Настоящая любовь (сборник)
Шрифт:
Кейт медленно вышла из спальни, закрыв за собой дверь. Стоя у кровати Марша, она различала тревогу на его лице. Ей отчаянно хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему, стереть с его лица это измученное выражение. Радостно было видеть, что синяки вокруг его глаз, хотя и довольно темные, уже начали светлеть.
Кейт заглянула в комнату Сабрины и увидела, что малышка спит, свернувшись калачиком на кровати. Ее сердце болезненно сжалось при виде мокрых ресниц Сабрины и потеков слез на щеках.
Вернувшись на кухню, она развернула несколько
Отобрав все необходимые продукты, Кейт приступила к работе.
Только она успела начать, как раздался стук, и через заднюю дверь вошел высокий мужчина в джинсах и белой футболке. Он снял шляпу и кивнул в знак приветствия.
— Простите, мэм, — протянул он. — Меня зовут Хэнк Уилсон. Я главный конюх.
— Здравствуйте, мистер Уилсон. — Кейт улыбнулась немолодому мужчине с редкими каштановыми волосами и загорелым, обветренным лицом. — Меня зовут Кейт Тернер. Я медсестра, меня нанял доктор Даймонд, чтобы я присмотрела за ним и за его дочерью в ближайшие несколько дней.
— Рад познакомиться, мэм. Надеюсь, здесь все в порядке. Доктор Даймонд звонил сегодня утром и предупредил, что кое-что заказал в супермаркете. Когда продукты привезли, я велел одному из парней все выгрузить и отложить все скоропортящееся.
— Он отлично справился.
— Если что-то еще понадобится, мэм, дайте мне знать. Мы с остальными конюхами живем в бараке за конюшнями. Но вы можете всего лишь набрать 250, — он ткнул пальцем в телефонный аппарат, стоящий на кухонном столе, — и кто-нибудь из нас ответит.
— Спасибо. Я скажу доктору Даймонду, что вы приходили. — Кейт знала, где находятся конюшни и жилые помещения, но слово «барак» ее рассмешило. Это здание скорее напоминало маленькую гостиницу.
— Э… мэм, раз уж речь зашла о докторе Даймонде, как он? Мы очень расстроились, когда узнали об аварии. Это правда, что доктор ослеп? — поинтересовался конюх, переступая с ноги на ногу и заметно смущаясь.
— Да, правда. Но это временно. Как только опухоль спадет, он выздоровеет.
— Это добрая весть. Босс… то есть, Спенсер, брат доктора Даймонда, звонил прошлой ночью, чтобы узнать насчет Куини, Королевы Севера, одной из лучших наших кобыл. Она должна ожеребиться через пару недель. Я рассказал ему об аварии, не так уж много рассказал, как вы понимаете, а он ответил, что попытается дозвониться в больницу, а если не получится, снова перезвонит сюда вечером.
— Спасибо, я передам это доктору Даймонду.
— Что ж, пора мне браться за работу. Если что-нибудь понадобится, не забудьте позвонить.
После ухода Хэнка Кейт закончила нарезать салат. Она обваляла цыплячьи грудки в сухарях, уложила на противень и сунула в духовку.
Поднявшись наверх, она первым делом заглянула в комнату Сабрины и обнаружила девочку сидящей на полу возле шкафа и листающей книжку с картинками.
— Сабрина, ты уже проснулась! Хорошо поспала?
Девочка
— Что ты смотришь? — поинтересовалась Кейт, присаживаясь на пол рядом с Сабриной. — Ах, это же сборник колыбельных песен. Моя любимая книжка. Хочешь, я тебе почитаю?
Сабрина взглянула на нее в замешательстве.
— Ты хочешь мне почитать?
— Конечно, — ответила Кейт, удивленная ее вопросом. — Я люблю читать вслух, а тем более колыбельные.
— Правда? — На детском личике отразилось изумление. — Мама никогда не читала мне сказок. Она говорила, что это все ерунда. Так что я просто смотрела картинки.
У девушки защемило сердце. Как может мать отказываться читать собственному ребенку? Одним из самых дорогих ее воспоминаний было то, как она сидела у мамы на коленях, слушая ее мягкий, мелодичный голос. Кейт жалела, что не сохранила хотя бы некоторые из своих детских книг, особенно сказку о потерявшемся щенке. Сколько бы раз она ни просила почитать эту книжку, мама всегда улыбалась в ответ, бросала все дела и заключала ее в объятия.
— Мне тоже нравится рассматривать картинки, — веселым голосом сказала Кейт, чтобы Сабрина не чувствовала себя обделенной. — Но раз уж ты теперь большая девочка, пора учиться читать. Залезай мне на колени, и попробуем вместе.
Сабрина посмотрела на нее с сомнением в глазах.
— Мама не разрешала мне сидеть у нее на коленях, потому что я могла ее испачкать.
— Неужели твоя мама всегда надевала красивые платья? — с болью в сердце спросила Кейт. Она понять не могла, как жена Марша вообще согласилась родить ребенка.
— Ага.
— Тогда ясно. Видишь, у меня вообще нет нарядных платьев. А эти брюки и блузка — моя рабочая одежда, и я могу пачкать их, сколько угодно. Так что не бойся, и садись ко мне на ручки.
Второго приглашения не потребовалось, и, пока Кейт читала, Сабрина слушала ее, как завороженная.
— А можешь почитать еще?
На часах была половина шестого.
— Может, лучше почитаем перед сном? Сейчас нам пора снова проведать твоего папу. А вдруг он проголодался. Я, например, умираю с голоду, — призналась Кейт, вставая.
— А обязательно? — спросила Сабрина, явно побаиваясь идти в львиное логово.
— Я знаю, что твой папа немножко не в духе. Но злится он не на тебя, а всего лишь из-за того, что не может видеть.
— А… — сказала девочка. — Тогда я сбегаю в туалет.
— Конечно. Не забудь вымыть руки, — добавила девушка, направляясь в комнату Марша.
Подойдя к двери, она услышала донесшийся изнутри грохот. Не тратя время на стук, Кейт распахнула дверь и увидела Марша, выходящего шатающейся походкой из ванной комнаты.
— Доктор Дай… Марш? Что случилось? Я слышала шум? Ты не пострадал? — воскликнула она, подбегая к нему.
— Я в порядке. Но там что-то разбилось.
Отведя Марша к постели, Кейт заметила, что у него мокрые руки.