Наставник
Шрифт:
И голову задрала.
Экая поразительная самоуверенность. Но желающих возразить не нашлось.
– Мост опускайте, - Арвис произнес это, не скрывая раздражения. И Миха его понимал. Все-таки… пусть и стяг вывесили, переговоров ожидая, но кто знает этого Алефа. Может, глубоко плевать ему на местные порядки. И переговоры – не более чем удобный способ ворваться в замок.
Но…
Джер держался рядом до самых ворот. И за меч держался. И выглядел так, что у Михи появились нехорошие подозрения. Как бы вновь господин барон геройствовать
И сказал:
– Будь осторожен.
А потом громко, чтобы все слышали, добавил:
– Я доверяю тебе свое слово! И свое право!
Наверное, это означало многое, но Миха лишь кивнул в ответ. Надо будет разобраться с местными порядками. Когда-нибудь.
Со скрипом поднялась решетка, чтобы пропустить его, Миару и четверку стражников, которым выпала высокая честь сопровождать Миху. Запоздало подумалось, что для столь торжественного выхода стоило бы приодеться, но потом подумалось, что на самом деле магу на Миху плевать.
Ему что-то другое надо.
Решетка опустилась стремительно, отсекая путь назад. И с грохотом, который ударил по нервам, заставив Миару вздрогнуть. Она лишь вытянулась. И улыбнулась. Улыбка эта намертво прикипела к бледному лицу магички.
А мост опускался.
С протяжным скрипом. Неторопливо. Вот сейчас он коснется земли. И если големы рванут вперед, то ворота они вынесут. Миха стиснул меч, который показался на диво неудобным, даже бесполезным оружием.
Но големы остались неподвижны. Разве что со спины левого скатился пухлый человек в мятой одежде. Сидела она так, будто шили её на кого-то повыше и помассивней, а человеку просто отдали, что есть.
– Ирграм? – Миара, кажется, удивилась.
Но не слишком.
– Что он… не важно. Странно, конечно, но…
– Он кто?
– Маг. Из тех, что служит семье. Но он должен быть в Империи, при дворе Императора.
Человек приближался медленно, и двигался как-то… нервно, что ли? Боком. Он то и дело останавливался, крутил головой, глядя то на големов, то на Миху.
Точно не мог определиться, кто здесь опаснее.
А ведь твари-то с близкого расстояния внушают. Нет, они и со стены казались большими, но теперь Миха окончательно осознал, насколько они огромны. Ноги-столпы. Бугристая броня, которая наверняка выдержит удар стрелы. И не только стрелы. Хвост… один взмах и от ворот мало что останется. Да и стена не так, чтобы выдержит. То есть, может, выдержит, а может, и нет.
Проверять не хотелось.
– Г-госпожа, - слегка заикаясь, произнес человек. Он подошел довольно близко, чтобы остановиться в паре шагов от Миары. – Рад приветствовать вас, г-госпожа.
Дикарь заворчал.
Вот ведь. Големы его не то, чтобы испугали, скорее уж он не осознавал всецело их опасности. А вот человек этот заставил Дикаря ощетиниться.
С чего бы?
Запах… вот запах странный. Нет, не пота, не навоза, не немытого тела, а иной…
И это заставляло подобраться.
– И я рада встрече, почтенный Ирграм, - нараспев произнесла Миара. – Счастлива видеть вас в добром здравии. Стало быть, это вас отправил мой дорогой брат? Как он к слову?
– К-который?
– Оба.
– Господин Алеф пребывает в добром здравии. Господин Винченцо жив и жизни его не угрожает опасность, хотя, вероятно, ему придется отнять ноги.
Миара слегка нахмурилась.
– Сдавление было сильным, кости раздробило. Я составил, как умел… к сожалению, более талантливые помощники господина Алефа погибли, а я… я никогда не был силен в целительстве, - Ирграм развел руками и главное, выглядел он расстроенным.
Искренне расстроенным.
– Пока воспаления не началось, и если повезет, то раны заживут.
– Он…
– Господин Алеф в милости своей велел погрузить господина Винченцо в сон, дабы не испытывал он боли и иных неудобств, мешающих исцелению.
Охренеть. Какая поразительная, мать его, забота!
Но с другой стороны, маг жив.
Это хорошо.
Он, конечно, еще тот засранец, но Миха к нему успел привыкнуть. И… надо будет как-то вытащить его. Желательно побыстрее.
Правда, вопрос, как?
– Я рада это слышать, Ирграм. И рада, что ты рядом с ним. Ты всегда был верным добрым человеком.
Щека Ирграма дернулось.
А еще было в нем что-то такое… в корне неправильное. Вот было и все тут. Эту самую неправильность Дикарь всей шкурой ощущал.
– И потому тебе не стоит опасаться. Я не гневаюсь. Не на тебя.
– С-спасибо, г-госпожа.
– Так что тебе велено передать?
– Г-господин Алеф желал бы беседовать с вами, - Ирграм согнул спину. – Он будет рад воссоединению семьи.
Теперь уж щека дернулась у Миары.
– Но так же готов принять любое ваше решение. Если вы пожелаете продолжить свой путь, господин Алеф не будет препятствовать. А еще он не тронет ни это место, ни этих людей. Более того, он в знак своего расположения, он готов заключить договор о мире и дружбе.
Это было сказано чуть громче, чем следовало. И стало быть, не для Миары с Михой, но для стражи, которая держалась в отдалении.
– Подтерждая добрые свои намерения он отправляет вам этих девушек…
Девушек почти сталкивают со спины голема, белые, трясущиеся от ужаса. И кажется, не понимающие, что происходит.
– Господин Алеф сожалеет о произошедшем. И понимает, что появление его принесло некоторые неудобства. И готов их компенсировать. Он подарит владетельному барону голема…
Ирграм замолчал. Ненадолго.
– Если ему вернут то, что принадлежит господину.
– Артефакты Древних? – насмешливо поинтересовалась Миара.
– Нет, - Ирграм покачал головой. – Дитя крови мешеков.