Наследники по прямой.Трилогия

Давыдов Вадим

– Граф Роуэрик – прямой потомок Дагоберта Второго, последнего из понастоящему правивших Меровингов. Потом, уже при Капетингах, ктото из внуков Дагоберта, вероятнее всего – Хлотарь, стал основателем рода графов царствующего дома де Рюэргов.

– А Рюрик – родной правнук этого Дагоберта, – тихо добавил Матюшин. – Сын Хлотаря, графа Лиможского Руэрга… Де Рюэрга. Рюрика. Ого! Дас. Кульбит, как вы, Яков Кириллыч, изволили выразиться!

– Так получается… Что же получается – наш Рюрик? Это… Они и наш… Наш… Тот самый? Наш Рюрик?!

– Да, – кивнул Матюшин.

– Так это что же… Миледи… Леди Рэйчел… И мальчик… Рюриковичи?!

– Именно, Вадим Викентьевич.

Больше, как говорится, и хочется, да не бывает.

От Гурьева не ускользнула перемена, произошедшая с Матюшиным. Генерал замер на несколько секунд, потом явственно побледнел. И, хотя оцепенение его довольно быстро миновало, генерал с тех пор явно сидел как на иголках, борясь с труднопреодолимым желанием сказать нечто весьма, по его мнению, важное. Гурьев решил не торопить Матюшина и подождать, пока генерал сам «созреет» до того, чтобы выступить.

– Мистика какаято!

– Так и я о том же, – Гурьев забросил ногу на ногу и сцепил пальцы в замок на колене. – А известно ли вам, господа, чьими родственниками считались Меровинги?

– Иисуса, – почти прошептал генерал. – Но это…

– Что?!? – Осоргин переводил выпученные глаза с Гурьева на Матюшина и обратно. – Боже мой, Николай Саулович, что вы такое сказали?!?

– Совершенно верно. И после известных событий семья, в сопровождении брата Иисуса, Иакова, и другого родственника, Иосифа, именуемого, кажется, Аримафейским, бежала в Галлию, тогда – римскую провинцию. Где и благополучно выжила и даже, кажется, расцвела. Каким уж образом там получился брачный союз, от которого произошёл легендарный Меровей, первый король франков – этого я не знаю. Сложно тогда было с документацией. А предки Меровея по отцовской линии происходят из династии Приамовой, что были царями Трои. И Приам, в свою очередь, ведёт свою родословную не к комунибудь там, а к самому Мельхиседеку. Как вам сюжет, господа?

– Семья?!? Вы сказали – семья?!

– Вы ведь не станете спорить, господа, с тем, что наследник Дома Давидова, рабби, законоучитель, был женат? Разумеется, он был женат. Я смею предположить, даже имел детей.

– Кто?!?

– Иисус, разрази вас гром, Вадим Викентьевич. Семьи были и у Иакова, и у Иосифа, в этом уж точно не приходится сомневаться. У евреев с этим дело всегда обстояло весьма однозначно.

– И… и на ком же… он… был… женат?!

– Кто? Иаков? Или Иосиф? Не имею ни малейшего представления.

– И… Иисус…

– Да что вы, Вадим Викентьевич? Кто же может знать такое? Есть – вернее, было – мнение, что на Марии из Магдалы, дочери первосвященника Финееса из Магдалы. На Марии Магдалине.

– На… блуднице?!? – взревел, вскакивая, Осоргин.

– Ох, да перестаньте, Вадим Викентьевич, – поморщился Гурьев. – Какая там ещё блудница?! Святая равноопостольная – только вдумайтесь, равноопостольная! – Мария Магдалина, Мария Морская, просветительница Галлии, покровительница моряков и мудрецов, в честь которой было выстроено несметное количество храмов – блудница?! Вы Евангелие давно читали, Вадим Викентьевич? Так я вам на память процитирую: Иоанн, одиннадцатьдва, – Мария была та, что помазала его миром и отёрла ноги его волосами своими.

– Так ведь… Оттого, что… Грешница…

– Что ещё за грешница, Бог с вами, Вадим Викентьевич. В оригинале написано не «грешница», а «нечистая». Нечистая – это «нида», означает женщину, которая не прошла очищения после периодов в миквэ, ритуальном бассейне, или носящую ребёнка.

– Яков… Кириллович…

– Сколько лет уже «Яков Кириллович». Вы ещё поинтересуйтесь,

откуда я это знаю. Слушайте, господа русские люди, очухаетесь вы когданибудь от этого мистикомагического угара или нет?! Невозможно с вами дела иметь просто. Давайте сейчас ещё примемся обсуждать пакибытийную церковь Грааля, она же Иосифа Сладчайшего, благо и апостол у нас имеется – небезызвестный вам, Вадим Викентьевич, мистер Брукс. Те же яйца, вид сбоку. Первоисточники надо читать, первоисточники, понимаете?! Там всё написано. Написано, что так фамильярничать с мужчиной имела право единственно и только законная супруга. О чём и сказано в трактате «Наш им», точную цитату приводить не буду, поскольку… Всё равно проверить не сможете, придётся на слово поверить. Это не относится к следуемой вами традиции.

– А к какой относится? – осторожно спросил Матюшин.

– К раввинистической, – усмехнулся Гурьев, отметив, как подпрыгнул на стуле генерал и как встопорщились его начинающие седеть усы. – И не смотрите на меня так, потому что без этого знания я бы сейчас тут не находился. Вернёмся к этому чуть позже. А есть ещё апокрифическое Евангелие от Филиппа, где прямо сказано, что ученики ревновали Иисуса к его жене, на что он им отвечал – велико таинство супружества, и без него не было бы мира. Вы что же, думаете, что только четверо из апостолов оставили записи и воспоминания? А остальные восемь чем занимались? Или вы верите, что злоба дня не довлела над участниками Первого собора, решавшего, только в пятом веке, кстати, какие тексты войдут в Новый Завет? Ну, так вы, Вадим Викентьевич, повоевав и повидав с Ваше, должны были бы уже и повзрослеть хотя бы немного!

– Царская Кровь… – пробормотал дрожащим голосом Осоргин и снова перекрестился. – Вот оно что. Царская Кровь!

– Похоже на то, – снова усмехнулся Гурьев. – Именно это важно, Вадим Викентьевич. Только это, на самомто деле, и важно. Династия с настоящими правами.

– А ведь и не случайно, выходит, не гонялись Рюриковичи за невестами европейскими… На своих женились…

– Вы правы, Вадим Викентьевич. Абсолютно правы. Именно так. Потому что священнее этой крови нет ничего. И любому, кому достаётся хоть капля её, достаётся и силы. Наоборот всё происходило! Взять хотя бы Анну Ярославну. Капеты ведь хотели непременно легитимность своего престолонаследия утвердить. И для того взять в жёны ту, в чьих жилах – кровь истинно Царская.

– Что же получается? Получается, что Рюрик – это?!. И Рюриковичи… Господи Боже, да это же и произнестито вслух невозможно!!!

– Что же вас так невероятно пугает, господа? – прищурился Гурьев.

– Меня коечто на самом деле пугает, – тихо проговорил Матюшин. – И не генеалогические истоки Рюриковичей, как вам, Яков Кириллович, могло бы показаться. Простите, если я чтото странное вас сейчас спрошу.

– А я вам прежде вашего вопроса отвечу. Да, моя мать – еврейка. Собственно, нового тут ничего нет, если только Вадим Викентьевич об этом факте какимнибудь образом не умолчал, посчитав его незначительным. А, господин капитан?

– Ммммм…

– Ну, чисто дети малые, право слово.

– Вы напрасно иронизируете, Яков Кириллович, – всё таким же странным голосом возразил Матюшин. – Когда я вам причину своих вопросов приоткрою, вам, клянусь, сделается совершенно не до иронии.

– Ну, так давайте, ваше превосходительство, – Гурьев подпёр щёку ладонью и подался всем корпусом к генералу. – Сгораю от любопытства.

– А подождите, не торопите старика. Я ведь не всё ещё выспросил.