноты «красную» волну атакующих. Эфир жужжал на разных частотах переговорами командиров штурмовых групп. Танки били из темноты по мишеням, вспышками молний озаряя поле. Грохот орудий доносился даже сквозь шум вертолётных лопастей. Вспышки от огня стрелкового оружия мерцали во тьме, словно мигающие лампочки гирлянды ёлочного украшения, растянутой в тёмном дворе.
Внезапно с фланга позиции размеренно замелькали яркими всполохами разрывы противотанковых мин. А уже через минуту, опережая штурмующие по фронту батальоны, вдоль подсвеченных ракетами окопов поползли серые тени прорвавшихся с фланга танков.
– «Зелёные» разбиты! – победным возгласом известил маршала о завершении ночной операции Карпин. – Сейчас приземлимся чуть в стороне от занятых позиций, и можно будет вздремнуть до обеда.
– Я хотел бы побывать в окопах, пообщаться с командирами, – пожелал продолжить инспекцию маршал.
– Да нет там ещё никаких окопов, только одна имитация, – отмахнулся Карпин, но препятствовать экскурсии не стал, лишь настоял, чтобы маршал переоделся в камуфляж разведчика.
Памятуя конфуз на аэродроме, Тимошенко принял предложенный комбинезон с благодарностью.
Вертолёт приземлился. Подъехал танк комбата, и маршалу представилась возможность осмотреть поле боя через его оптику приборов ночного видения. На занятой линии обороны условного противника «красные» спешили возвести настоящие полевые укрепления. Только что совершившая трёхчасовой марш по степи вдоволь набегавшаяся по полю моторизованная пехота отложила винтовки и взялась за сапёрные лопатки.