Наследники по прямой.Трилогия

Давыдов Вадим

– Мне… очень приятно это слышать, – Эйприл опустила на мгновение взгляд. – Не могу сказать, что я сомневалась… Но… Где же, в таком случае, деньги?

– Они исчезли, Эйприл. Испарились. Их нет. Эти деньги ваш муж получил с помощью большевиков. Значит, вы не имеете на них никакого права. Никто не имеет на них права. И поэтому их больше нет.

– Я бы предпочла, чтобы они достались вам.

– Почему?

– Мне кажется, вы сумели бы ими распорядиться, как следует. Просто… вы не похожи на человека, который

тратит деньги на удовольствия и купается в роскоши.

– Я ни на кого не похож, – усмехнулся Гурьев. – Но вы угадали. Я не стремлюсь к богатству, в отличие от мистера Рассела. Очень немногие знают, как правильно распорядиться богатством. В русском языке есть другое слово для обозначения цели, ради которой нормальный человек стремится заработать деньги. Достаток. Не богатство. Достаток возможно создать, оставаясь честным человеком, но богатство – никогда. Богатство – громадное искушение, Эйприл. Оно позволяет менять мир. Нарушать Равновесие. Кто обладает должными необходимыми знаниями, чтобы делать это правильно, помогая людям? Очень, очень немногие. Единицы.

– А вы?

– Я? Сложно сказать однозначно, – Гурьев вздохнул. – Во всяком случае, Карлуччо наворотил бы с вашими деньгами такую кучу дерьма, что полАмерики могло бы задохнуться от её аромата. Хорошо, что они ему не достались.

– Карлуччо – преступник. Бог с ним. Но… Ведь прогресс немыслим без богатства? Без капитала?

– В чём прогресс, Эйприл? Больше вещей? Разве в этом прогресс? Это его результат, но никак не смысл. А богатство – оно ведь не берётся из воздуха, не так ли? Я не стану повторять пропагандистских штампов о том, что богатые, становясь богаче, делают бедных беднее. Не совсем так, а иногда – совсем не так. Но за богатство всё же приходится расплачиваться, Эйприл. Самым ценным, что есть у человека – душевным равновесием, временем и любовью к близким. И вам, Эйприл, очень, очень хорошо это известно.

На этот раз миссис Рассел умолкла надолго.

– Я сумею сделать так, чтобы у вас не было неприятностей с этими деньгами, – тихо проговорила она, поднимая на Гурьева взгляд. – Неприятностей вообще, – если…

– Если – что?

– Если всё, что вы говорили мне о большевиках, правда.

– Это правда, Эйприл. Мне жаль. Что же касается денег – то, как я уже сказал, их больше не существует.

– Для меня – безусловно, – кивнула Эйприл. – И мне вовсе не жаль. Скорее, наоборот. Скажите, Джейк… Сколько денег вам нужно?

– Не думаю, что у вас найдётся достаточно их для меня, – пожал плечами Гурьев. – Кроме того, я вовсе не собираюсь вас разорять.

– Жизнь дороже любых денег.

– Честь, Эйприл. Честь и долг.

– Да. Конечно. Просто вы сумасшедший. И если вам чтонибудь потребуется здесь, в Америке, вы можете смело на меня рассчитывать.

– Не думаю, что мистер Рассел будет в восторге от вашей решимости.

–

Мне всё равно, что подумает в этом случае Оливер. Я управлюсь какнибудь с этим, не беспокойтесь. Дайте мне рисунок. Если кольцо всётаки у нас, вы его получите. Клянусь моими детьми.

– Спасибо, Эйприл, – Гурьев встал. – Вы – отважная и великодушная женщина. Кажется, вашему мужу везёт не только в делах.

– У вас есть бумага и ручка?

– Не нужно. Я запомню.

Эйприл продиктовала Гурьеву номер телефона:

– Позвоните мне… через пару дней. Это мой личный аппарат, никто другой не снимет трубку. Я узнаю всё, что можно, об этом кольце.

– Как я смогу отблагодарить вас?

– Это я обязана вам жизнью, Джейк, – в упор посмотрела на него Эйприл. – И не только своей. У меня много недостатков, но неблагодарность среди них не числится.

– Недостатков? – приподнял брови Гурьев. – Ну, скажете тоже. Вам пора.

НьюЙорк. Февраль 1934 г

Как и было условлено, он позвонил миссис Рассел через день из автомата.

– Эйприл Рассел, – сказал женский голос.

– Здравствуйте, Эйприл. Рад вас слышать. Ваш голос звучит почти весело, и меня это радует ещё больше.

– Кто это?

– Это Джейк.

– Это… в самом деле вы?

– Да. Голос изменён, это просто необходимая мера предосторожности.

– Вот как… Хорошо. Я… тоже рада вас слышать. У вас всё в порядке?

– Да. Всё отлично.

– Судя по тому, что рассказали полицейские, вы устроили жуткую бойню.

– Ну, что вы. Полицейские безбожно врут в погоне за славой. Как всегда. Просто набивают себе цену.

– Хорошо, что мальчики этого не видели, – вздохнула Эйприл.

– Конечно. Они ещё увидят в жизни достаточно крови и мерзости. Спешить некуда, это верно. Вот совершенно.

– Ужасный вы всётаки тип, Джейк… Ну, ладно. Я навела справки. У Оливера нет того, что вы ищете, Джейк. Он сказал мне, что оно, скорее всего, в Англии. Большинство ювелирных украшений у большевиков покупают в Лондоне. У них какието связи в банке «Бристольский кредит». У меня есть несколько понастоящему хороших знакомых в Лондоне, несколько подруг, которым я могла бы вас порекомендовать, и…

– Не нужно, Эйприл, – остановил её Гурьев. – Вы и так очень мне помогли. Спасибо.

– Это вам спасибо, Джейк. Вряд ли моя жизнь будет похожа на прежнюю, – после всего, что случилось. Но, как ни странно, я даже рада.

Надеюсь, это пройдёт, подумал Гурьев.

– Что вы собираетесь делать дальше?

– Поеду в Лондон, – Гурьев вздохнул.

– Вам потребуется помощь. Я очень хочу вам помочь, Джейк. Я… должна.

– О чём это вы, Эйприл?

– Давайте встретимся. Я поменяю вам деньги на фунты и британские ценные бумаги.