Наследники предтеч. Освоение

Непейвода Софья Николаевна

Единственными, кто продолжал смягчать сложную ситуацию, оставались волгорцы. Но и им теперь не было полного доверия. Не столько из-за их поведения, сколько из-за тесного сотрудничества с двумя другими племенами союза.

С другой стороны, следует учесть обстановку и события, которые происходили в этот период нашей истории. В их свете можно понять и простить невнимание к поведению союзников. На тот момент перед союзом стояла гораздо более серьёзная задача: спасти как можно больше людей. Банально уцелеть и выжить. Ради неё союзники жертвовали многим… и многими. Так, например, именно в это время волгорцы поставили обязательным условием пребывания в Волгограде то, чтобы больные проходили осмотр у врачей

и даже сдавали анализы — после многочисленных протестов это стало засчитываться как часть отработки. А вот ввести принудительное лечение не получилось — единственная попытка чуть не стала роковой и вызвала сильные волнения, поэтому от неё пришлось сразу же отказаться.

Ситуация получилась сложная, и к постоянному противостоянию человека с природой добавилось противостояние между людьми. После того, как умерло несколько человек, проигнорировавших предупреждение посвящённых и продолживших лечиться вредными травами, народ зароптал. Мнения разделились: одни приняли сторону союза, а другие посчитали, что это племена поспособствовали гибели их противников.

Именно этот момент волгорцы выбрали, чтобы провернуть давно задуманное. С трудом убедив сатанистов рассекретить один из детекторов лжи (но только в этом качестве), устроили общенародное собрание, собрав не только тех, кто был рядом, но и специально пригласив всех лидеров племён (в том числе и не входящих в союз). Рассказали о том, что у хранителей порядка есть детектор лжи, показали, как пользоваться, позволили убедиться, что он работает, после чего применили на себе и изложили своё виденье ситуации. Высказавшись, позволили задавать вопросы, даже острые (единственное, что пресекалось — это провокации). Отвечали не на все, поскольку некоторые касались тайн племени и союза. Причём волгорцы уговорили участвовать в «дне правды» лидеров всех племён союза, находящихся в тот момент в Волгограде Росса и сатанистку, и, естественно, прошли через детектор сами.

Несмотря на то, что «день правды» не раскрыл тайн племён, он позволил свободным лучше понять намерения союза. Заодно люди получили ответы на множество волнующих их вопросов и сомнений (например, не приложил ли союз руку к пропаже племени драконов). Это событие оказалось ключевым и резко склонило чашу весов общественного мнения в пользу союза. Естественно, остались враги и просто не поверившие, но теперь их стало незначительное меньшинство.

После проведённого волгорцами мероприятия волнения утихли, и среди свободных вновь воцарился мир. Несмотря на то, что союз продолжали поругивать, теперь это было больше шутя, без прежней злости и отвращения.

Многие историки считают, что если бы не «день правды», у свободных уже тогда начались бы междоусобицы и серьёзные конфликты. А они однозначно привели бы наш народ к гибели. Своими действиями волгорцы восстановили и даже укрепили положение союза. А ещё они в очередной раз подтвердили, что достойны роли племени, наводящего мосты между союзом и остальным народом.

4–26 сентября 2 года. Джунгли — Волгоград — побережье

Возвращаться в Орден мы не спешили, решив вместо этого поисследовать, и, поскольку до восхода гигантской луны было ещё больше трёх недель, направились к океану, сделав крюк к Волгограду, чтобы пополнить запас репеллента.

Звериные тропы зарастали буквально за несколько дней. Даже и те, по которым мы пришли к сампам, уже исчезли. Зато появились новые, и при создании одной из них нам удалось поприсутствовать. В данной местности водились очень крупные животные, в том числе похожие на динозавров. Большая часть из них обитала в водоёмах или на открытых поросших травой участках, избегая густых зарослей в чаще леса. Но некоторые крупные (хотя и не настолько,

как жители водоёмов — от носорога до слона размером) и мощные звери неспешно бродили по лесам, проламывая себе дорогу через почти любую растительность. После них оставался проход, которым активно пользовались животные помельче (от кроликов до обезьян и оленей); некоторые из них ходили вслед за природными танками эдакой пёстрой свитой. Мы тоже сопровождали «властелина местных дорог» до тех пор, пока он не свернул с нужного нам направления.

Прошло меньше года с тех пор, как мы поселились в данной местности, но она уже успела сильно измениться. Наверное, если бы люди приплыли сюда сейчас, они не решились бы остаться. По крайней мере, попытавшись взглянуть на окружающую природу свежим взглядом, я поняла, что для непривыкшего человека она покажется слишком опасной. И неприятной: одни погибшие кусты, поросшие мохнатой серой плесенью и грибами настолько, что приходилось пробираться сквозь них как через туннель, чего стоят. После их преодоления люди оказываются покрыты спорами, и запах от них… как от испорченных продуктов. Впрочем, свободные уже поселились в данной местности и никуда не уйдут. Поздно.

Ближе к селению произошла неприятная встреча с местной природой: путь преградила широкая колонна мигрирующих насекомых. К счастью, они передвигались целенаправленно, не разбредаясь по сторонам, так что можно было стоять буквально в паре метров и не подвергнуться нападению. Однако пройти по земле дальше и не быть искусанными не получилось бы. Посовещавшись, мы разведали, не сворачивает ли где-нибудь недалеко колонна в сторону, и, убедившись, что нет, задумались. Я легко могла перебраться поверху, но для остальных такой путь — сложный и рисковый. Но природа решила проблему за нас: пока мы искали выход, колонна стала сужаться, а потом и вовсе закончилась. Мы не стали тянуть, поспешив дальше (вдруг появится вторая волна или «армия» решит вернуться).

На сей раз эмоциональная обстановка в Волгограде оказалась гораздо лучше. Да и настроение у Росса — тоже, хотя от привычных подколок и циничных замечаний он не отказался. И теперь большую часть свободного времени зеленокожий проводил в обществе водяной… и об этой паре по городу ходили однозначные слухи.

Впрочем, они не отрицали и не скрывали, что между ними появилось нечто большее, чем просто сотрудничество. Когда я спросила у Марии, как она смогла поладить с Россом (ведь, если откровенно, характер у него не сахар, и представить семейную жизнь с таким партнёром очень сложно), она улыбнулась:

— Это мелочи. Зато он не отворачивается от меня потому, что я водяная и не могу выйти на сушу.

Я кивнула: очень неприятно, когда люди судят не по моральным качествам, а по физиологическим особенностям.

— Неужели это настолько сильно сказывается? — не сдержала любопытства я. — Вроде русалки к тебе очень тепло относились. Или что-то изменилось?

— Нет, они действительно меня уважают и ценят, — грустно усмехнулась женщина. — Но как символ, оберег, работника, а не как человека. А это очень большая разница. У вас в этом плане легче, хотя любопытствующих не меньше.

Уже не первый человек указывает, что свободные меньше внимания обращают на физиологические и экстерьерные атрибуты. Да я и сама заметила большую разницу, когда общалась с изначально местными людьми и йети. Но ведь и у нас есть разделение, причём чёткое. Просто оно по другим критериям: различают племена, сторонников какой-либо философии, входящих в союз… Если утрировать, у нас выделяют политические, мировоззренческие и религиозные (если таковыми вообще можно что-то считать) течения, но не разделяют по физическим, национальным или видовым признакам. Последнее очень приятно, а вот первое не радует, но, думаю, этого не избежать.