Наследство для Лонли-Локли
Шрифт:
– Да, уж что-то, а это они могут!
– ворчливо согласился старик, поднимаясь с табурета.
– Ладно, - пообещал он, - я передам им твои слова. В конце концов, это в моих же интересах. Не те мои годы, чтобы скитаться по соседям в поисках ночлега. Да и лабораторию жалко: столько лет я ее обустраивал - не бросать же теперь...
– А что у вас за лаборатория?
– с любопытством спросил я.
– Все время о ней слышу...
– Я занимаюсь алхимией, - важно сообщил старик.
– Ты, небось, как все ваши, думаешь, что мы тут в подметки не годимся угуландским знахарям, да часто так оно и есть, если не кривить душой... Но я-то учился искусству алхимии у одного из ваших беглых Магистров, он целых семнадцать лет снимал у нас дальнюю пристройку, пока не решил вернуться в Ехо. И вот, что я тебе скажу: он, конечно, показал
– Дримарондо трудно не заметить, - улыбнулся я.
– Кстати, он мне жаловался, что его здесь плохо кормят. Что ж вы так, а?
– Да, Маркуло скуповат, - неохотно согласился старик.
– У него это называется: "быть хорошим хозяином". Я сам иногда подкармливаю Дримарондо, но не так часто, как следует, наверное... Маркуло, чтоб ему пусто было, поднимает шум, всякий раз, когда видит что я беру с обеденного стола еду для собаки. А я очень уж не люблю ссориться!
– Я и сам не люблю ссориться, но такого пса грех голодом морить, - строго сказал я.
– Грех, - покорно согласился старик.
– А может, ты его заберешь?
– нерешительно спросил он.
– У меня уже есть собака, - усмехнулся я.
– Вон, по двору носится. А зоопарк я пока открывать не собираюсь.
– Ну, тебе, может, и не надо. Но ведь у вас, в Ехо, за такого пса, небось, большие деньги можно выручить...
"Грешные Магистры, кажется мне предлагают самую настоящую взятку, - весело подумал я.
– Столько лет ждал, и вот, наконец, свершилось!"
– А человек, который заплатит за собаку большие деньги, наверняка не станет экономить на ее пропитании, - рассудительно сказал старик. Я был посрамлен: кажется, взяткой тут и не пахло, просто человек решил позаботиться о благополучии Дримарондо, подыскать для него теплое местечко подальше от жадины Маркуло.
– Возможно, вы не поверите, но у меня вряд ли найдется время для торговли говорящими собаками, - вздохнул я, старательно пряча улыбку.
– Что ж, нет, так нет, - пожал плечами старик.
– Ладно, засиделся я с тобой, - наконец решил он.
– А чего сидеть-то - все уже, вроде, и так ясно. Выйду через дверь: теперь нет нужды скрывать, что я к вам ходил.
– Правильно, - кивнул я.
– Лучше передай своему семейству: если кто-то знает, куда подевался Урмаго, пусть расскажет нам. Как только этот пропащий объявится, мы тут же уедем домой, ко всеобщей радости. Да, и постарайся вдолбить в их горячие головы: убить нас гораздо труднее, чем им почему-то кажется. А рассердить довольно просто. Я-то, если честно, еще со вчерашнего вечера сердит...
– Ты сердит?
– изумился старик.
– А с виду и не скажешь!
– Когда это станет заметно по выражению моего лица, будет уже поздно что-то исправлять, - беззастенчиво пригрозил я, запирая за ним дверь.
– Фу-у-у-у!
– с облегчением выдохнул я, оставшись в одиночестве. И добавил уже про себя: "Какое счастье, что я не специализируюсь на дознаниях! Собачья работа!"
Потом я снова уставился в окно и глазам своим не поверил: во дворе не осталось и следа от недавних земляных работ. Очевидно, сей праздник труда благополучно завершился, пока я беседовал со стариком. Во всяком случае, кучи земли вперемешку с камнями были убраны, а на том месте, где увалень Арало рыл яму, теперь красовался большой яркий ковер. Некоторое время я с равнодушным недоумением рассматривал крупные лиловые цветы на зеленом фоне ковра, а потом меня осенило: да это же ловушка, специально для дорогих гостей! Примитивная настолько, что ей место не в реальной жизни, а, разве что, в одном из мультфильмов про Тома и Джерри, нежно любимых моим неподражаемым шефом, да еще и сооруженная прямо на моих глазах по инициативе неугомонной старой ведьмы. Очевидно, эта достойная леди по-прежнему считала нас непроходимыми идиотами. Предполагалось, что мы увидим во дворе красивый ковер и тут же решим немного на нем попрыгать, не удосужившись вспомнить, что на этом самом месте только что рыли яму.
– Не верю!
– сказал я вслух, обращаясь к низенькому беленому потолку, каковой должен был символизировать
– Ну не верю, и все тут!
Потолок безмолвствовал. Зато в дальнее окно снова постучали. Если бы я был начинающим врачом, я бы, без сомнения, обрадовался такому наплыву посетителей. Но в данной ситуации я бы предпочел немного побыть в одиночестве, честное слово!
На сей раз мне, можно сказать, отчаянно повезло: судьба решила наградить меня визитом прекрасной дамы - за хорошее поведение, так что ли? За окном обнаружилась хорошенькая жена Маркуло, как ее там... ах, ну да, Мичи. Леди Мичи Кутык - с ума сойти можно! Она улыбалась мне из-за пыльного стекла, демонстрируя чуть ли не несколько дюжин великолепных мелких зубов и отчаянно строила глазки. Я проникся уважением к ее простому человеческому желанию немного пообщаться со мной, любимым, и распахнул окно. В глубине души я здорово надеялся, что прекрасная леди окажется переносчиком какой-нибудь полезной информации - ага, размечтался! Мичи тут же взобралась на подоконник и спрыгнула в комнату, не дожидаясь особого приглашения.
– У нас есть всего полчаса, - заговорщическим шепотом сообщила она, награждая меня многообещающим страстным взглядом. Можно было подумать, что мы уже много лет были любовниками и научились использовать каждую возможность в очередной раз обмануть ее бдительного супруга.
– Ты мне сразу понравился!
– снисходительно добавила она и начала деловито расстегивать многочисленные костяные крючки на своем вышитом теплом жилете.
Признаться, я несколько опешил: во-первых, бурный дорожный роман не входил в мои планы на текущий день, во-вторых, меньше всего на свете мне хотелось осложнять и без того непростые взаимоотношения с семейством Кутык, в третьих, я как любой начинающий параноик ждал подвоха, а в-четвертых... Честно говоря, госпожа Мичи мне активно не нравилась. Было в ее привлекательной мордашке что-то отталкивающее - я и сам не мог сформулировать, что именно. Суммировав все вышеперечисленные аргументы и присовокупив к ним тот факт, что в нескольких метрах дремлет сэр Лонли-Локли, покой которого казался мне чуть ли не единственной истинной святыней во вселенной, я решил любой ценой соблюсти невинность. Лучшая защита - наступление, поэтому я обрушил на свою страстную гостью мощный словесный поток:
– Служба скорой сексуальной помощи нуждающимся ландскнехтам? Программа "адюльтер в каждой семье"? Или просто скука заела, милая барышня?
– Алю... адю... Чего?
– испуганно спросила она, машинально продолжая расстегиваться.
– Того!
– фыркнул я.
– Впрочем, я и сам понимаю, что просто скука заела. Сочувствую. Но ничем помочь не могу.
– Я тебе не нравлюсь, что ли?
– разочарованно спросила Мичи.
– Ну так бы и сказал, а то мелешь не пойми чего... Ладно, тогда я пойду.
Она не выглядела слишком огорченной, скорее немного сердитой и обиженной, как ребенок, которому в очередной раз объяснили, что конфету до обеда ему никто не даст.
– А я, между прочим, хотела тебе чего-то рассказать, - мстительно сообщила она.
– А теперь не расскажу.
– Надо будет - расскажешь, - мрачно пообещал я, с тоской вспоминая о своих могущественных Смертных Шарах. Шарахнуть бы ее одним, и через несколько минут мое удовлетворенное любопытство мирно поползло бы обратно в норку - дремать до следующей оказии. Ох уж этот любитель законности, сэр Шурф Лонли-Локли, связавший меня по рукам и ногам! Утешало меня только одно: после полудня этот парень проснется и устроит допрос всех Кутыков, поголовно, так что госпоже Мичи придется иметь дело с этим грозным дядей, а я могу умыть руки... Но на всякий случай, я использовал прием, который обычно оказывается действенным не в реальной жизни, а в бородатых анекдотах.
– Да и не можешь ты знать ничего интересного, - высокомерно сказал я ей.
– Откуда?
– Откуда?!
– возмутилась Мичи.
– Да я все разговоры в этом доме слушаю! И все замечаю. От меня ничего не укроется!
Кажется, мой примитивный прием подействовал: сейчас она обиделась куда больше, чем после моего отказа немедленно удовлетворить ее неземную страсть.
– Ну и что такого интересного ты услышала?
– с деланным равнодушием спросил я.
– А вот не скажу!
– и она торжествующе уставилась на меня круглыми голубыми глазами, пустыми и недобрыми, как у дешевой пластмассовой куклы.