Наследство черной вдовы
Шрифт:
— Прошу простить, ронара, я не хотел вас оскорбить, — попытка учтиво поклониться с треском провалилась: Нарон поморщился и сумел только склонить голову. — Я… — замялся он, не зная, что придумать в свое оправдание. — Я…
Причины не было, по крайней мере, стоящей.
— Вы обращались к лекарю, ронар? Мне кажется, визит к нему вам не повредит, — и хорошо, если тот лекарь не обнаружит внутренних повреждений. Впрочем, у Лорана тоже могли быть такие повреждения…
Кожу словно холодным ветром обдало, хотя на улице стояла теплая погода, а шла я в закрытом длинном
— Селенира, — заметив, что я снова уплываю в свои мысли, подал голос Шарон, замыкавший нашу процессию, — предлагаю присесть на лавочки у фонтана. Нам всем нужен отдых.
Шли мы недолго, но я кивнула, соглашаясь. Да, отдых, пусть и не физический, нам был нужен.
Глава 27
Фонтан в виде головы фантастического чудовища с длинными рогами и выпиравшими из раскрытой пасти клыками эстетического наслаждения не приносил. Не знаю, зачем в парке поставили это чудище, но смотрелось оно отвратно. Немного сглаживали ситуацию бившие высоко в небо ярко-голубые струи и скамейки, выполненные из темно-синего камня, теплого на ощупь.
— Говорят, горгулью победил мой предок, — сообщил самодовольно Цокар, без спроса усаживаясь на скамью возле меня и кивая на голову в фонтане. — Бился с ней три дня, но смог одолеть, лишь оглушив. Она потеряла…
Тролль говорил и говорил, я слушала с умным видом, пропуская историю мимо ушей. Горгулья, значит. Побежденная, она теперь служила основой для фонтана. Странные обычаи в этом мире, что и говорить.
Пушок носился по лужайкам неподалеку. Ему общение с женихами и их приторная вежливость были не интересны. Молодой организм никара требовал хорошего питания и много численных физических упражнений.
Кладира, не стесняясь, очаровывала Гордона, стреляя в его сторону глазками и мило улыбаясь, чем вводил его в ступор и заставляла краснеть. Сомневаюсь, что ей действительно нравился разорившийся барон, скорее она оттачивала на нем мастерство кокетки.
Шарон и Донтар обсуждали что-то свое. Не удивлюсь, если они когда-то вместе служили и теперь вспоминали битвы, в которых принимали участие. Нарон, сдерживая охи-вздохи, сидел на скамье в одиночестве и с тоской косился в сторону выхода из парка. В общем, все были заняты делом. И только я скучала, слушая разглагольствования зануды принца.
— Послезавтра мы уезжаем, — слова вырвались изо рта неожиданно для меня самой, — если вы еще не передумали следовать за мной в замок, где я сделаю свой выбор, жду вас после завтрака возле дома.
Полное молчание дало мне понять, что на такие условия женихи не рассчитывали: мало того, что заставляют оперативно срываться из города за призрачной возможностью разбогатеть, так еще и завтраком перед трудной дорогой кормить отказываются.
— Жестокая ты, — посмеивалась надо мной Кладира, когда мы, вернувшись с прогулки и переодевшись в скромные домашние платья, сидели за обеденным столом, — уж завтрак могла бы и предложить.
— Обойдутся, — чуть ли не обижено насупилась я. — Вот зачем была организована сегодняшняя
— Вообще-то, такие «вылазки», как ты их называешь, способствуют сближению с женихами. Должны способствовать, по крайней мере, — заметил Шарон, пробуя налитый в тарелку суп.
— В моем случае они способствовали скуке и безделью, — проворчала я, поглаживая Пушка, снова требовавшего свою порцию ласки. — Я чуть не уснула, выслушивая рассказ Цокара о его дальней предке, таком сильном, могущественном, способном убить саму горгулью. Бедная та горгулья.
— Горгулью разоряют поля, убивают скот, могут и людей ранить, — сообщил Шарон, — очень гадкие животные. И убить их считается доблестью среди воинов.
— И об этом следует рассказывать потенциальной супруге, считай, на первом свидании? — ядовито уточнила я.
Кладира хмыкнула.
— Ты сегодня не в настроении.
— Да, — согласилась я, — мне хочется побыстрей попасть в замок и найти то самое проклятье.
— Тогда, может, вернемся через перевал? — предложил Шарон.
— Почему нет. Сэкономим сутки, если не больше, — пожала плечами Кладира и лукаво посмотрела на меня, — только не спрашивай, что за перевал. Сама все увидишь.
Следующий день прошел активно: мы с «сестрой» решали, что взять из столичного дома в замок, готовились к длительному путешествию, выбирали наряды. Шарон решал какие-то свои вопросы. Лорана я после драки так и не видела.
— Не стоит о нем беспокоиться. Он — артар, они довольно живучи, — равнодушно заметила Кладира в ответ на мой вопрос, где можно найти Лорана. — Ты — герцогиня. Тебе не пристало расспрашивать слуг о здоровье низкорожденного лекаря или самой разыскивать его.
— Это не очень-то человечно, — качнула я головой. — Нужно хотя бы убедиться… Что?
Кладира снисходительно улыбнулась:
— Сразу видно, что ты не привыкла к нашим реалиям. Помнишь, ты рассказывала о рабах? Если я правильно поняла твои объяснения, артары — те же рабы, только наделенные возможностью получать образование, владеть нехитрым имуществом, получать за труд деньги и выбирать хозяев. Все. Никаких других прав у них нет. Стала бы аристократка из твоего мира беспокоиться о здоровье раба? То-то и оно, что нет.
— Но я — не аристократка, и на Земле никогда не была ею, — нахмурилась я. — Тем более, к Лорану, как ты заметила, меня тянет. Как там говорится? Знак? Божественная подсказка?
— Что бы то ни было, сначала выйди замуж и роди детей, а потом, если пожелаешь, можешь запереться в замке и жить с артаром, хоть это и считается постыдным делом, — последовал жесткий ответ.
Ответить мне было нечего, по крайней мере, пока я не познакомлюсь с текстом проклятия.
Ночью мне приснился кошмар: женихи во главе с Лораном пытались поймать меня в зеркальном лабиринте, то и дело загоняя в угол. Я в последнюю секунду ускользала от очередных цепких жадных рук через собственное отражение и мечтала как можно быстрей выбраться оттуда — силы исчезали с каждым новым отражением.