Настоящее в будущем
Шрифт:
— Конечно, встретимся. Однажды, где-нибудь под небесами.
— Или поднявшись до небес, — Коль старалась не заплакать. — Прощай, Малефисента.
— Прощай, маленькая Тёмная, — сказала Малефисента, поцеловала её в лоб и растворилась в воздухе.
***
Разговор с Дэвидом заставил Голд глубоко задумался о его очень долгой жизни и обо всех случаях, когда ему удавалось обмануть смерть. И самый страшный из этих случаев сейчас особенно ярко выделился среди всех его воспоминаний, будто это произошло вчера. Вместе с памятью вернулась боль, и Голд, с едва бьющимся сердцем, медленно вышел из лавки и переместился на кладбище, к могиле Нила Кэссиди.
— Здравствуй, Бэйлфайер. Я… О, Бэй…
Румпель изо всех сил старался не заплакать, опустился на корточки и закрыл лицо руками.
— У меня не было шанса достойно оплакать тебя, — заговорил он снова, проведя пальцем по выгравированному имени. — И я сам тому виной. Я долго не мог тебя отпустить, Бэй… До сих пор не могу… Я не знаю, почему ещё жив…
И в этот момент сердце так сильно сжалось в груди, что он не смог больше сдерживаться и заплакал.
— Я надеялся, что смогу как-то жить, смириться с этой болью, но легче не становится, — продолжил Румпель, вытирая лицо рукой. — Я ещё держусь за тебя. Во имя твоей жизни я многое отдал. Я даже чуть не отдал её… — он невольно, вспомнив Коль. — Она бы понравилась тебе. Лучше меня, и за что-то меня любит. Столько лет я шёл к тебе, Бэй. Столько лет искал. И не мог принять своё новое место в жизни, считая себя недостойным, а ведь вот оно, мое место. Здесь и сейчас, там где я есть, и мне кажется, что я пришел к правильному выводу, — он расправил плечи, тяжко вздохнул и продолжил: — Я решил уйти, Бэй. Решил, что хочу умереть человеком, которого ты любил когда-то, которым я всегда должен был быть для тебя, и знаешь, это неплохо, ведь я тогда возможно смогу найти тебя вновь. Я постараюсь найти тебя, Бэй, потому что люблю тебя, как и прежде, и всегда буду любить. Сейчас, возвращаясь к живым, я не скажу тебе «прощай». Я скажу «до свидания.» До свидания, сынок, и…
Голд замолчал. За его спиной раздались тихие осторожные шаги, и он сразу понял, кому они принадлежат.
***
Встреча Коль и Робин вышла очень эмоциональной. Робин выскочила ей навстречу и сдавила в объятьях так, будто это Коль вернулась с того света.
— Ты была права, — сообщила Коль подруге. — Одна ночь доказала, что Сторибрук — сборище маньяков, и я гордо пополнила их ряды.
— Никогда не сомневалась ни в тебе, ни в местных маньяках, — рассмеялась Робин и подозрительно покосилась на карту в руках Коль. — Что это? Ты ведь не просто так пришла, противная….
— Ну не ворчи…
Робин шутливо побурчала под нос.
— Ну не надо, — лениво уговаривала Коль. — Я бы всё равно пришла.
— Правда?
— Правда.
— Правда-правда?
— Правда-правда, — засмеялась Коль.
— Ну, тогда ладно, — просияла Робин. — Так что это за карта?
Они устроились на кухне, вместе с Ив, Нилом и Роландом, и Коль развернула карту. Она подробно рассказала о работе Белль, доказала, что её рисунок точен, и предложила использовать эту информацию, чтобы разрушить лабиринт.
— Мне кажется, нам нужно позвать и других, — разумно предложила Ив. — Всех, кого это коснулось.
— Согласна, — поддержала идею Коль. — Я напишу Лиаму.
— А я позвоню Алекс, — мрачно сказал Нил, набирал нужный номер и вышел в коридор.
Встреча была назначена на четыре часа, и ровно в четыре Коль, Робин, Ив и Нил стояли в лесу, недалеко от того места, где когда-то давно Румпельштильцхен впервые
Первой на встречу пришла Алекс, холодно поздоровалась и встала поодаль. Лиам же слегка припозднился и привёл с собой целую компанию: её брата Адама, Стивена Розенблума и девочку, чьего имени Коль не помнила.
— Что ты здесь забыл? — шутливо фыркнула Коль, обращаясь к брату.
— За тобой шпионю, Заноза, — засмеялся Адам. — Но могу уйти.
— Нет-нет. Я рада, что ты здесь, — Коль взъерошила его волосы. — Шпионь сколько влезет.
Коль сделала шаг вперед, жестом попросила минуточку внимания и потом заговорила, с трудом подбирая подходящие слова:
— Я собрала вас здесь, чтобы поставить жирную точку в конце этой истории. Все мы пострадали. Кто-то меньше, кто-то больше, а кто-то из наших друзей не смог это пережить.
Ив и Нил уставились в землю, Алекс вздрогнула и сжалась в комок.
— Нас всех объединяет одно — страх. А знаете, где страх превращается в бесстрашие? — продолжила Коль, подошла к Алекс и обняла её за плечи. — Там, где он становится иллюзией. Там, где правят другие стихии. Надежда, вера в свободу, жизнелюбие, радость, любовь и дружба. У нас у всех были разногласия, но оглянитесь: здесь и сейчас мы вместе. И именно вместе мы положим страху конец. Давайте обвалим этот чёртов лабиринт, пока в нём не завелись новые минотавры!
И говорить не стоит, что все согласились, объединили силы и лабиринт действительно рухнул, просел, превратился в огромную сеть сообщающихся оврагов, которые они тут же поспешили зарыть, подняв настоящую земляную бурю. Так всё и кончилось. Или, быть может, только начиналось?
***
Праздник Мэри-Маргарет был обречен на провал. Большинство приглашенных сообщили ей, что не смогут присутствовать, и Генри был среди них. Ему не терпелось вернуться домой, но прежде он все равно навестил бабушку, пообщался с ней, дедом и мамой, послушал морские байки Крюка, поиграл с Грэмом и попытался объяснить Еве и Гейл, кто такой Кеноби. Так что он оставил их с чувством выполненного долга, и теперь ему оставалось только встретится с Реджиной, но перед этим он решил заглянуть еще в одно место. Он решил навестить могилу отца.
Когда Генри пришел на кладбище, там никого не было, за исключением мистера Голда. Дедушку он заметил ещё издали, и помедлил, не зная стоит ли его прерывать. Потоптавшись на месте, он решил, что стоит.
— Привет, — сказал Генри, когда Голд повернулся к нему. — А я искал тебя.
— Не ври, — нетерпеливо отмахнулся Голд.
— Извини.
Генри подошёл к могиле и молча застыл. Он вспомнил лицо отца, вспомнил их первую встречу и оживил в памяти последнюю. Он подумал о тихих похоронах, когда лишенный своих воспоминаний, стоял у могилы незнакомца, и снова испытал те чувства, которые нахлынули на него, когда память к нему вернулась.
— Я даже не смог проститься с ним как следует, — горько сказал он.
— Ты хотя бы смог с ним проститься, — вздохнул Голд. — Ты часто приходишь сюда?
— Раз в год. В день его смерти. А ты?
— Раз в год, но только в день рождения, — тихо ответил дедушка. — Отмечать день его смерти каждый год… Это выше моих сил.
Они замолчали и стараясь не смотреть друг на друга.
— Теперь я тоже буду приходить сюда в день его рождения, — сказал Генри. — Только в какой день он родился на самом деле?