Наследники империи

Вебер Дэвид

“Тише. Тише,” прошептал он и прижался губами к ее волосам. “Я не хочу делать тебе больно. Только Господу известно, как часто я это делал. Но я хочу, чтобы ты поняла, Танни.” Он глубоко втянул в себя воздух. “Последнее, что ты когда-то сказала: ‘Почему ты не пришел, папа? Почему ты не любишь нас?’ “Ее плечи дрогнули под его руками, а его голос задрожал. “Танни, я всегда любил тебя и твою мать, но ты была права ненавидеть меня.” Она попыталась запротестовать, но он покачал головой. “Нет, послушай меня, пожалуйста. Позволь мне сказать это.” Она сделала глубокий, резкий вдох и кивнула и он закрыл глаза.

“Танни,

я говорил твоей матери о поддержке Ану. Я не понимал, каким монстром он был. тогда. но я был тем, кто убедил ее. Все, что случилось с тобой. с ней. моя вина. Моя, я знаю это и я всегда знал это, и, о Господи, я бы продал свою душу, чтобы никогда не сделать это. Но я никогда не смогу повернуть все назад, не существует такой магии, чтобы сделать это, как будто это никогда не происходило. Отец должен защищать своих детей, чтобы сохранить их в безопасности, и, поэтому.” его голос сорвался, но он заставил себя продолжить “.вот почему я положил тебя обратно в стазис. Потому что я знал, что я облажался. Потому что я был уверен, что я не смогу уберечь тебя любым другим способом. Потому что … я боялся.”

“Отец, Отец! Неужели ты думаешь, что я не знала?” Она покачала головой.

“Но я никогда не говорил тебе,” сказал он нежно. “Это стоило нам обоим столь многого и у меня никогда не хватало смелости сказать тебе, что я натворил и прошу тебя простить меня.”

* * *

Колин расхаживал по конференц-залу, как загнанный зверь, размахивая перед собой кулаками, в ожидании своего скутера, а его мозг усиленно работал. План по эвакуации Адриенны и Хэтчера, хоть и никогда не репетировавшийся воплощался более-менее гладко, чем он бы считал возможными, но они все знали, что всех они увести не смогут. Если они не смогут деактивировать бомбу, миллионы людей умрут, но во имя Господа, как ее отключить-то, если к ней невозможно подойти ни с каким сканером, ни, тем более, с оружием.

Он вдруг замер, затем опустился в кресло и подключился к нейросети Дахака.

“Дай мне всю информацию по Марк Девяносто,” сказал он резко.

* * *

Раздался звонок в дверь и Гор отвернулся от Джилтани, что бы на него ответить.

“Да?”

“Ваша Светлость, это капитан Чин,” раздался встревоженный голос. “Сэр, я думаю, вам лучше подойти сюда. Я просто попытался связаться с мат-транс центром, но ни один канал не отвечает.”

“Это невозможно,” резонно сказал Гор. “Ты вызвал техников?”

“Я пытался, Ваша Светлость. Безуспешно. И тогда я попробовал связаться по имплантированному комму.” Капитан глубоко вздохнул. “Ваша Светлость, это тоже не работает.”

“Что?” Гор открыл дверь и посмотрел на морпеха.

“Это не работает, Сэр, и я ни когда не встречался ни с чем подобным. Нет ни каких явных помех, коммы просто не работают и это похоже на полнодиапазонную глушилку в радиусе четырех или пяти сотен метров, блокирующую флотские коммы из гиперпространства.” Капитан прямо посмотрел на Гора. “Ваша Светлость, при всем уважении, нам лучше увести Ее Величество отсюда. Прямо сейчас.”

* * *

“Вы знаете, это может сработать,”

пробормотал Влад Черников.

“Или дать разнести этой штуке все к черту!” возразил Гектор МакМахен.

“Возможно,” согласился Дахак, “но вероятность мала, предполагая, что силы взрыва будет достаточно. Колин говорит о том, что является, по общему признанию, применение грубой силы, но оно имеет определенную концептуальную элегантность.”

“Позвольте мне подытожить,” сказал МакМахен. “Мы не можем подойти близко, однако твои люди хотят навесить кучу взрывчатки поверх неё и взорвать её? Вы совсем потеряли свой чертов разум?”

“Точно подмечено, генерал,” сказал Дахак, “Марк Девяносто запрограммирована распознавать Имперские угрозы.”

“И?”

“И поэтому мы не используем Имперские технологии,” сказал Колин. “Мы используем устаревшую, доимперскую, сделанную на Земле взрывчатку. Марк Девяносто не распознает это как угрозу, так же, как кремень в руке, что это — топор.”

“Взрывчатка откуда?” переспросил МакМахен. “На Бирхате ничего подобного нет. Если на то пошло, я сомневаюсь, что и на Земле за это время что-то осталось!”

“Вы неправы, генерал,” спокойно произнес Дахак. “У Маршала Цзяня есть материалы, которые нам требуются.”

“Правда?” Удивленно воскликнул Цзянь.

“Правда, Сэр. Если вы проверите свои записи то, вы обнаружите, что у вас на объекте по обезвреживанию боеприпасов находится семьдесят одна, изготовленная еще до Осады, мегатонная ядерная боеголовка, конфискованная Имперскими властями в Сирии четыре года назад.”

“Я.” Цзянь замолчал, а затем его голо-изображение кивнуло. “Как обычно, вы правы, Дахак. Я забыл.” Он посмотрел на МакМахена. “Служба безопасности Лоуренса наткнулась на них, Гектор. Мы считаем, что они были тайно спрятаны еще старым режимом до того, как вы разоружили их по приказу Колина до Осады. Видимо, даже лица, которые их там спрятали о них забыли и они сильно прогнили. они использовали тритий для повышения эффективности и он распался. Они были посланы сюда для переработки, но мы так и не занялись ими.”

“Вы хотите использовать ядерное оружие?” взвизгнул МакМахен.

“Нет,” спокойно ответил Дахак, “но это Земная боеголовка, которая для запуска реакции приводится в действие своеобразным химическим зарядом и каждая из них содержит несколько килограммов смеси Октола.”

“И как вы собираетесь установить взрывчатку на объекте?” спросил МакМахен уже более спокойно.

“Кто-то зайдет внутрь, установит ее, поставит на предохранитель и выйдет назад,” сказал Колин. МакМахен приподнял бровь и Колин пожал плечами. “Это должно сработать, если на нем не будет ни какого Имперского оборудования.”

“Фоновая радиоактивность?” Спросил Хэтчер. “Если эта штука была внутри ядерной боеголовки в течение двадцати с лишним лет, она обязана иметь наведенную радиоактивность.”

“Недостаточно, чтобы пересечь порог чувствительности Марк Девяносто,” ответил Дахак.

“Ты уверен?” настаивал Хэтчер, потом махнул рукой. “Забудь это. Ты никогда не сделаешь неквалифицированного заявления если ты не уверен, не так ли?”

“Такие привычки подразумевают определенные неточности мысли,” отметил Дахак и несмотря на напряжение, Колин улыбнулся, когда до него дошло.