Настоящая фантастика – 2015 (сборник)
Шрифт:
– Специальные, – безмятежно повторила Кицунэ. – Доставить на Землю и передать представителям фирмы.
Вот тогда Иван и сорвался. Он орал, что «Хирингу» не имеет никакого права давать какие бы то ни было инструкции насчёт Саньки, потому что это независимое разумное существо. Что он ненавидит биологов и генетиков, из-за которых ему пришлось полжизни вкалывать за спасибо, и что химики и фармацевты ничем не лучше, раз и Саньку хотят обманом превратить то ли в подопытного кролика, то ли в дойную корову… Наконец обвинил роботов в том, что они подслушали и украли его план. Волошин буквально выволок штурмана наружу и минут пятнадцать уговаривал успокоиться.
– Командир,
– Возможно, – кивнул Волошин. – Мы зря обсуждали всё это в корабле. Но если они решили сами воплотить наш план, то почему Мурка против того, чтобы Санька летала? Непонятно…
– Да какая разница, что там в башке у Мурки! Мы упустили шанс, понимаете вы это или нет?
– Я понимаю одно, – Волошин очень старался говорить спокойно, – не было у нас никакого шанса. Девчонка не хочет летать. Вот не хочет – и всё. И даже если бы мы нашли способ её переубедить, то не смогли бы поговорить с ней напрямую, без переводчика. А это значит, что японцы всё равно бы всё узнали. Так что уймись и просто прими ситуацию как есть – большая корпорация переиграла очередную пару неудачников. Бывает.
Иван смотрел в упор.
– И это всё, что вы можете предложить? Сидеть и спокойно смотреть, как уплывают из рук такие деньги?! Я полжизни работал даром и устал от этого так, как вам и не представить! Думал, получу статус, заживу наконец по-человечески. А вместо этого – долги, и проценты всё растут! Вам всегда платили за работу, разве вы можете понять?! Мне плевать, человек я для вас или нет, я не могу больше жить без денег!
Волошин наконец потерял самообладание.
– Ты серьёзно ждёшь, что я тебя пожалею? Не дождёшься! У тебя срок жизни в три раза больше, чем у меня, а когда он подойдёт к концу, ты уйдёшь таким, какой ты сейчас, – молодым! Никогда не узнаешь, что это такое – быть стариком, немощным, больным, бесполезным! Я последние два года только об этом и думаю – что в любой момент могут выкинуть на пенсию досрочно, заменить роботом или таким, как ты, неважно, кем ты там себя считаешь или как тебя называют! Человек ты или нет – меня это, честно тебе скажу, вообще не волнует! Так же, как никого не волнует, без чего ты или я не можем жить!
Иван неожиданно прервал капитана:
– Да тише вы! Санькин дружок явился…
Волошин обернулся. На верхней ступеньке трапа стоял Накамура.
– Ужин готов, – спокойно сообщил он.
На экранах медленно наливалось сумеречной синевой неизменно безоблачное небо. Хотя до заката было ещё далеко, по саванне уже поползли от кустов и деревьев длинные тени. Погрузка закончилась, отлёт назначили на послезавтра.
Иван последнее время ходил мрачный, насвистывал что-то заунывное, часто уходил бродить по плато. Вот и сейчас его не было в корабле. Кицунэ паковала и размещала в грузовых отсеках привезённый препарат, настраивала температуру и влажность, проверяла исправность ячеек. Пантеробот улетел на предписанную этикетом прощальную встречу с хозяйками планеты. Сан-Нокку, удобно устроившись на полу, увлечённо водила фломастером по бумаге. Затея Накамуры с рисованием неожиданно очень понравилась аборигенке. В кают-компании скопилась уже целая стопа листков с разноцветными пятнами и линиями, в которых всё чаще можно было разглядеть сходство со знакомыми предметами.
Волошин взглянул на монитор, увидел стоящего снаружи Ивана и медленно движущийся над озером широкий треугольник
Капитан встал, направился к выходу.
Сан-Нокку даже не подняла головы.
Астронавты молча следили за приближением Накамуры. Услышав за спиной лёгкое топотание, обернулись. Сан-Нокку, забавно переваливаясь с боку на бок, спускалась по трапу. Бесполезные крылья с жестяным шелестом волочились по ступенькам. Средними лапками аборигенка прижимала к туловищу охапку изрисованных листков.
– Вышла всё-таки, – хмыкнул капитан. – Интересно. Сама сообразила, что надо Мурку встречать, или Кицунэ подсказала?
Аборигенка склонила круглую голову, уставилась фасеточными гляделками на землян. Пошевелила задумчиво антеннами, перевела взгляд на подлетающий гравиплан, зашагала дальше.
Капитан и штурман увидели, как там, над озером, маленькая фигурка в подвесной люльке замахала лапами, посылая непонятные людям сигналы. Сан-Нокку неожиданно ускорила шаги, встопорщила крылья. Только сейчас Волошин заметил на её хитиновом туловище пояс с прицепленным антигравом.
– Эй, ты куда?! – Он бросился наперехват, но было поздно – «муравьишка» с разбегу спрыгнула с обрыва, обронив несколько рисунков. Крылья её вздыбились почти перпендикулярно к спине, и она развернула их в потоках воздуха и начала выгибать – то планируя, то ловя попутный ветер, подобно тому, как судно ловит его парусами.
Какое-то время казалось, что Сан-Нокку пытается вылавировать навстречу гравиплану, но вскоре её манёвры стали увереннее и направление полёта определилось – за озеро, вдаль, туда, где воткнулись в сизое небо острые верхушки антерритника.
Накамура, развернув свою машину, какое-то время летел неподалёку, подстраховывая и провожая. Потом завис высоко над озёрной гладью, покачал прощально крыльями и поплыл к кораблю.
Приземлившись, Мурка соскочил на землю. Он снова был чёрной пантерой, ловкой и гибкой, и скалил пасть в довольной улыбке.
– Что всё это значит? – сухо спросил Волошин. – Как она научилась летать? Куда отправилась? Когда вернётся?
– Технику полёта она придумала сама, обсуждала со мной. Отправилась домой. И вряд ли нам стоит ждать её возвращения.
Командир помолчал, обдумывая сказанное.
– Значит, ты, – медленно подытожил он, – знал, что она собирается удрать, и ничего не сделал для того, чтобы её остановить? Не предупредил нас, даже не посоветовался? Нарушил инструкции «Хирингу» привезти Саньку на Землю?
Робот важно склонил голову, соглашаясь с Волошиным:
– Именно так, командир-сан. Законы робототехники важнее корпоративных инструкций. Мы не имеем права выполнять распоряжения, которые подвергают опасности жизнь разумного существа. А фирма хотела заполучить Сан-Нокку, потому что Кицунэ подслушала и передала предложение Ивана-сан основать колонию антерритов на Земле.
– Я так и знал! – крикнул Иван.
– Да, – кивнул Накамура. – Вы придумали прекрасный план, но не учли одной важной детали. Сан-Нокку вовсе не безмозглая биологическая машина. Она – представитель сложной культуры с очень своеобразными этикой, моралью, традициями, кучей условностей и жёстко регламентированными правилами поведения. И очень суровыми наказаниями для нарушителей. Будущим основательницам новых родов ещё на личиночной стадии вбивают в голову основные законы и традиции – ведь мать должна быть примером для всей колонии. Сан-Нокку не смогла бы сделать то, чего ожидали от неё вы и «Хирингу». По законам чести, принятым среди антерритов, королева, виновная в инцесте, должна совершить ритуальное самоубийство.