Наставники. Коридоры власти(Романы)
Шрифт:
— Мы отчаянно вымокнем. — Рой улыбнулся. — Но это тебе, знаешь ли, очень к лицу. Мне обязательно надо разделаться с подарками сегодня вечером.
Заходя во все магазины, мы миновали улицу Сиднея, Иоанна, Святой Троицы и приближались к Базарной площади. Рой выбирал подарки для своей весьма сомнительной, на мой взгляд, и несчастливой берлинской знакомой, которая жила этажом выше его на Кнезебекштрассе, — и выбирал, надо сказать, очень тщательно.
— Ага, вот это, пожалуй, пойдет маленькой танцовщице. — Я уже и раньше слышал про «маленькую танцовщицу»,
В одном из магазинов Рой вдруг заговорил — спокойно, просто и очень по-дружески — о Шейле, моей жене. Он хорошо знал грустную историю нашего брака, знал, к чему я всякий раз готовлюсь, когда уезжаю по вторникам домой, в Лондон. Я был рад этому разговору. Выйдя из магазина, он глянул на меня с ласковой улыбкой чуть презрительного сочувствия и сказал:
— И при этом ты еще можешь выносить здешних самодовольных типов! Эх, мне бы твою терпимость!
Разговор оборвался; мы миновали церковь Пресвятой девы Марии и вышли на Базарную площадь. Рой, все тем же дружеским тоном, спросил:
— Кстати о самодовольных типах — кого же из них стоит выбрать в ректоры?
Руки нам оттягивали пакеты с подарками, наши пальто набухли и отяжелели от влаги, а лица у нас были совершенно мокрые.
— Мне кажется, Джего, — ответил я.
— Кое-кто будет за Кроуфорда.
— Я не стану его поддерживать.
— Да, Кроуфорд чересчур, пожалуй, уверен в себе. Уверен, что на эту должность по праву должны выдвинуть именно его. Самонадеянно, я сказал бы, уверен. Едва ли такой самодовольный человек будет хорошим руководителем колледжа.
Я согласился.
— А знаешь, — заговорил опять Рой, — старик Винслоу поразительно отличается от всей этой братии. Он, конечно, и грубиян, и задира, и характер у него страшно неуживчивый, но зато уж пошлой бездарью его никак не назовешь. Вот кого они ни за что не выберут в ректоры.
— Джего тоже никак не назовешь пошлой бездарью, — заметил я. — Что бы про него ни говорили, но человек он весьма незаурядный.
— Да, у Джего много достоинств, — согласился Рой. — Но говорить-то перед выборами будут об его недостатках, а их у него тоже немало.
— И все же он вполне может пройти в ректоры.
— Да, Джего незаурядный, конечно, человек, — сказал Рой. — Вот за это-то его и постараются прокатить. В нем нет их хваленой «надежности».
— Артур Браун считает, что есть.
— Дядюшка Артур любит причудников.
— А Кристл полагает, что сможет его направлять. Я-то, между прочим, не особенно в это верю.
— Получится очень забавно, если он ошибется.
Мы свернули на Пети Кьюри, и Рой сказал:
— Те, кому Джего не нравится, молчать не будут. Они с три короба наговорят про заслуженных ученых… да и про незаслуженных тоже.
— Я-то об этом знаю побольше, чем они, — добавил он. Меня рассмешила уверенная заносчивость его слов, обычно вовсе ему не свойственная, и я улыбнулся. Мы как раз проходили мимо витрины —
Глава седьмая
ЯДРО БУДУЩЕЙ ПАРТИИ
Мы с Роем допоздна проговорили в тот вечер — и постоянно возвращались к выборам ректора. Прощаясь перед сном, мы решили сказать назавтра Брауну, что готовы поддержать Джего. «Семь раз отмерь, один раз реши», — уходя посоветовал мне Рой рассудительным тоном Брауна. Поутру Бидвелл, объявив, что «уже девять, сэр», и прокомментировав погоду, доложил:
— Господин Калверт шлет вам привет, сэр, и он просил передать, что, дескать, семь раз отмерил и все равно не передумал.
В пять часов вечера мы зашли к Брауну. На его письменном столе остывал недопитый чай, а он просматривал какие-то бумаги; меня всегда поражала его способность непрерывно работать и казаться при этом совершенно свободным.
— Для хереса еще рановато, — проговорил он. — Не хотите ли выпить рюмку шабли? Я раскупорил его за ленчем, и оно показалось нам замечательно приятным.
Он принес рюмки, и мы сели в кресла — Браун между мной и Роем. Он поглядывал на нас и терпеливо ждал. Зная, что мы явились к нему по делу, он тем не менее готов был провести с нами весь вечер, спокойно попивая вино и дожидаясь, когда мы сами заговорим о том, зачем пришли.
— Вы просили меня, — начал я, — известить вас, как только я окончательно решу, кого буду поддерживать на выборах.
— И что же?
— Я решил голосовать за Джего.
— Я тоже, — сказал Рой Калверт.
— Очень рад, — проговорил Браун и улыбнулся мне. — Я, признаться, надеялся на это. А Рой…
— Все в порядке, — перебил его Калверт. — Я сначала семь раз отмерил, а потом уж один раз решил.
— Прекрасно, — сказал Браун. — Потому что я непременно посоветовал бы вам именно так и поступить.
Я рассмеялся. Шуточкам Роя Браун с успехом противопоставлял свою непоколебимую основательность.
— Ну что ж, — Браун уютно и покойно восседал в своем кресле, — все это весьма интересно. Я тоже могу вам кое-что сообщить. Мы поговорили с Кристлом и решили, что у нас есть основания выдвинуть кандидатуру Джего.
— Не беря на себя никаких обязательств, разумеется? — поинтересовался Калверт.
— Взяв на себя обязательство действовать разумно и осмотрительно, — ответил Браун. — И, как мне кажется, я имею право сообщить вам кое-что еще, — добавил он. — Найтингейл совершенно определенно сказал мне сегодня утром, что он тоже решил поддерживать Джего. Таким образом, у нас уже создалось неплохое ядро будущей партии.