Наставники. Коридоры власти(Романы)
Шрифт:
— По-моему, у вас нет причин для беспокойства, — сказал Браун.
— Он на редкость славный юноша! — чуть патетичней, чем следовало бы, воскликнул Джего. — Его все у нас любят. Как это ни удивительно, но он совершенно не испорчен.
— Я рад, что вы упомянули об этом, — сказал сэр Хорас. — На этот счет у меня никогда не возникало сомнений. Он правильно воспитан. Об этом позаботилась его покойная мать.
— Мы все считаем, что такой племянник делает вам честь, — вставил Браун.
— Я прекрасно понимаю, что в беседе с такими высокообразованными людьми, как вы, мне следует осторожно высказывать свое мнение, — заметил сэр Хорас, —
— Иногда мне кажется, сэр Хорас, — сказал Джего, — что наши главные заботы должны сосредоточиваться на питомцах, подобных вашему племяннику. Одаренные люди могут сами о себе позаботиться. Зато достойные, но не слишком способные к учебе юноши, они, поверьте мне, очень часто оказываются истинной солью земли.
— Я рад, что вы так думаете, доктор Джего.
Время шло. Сэр Хорас обсуждал довольно скромные успехи племянника, роль образования, интеллектуальные и нравственные достоинства человека, преимущества постепенного развития личности и правильного семейного воспитания — он разглагольствовал неутомимо и с огромным удовольствием. Его основным собеседником был Джего, а Браун только вставлял иногда в разговор мягко доброжелательные реплики. Кристл пару раз попытался вернуть сэра Хораса на землю.
— Я должен извиниться за того старика, которого представил вам в профессорской, — сказал он.
— Это вы про мистера Винслоу? — спросил сэр Хорас, хорошо запоминавший имена.
— Да. С ним очень трудно иметь дело. Почти невозможно. Но он казначей нашего колледжа, так что, будь он повоспитанней, я познакомил бы вас поближе… если б нам удалось продолжить начатый в прошлый раз разговор.
— В любой организации есть люди, с которыми трудно иметь дело, — сказал сэр Хорас. — И моя организация — тоже не исключение. Вот поэтому-то, — он опять повернулся к Джего, — я и придаю такое большое значение университетам, которые выпускают… — и он снова завел бесконечный разговор об образовании.
Я хотел спать, но мне было очень интересно, чем все это кончится. Сэр Хорас говорил без устали: ни выпитое вино, ни позднее время на него явно не действовали. Он был не менее искусным тактиком, чем Браун с Кристлом, и превосходно знал, что людей, как правило, больше всего интересуют его деньги. По всегдашней привычке он мастерски скрывал свои намерения за туманной завесой слов и, применяя этот прием, мог говорить о чем угодно. У него это называлось «размышлять вслух». «Размышляя вслух», он часто молол чепуху, и сегодняшний вечер не был исключением. Он искренне любил племянника, не очень уверенно чувствовал себя в незнакомом ему обществе наставников колледжа, однако четко понимал, что главное для него — судьба собственных детей, что ему в общем-то наплевать на туповатых, но достойных юных родственников и что он вовсе не преклоняется перед «такими высокообразованными людьми», как мы, — он четко все это понимал и знал, что несет вздор.
В конце концов сник даже энергичнейший Джего. Кристл давно молчал; утомленно приугасли всегда пронзительные глаза Брауна. Было уже за полночь. Говорил теперь только сэр Хорас — наши силы иссякли. Когда он умолкал, я слышал, как по оконным стеклам барабанят капли дождя. Вдруг сэр Хорас небрежно спросил:
— А вы больше не думали об активизации вашей деятельности?
— Думали, конечно, — живо откликнулся Кристл.
— Кажется, кто-то из
— Вы правы.
— В рамках тех возможностей, которые у нас сейчас есть, — сказал Браун, — мы не в состоянии активизировать нашу деятельность. Нам остается только поддерживать когда-то достигнутый колледжем уровень.
— Понятно, — задумчиво проговорил сэр Хорас. — И для расширения вам нужна финансовая помощь.
— Именно, — сказал Кристл.
— Насколько я помню, мистер Кристл, вы говорили, что вам нужна финансовая помощь, но без всяких сопутствующих ей условий. Вы хотите, чтобы администрация колледжа могла распоряжаться деньгами по собственному усмотрению. Я думал об этом, мистер Кристл. Я, конечно, уверен, что вы лучше меня разбираетесь в нуждах вашего колледжа, но мне не совсем ясно, кто мог бы согласиться жертвовать деньги на предлагаемой вами основе. Надеюсь, вы понимаете, о чем я толкую? Я вполне могу представить себе людей, которые видят, что колледжу нужна финансовая поддержка, но их, на мой взгляд, насторожат ваши слова об условиях. Вы согласны со мной, мистер Кристл?
Вместо Кристла поспешил ответить Браун.
— Мы прекрасно понимаем, что глупо, более того, безрассудно ждать от людей финансовой поддержки и не принимать решительно никаких условий, — с этим наверняка согласится любой здравомыслящий администратор колледжа. Но, видите ли, сэр Хорас, колледж не раз уже получал пожертвования с такими условиями, которые просто невозможно выполнить. Мы, например, располагаем ежегодным фондом в двадцать тысяч фунтов на стипендии для сыновей протестантских священников из Голуэя. А это, знаете ли, похоже на танталовы муки.
— Понятно, — повторил сэр Хорас. — Но разрешите мне высказать вам сомнения некоторых людей. Некоторые люди — и я, признаться, в их числе — считают, что учреждения вроде вашего часто тратят деньги впустую. Нам, к примеру, кажется, что вы склонны строить здания, которые вам вовсе не нужны.
— А между тем новые здания строят как раз самые жизнеспособные колледжи, — вмешался Кристл. — Я тоже могу привести вам пример. Два кембриджских колледжа, которые стремительно развивались, в то время как у нас царил мертвый застой…
Кристл разговаривал с сэром Хорасом почтительно и даже смиренно, но уступать не собирался. Сэр Хорас прикрывал свои намерения туманом ничего не значащих слов, а Браун с Кристлом — перечислением мельчайших подробностей. Они прикрывались множеством точных и правдивых подробностей, словно щитом. Искусности сэра Хораса они с успехом противопоставляли свою уверенность в самодовлеющей ценности колледжа, который должен жить и развиваться по собственным законам; бесконечно детализируя суть вопроса, они убедительно показывали, что намечаемый ими курс безусловно верен, и перед их доводами пасовало даже могучее воображение сэра Хораса.
Разгорелся общий оживленный спор. Наконец сэр Хорас покачал головой и сказал:
— Мне очень жаль, но на этот раз я никак не могу с вами согласиться, мистер Кристл.
— Мне тоже очень жаль, — проговорил Кристл; но в его почтительной, почти смиренной улыбке нельзя было не заметить холодного упорства.
Сэр Хорас угадал. Получив пожертвование, Браун с Кристлом наверняка затеяли бы строительство: им хотелось, чтобы их время — их правление — оставило в истории колледжа неизгладимый след.