Наследство племени готов

Баскова Ольга

Виталий пожал плечами.

– Леонид не дружил с наркоманами, – ответил он. – Я знаю почти всех его друзей. Это мальчики и девочки из благополучных семей круга Воронцовых. Мне приходилось видеть их. Поверь, они тоже этим не балуются, даже в свободное время.

– Может быть, у Леонида появились новые друзья, о которых вы ничего не знали? – наступал следователь. – Такое часто бывает. Мальчишки – они довольно скрытные и не всегда выкладывают правду-матку.

– Леня любил пооткровенничать, – возразил Виталий. – Я готов биться о заклад, что не знал всего одного

человека, с кем мой брат собирался провести сегодняшний день. Это какая-то новая девушка. Леня отзывался о ней довольно восторженно.

– Девушка? – Желтые кошачьи глаза Григория расширились. – И ты, конечно, не в курсах, как ее имя и фамилия.

– Имя – Илона, а фамилия… Нам с Вадимом Сергеевичем не пришло в голову спросить об этом, когда Леня похвастался новым знакомством, – признался бывший полицейский. – Ты намекаешь, что это она могла заставить Леню сделать проклятый укол. Но мой братец не был дураком. – Виталий подошел к Панину и дружески положил руку ему на плечо. – Ты сам не веришь в то, что это был передоз, – ласково сказал он. – Кстати, вы проверили камеры ресторана, куда Леонид водил девушку? Сомневаюсь. И, наконец, не отыскали саму девушку. К сожалению, Леонид не назвал ее фамилии. Но вы и не пытались выяснить, раз не видели записи.

Следователь поднял на него усталые глаза.

– Ты же понимаешь, – начал он, – как начальство этого не любит. Ну, ковыряния всякие, версии разные. Висяки никому не нужны. Полковник требует раскрыть дело в кратчайшие сроки.

– И тебе легче сделать моего брата наркоманом, – зло прошипел Громов. – Только не выйдет. Воронцов – влиятельный человек. Сам понимаешь, дядя позвонит кому нужно, и тебя заставят возобновить расследование, если ты закроешь дело.

Григорий тяжело вздохнул. По его утомленному лицу, по синеве, залегшей под небольшими умными глазами, было видно, как он измучился и как ему все это осточертело. Не конкретно дело Леонида Воронцова – а вообще все.

– Чего ты хочешь? – Он взял карандаш неопределенного цвета со следами зубов, валявшийся на столе, и принялся грызть его.

– Я хочу найти преступника, который заставил брата употребить эту дрянь, и наказать по закону, – проговорил Виталий. – Покажешь мне камеры из ресторана. И вообще я должен быть в курсе событий. И еще… Можно по старой памяти задействовать Николая?

– Делай что хочешь, – обреченно махнул рукой Панин. – У нас с тобой три дня. Начальник отдела уже ждет документы по поводу этого дела. Сам понимаешь, для него это смерть наркомана – и только.

– Понимаю, – отозвался Громов и помог подняться Вадиму Сергеевичу, лицо которого было бледнее мела. – Надеюсь, завтра с тобой встретимся.

– Послезавтра, – не поднимая глаз, отозвался следователь. – Завтра я занимаюсь другим.

– Ну, пусть так!

Когда они вышли из кабинета, Воронцов, немного придя в себя, схватил племянника за локоть и сжал так сильно, что Виталий поморщился.

– Виталик, – горячо зашептал он в ухо Громова, – ты видишь, что они пальцем не пошевелят, чтобы выяснить все обстоятельства смерти моего сына. Дорогой

мой, ты бывший полицейский, частный детектив, наконец. Считай это своим первым делом. Позаботься об экспертизе, найти материалы с камер, а я все оплачу. Все твои расходы.

– Что ты такое говоришь? – изумился Громов и сильно сдавил мочку уха, чтобы не нагрубить дяде. – Леонид был мне как родной брат. Это расследование – дело чести нашей семьи, и я не возьму с тебя ни копейки. – Он сунул ему ключи: – Садись в машину и подожди меня пару минут. Кстати, в бардачке есть холодная минералка. Выпей и постарайся хотя бы немного успокоиться. Твоя светлая голова мне еще понадобится.

Воронцов обреченно кивнул и, не глядя по сторонам, направился к «Фольксвагену».

Виталий спустился в святая святых судмедэксперта, застав толстого Колю за его обычным делом – поеданием домашних пирожков с различной начинкой.

Вот уже много лет молодой человек не мог понять, как патологоанатом способен устраивать перекусы в таком месте, где воняло едкими препаратами, а за стеной на каталках, а то и на столе лежали трупы.

Николая, похоже, ничуть это не беспокоило: во время таких обедов он мог с недоеденным пирожком зайти и к своим клиентам, чтобы, например, еще раз продемонстрировать кому-либо причину смерти покойного.

– Привет, Коля, еще раз. – Виталий закашлялся от запаха хлорки, сразу заполнившей нос и рот. – Помощь не окажешь?

– Отчего ж не оказать хорошему человеку? – Губы у патологоанатома были ярко-красные, под цвет крови, и лоснящиеся от жира. – Пирожка хочешь? Или чайку?

От этого вопроса беднягу Громова замутило.

– Нет, нет, – ответил он поспешно. – Сейчас собираюсь пообедать с дядей.

– Ладно, мне больше достанется, – усмехнулся эксперт. – Выкладывай, что там у тебя.

Виталий вытащил из кармана джинсов два полиэтиленовых пакетика.

– Коля, нужно определить, это опилки с одного предмета или нет, – сказал он, кладя пакетики рядом с надкусанным пирожком.

– Без проблем, – ответил Николай, но его черные цыганские глаза хитро блеснули на смуглом лице. Виталий понял его:

– Сколько?

– Возни все же немало, – протянул эксперт. – Кроме того, в свободное время. – И, будто набравшись храбрости, надул щеки и с присвистом добавил: – Две тысячи.

– Хочешь, дам восемь? – поинтересовался Громов. – За остальные шесть ты мне расскажешь все, что смог найти, повозившись с моим братом. Голову даю на отсечение, начальству ты сообщил только то, что оно хотело слышать.

– Но передоз был… – пытался оправдаться Николай.

– Был, я не возражаю, но не должен быть, поскольку мой брат в жизни не стал бы пробовать наркотики, – горячо сказал Виталий. – Следовательно, его кто-то заставил. Мне интересно, каким образом.

– Это любопытство я могу удовлетворить, – усмехнулся патологоанатом. – Только давай не за восемь, а за десять тысяч. И кстати, ты меня очень обидел. Заключение я показал и Панину, и нашему полковнику. То, что они решили многое убрать, – их дело. Я тут каким боком?