Настя
Шрифт:
Затем было фотканье с передовиками производства и чаепитие в освобожденном под столовую, судя по сдвинутым к стенам стеллажам, складе. Приезжаем на площадь Тяньаньмэнь. Народу!
После речей Мао Цзедуна и Маленкова начинается военный парад. Василий Сталин скорчил нос от вида допотопной трофейной техники. Закурил, отойдя в сторонку, и кивнул мне. Подхожу.
— Скоро будут нормальные танки делать. Свои. — потом поправляется, — То есть, наши. Четыре авиационных и один танковый завод им построим.
Э, милок, не только подтянутся, но и заставят пыль глотать…
— Китайцы нам очень благодарны. Так и зовут СССР старшим братом. Тут у них чёткая градация… Старший — значит уважаемый, — продолжает сын вождя.
Потом кивает на симпатичную переводчицу, бросающую на меня порой взгляды.
— Ты, уже? — улыбается ехидно, — А тут, даже подержаться за даму не дают. Не позорь, говорят, Родину. Да разве я опозорю. Женщины завсегда были довольны… (ржом).
По-твистовски загнав окурок в мостовую генерал спрашивает:
— Слыхал про англичан в Бразилии? (кручу головой в стороны) Продули родоначальники американцам. Вот те и фавориты…
Припоминаю, что недавно в «Советском спорте» про сборную Англии после победы над сборной Европы 7:1, говорилось исключительно в восторженном ключе. Но, из послезнания помню, что до финала островитяне тогда точно не добрались…
— Десант то американский под Сеулом сбросили в море. Там они то и успели лишь по батальону в двух местах высадить… Северные рапортуют, что всё под контролем. Собрали ещё сто тысяч новобранцев. Стрелять научат, и в бой… Китайцы из под Шанхая полк новых МИГов на север перебросили. Зададут американцам перца, а то сейчас они над Кореей как баре летают. Жгут, что хотят… Мы то, только Пхеньян прикрываем. Лёва там с товарищами наведением занимается. Лобов, по его указке, уже штук двадцать со своими соколами пожёг… Теперь только ночью бомбить налетают…
В состоявшемся позже матче КНР-КНДР была зафиксирована ничья 2:2. Причём, было заметно, что корейцы, как и мы, играли в поддавки. Трэнэр ходил к корейцам Абрамова приветствовать. Тренер куйбышевских «Крыльев» Абрамов там уж больше месяца тренерит пхеньянских армейцев. Собираются и чемпионат Объединённой Кореи в этом году провести…
В гостевом доме, по предложению «малопьющего» Шувалова, мы достойно отметили китайский праздник. И сниться мне теперь по пьяни какой-то фильм, где я школьник, а Сунь Вэйши почти тридцатилетняя то ли переводчица, то ли адвокатша… И у нас отношения. Причём, это я к ней начал клеится. Представляете? Школьник к тридцатилетней тёте-адвокатше… Эдакая смесь романтики, фантастики и юриспруденции… https://youtu.be/4AA8maO-GAM?t=23
2 июля 1950 года. Пекин.
С утра, на разминке перед игрой, трэнэр отругал футболистов за неспортивное поведение в гостевом доме.
Ага-ага. Самому значит можно дастарханить под лезгинку… Хотя… Я же сам, в своё время, распекал игроков за вечерние гулянки…
С корейцами сыграли нормально. Те, хоть и упирались, и по мячу попадали… 5:1. Как говорится, без вариантов.
Днём вылет в Пхеньян. Стаю вот невдалеке от команды. Соня, как я стал называть китайскую подругу, пишет мне пекинский адрес в блокнот. Себе записала московский. Упрямая, аж жуть. Верю, что у этой Че Гевары в юбке всё получится. Надеюсь, что её, в этой жизни, не забьют насмерть, требуя оговорить
Жму руку Ли Пэну, машу «Соне». Идём на посадку.
От границы, как нам сказали будет истребительное прикрытие. Наверное целый полк МИГов подняли. А то и два. Долетели без эксцессов. Васечка даже уснул в полёте. А я вот с нетерпением ждал встречи… Нет, конечно, её никто не отпустит из королевской семьи на свидание. Это понятно. Но, Настя она же девушка с фантазией. Придумает, что-нибудь.
С аэродрома нас повезли в дом, переделанный под гостиницу. Заселили всех скопом. Охрану и обслугу на первый этаж, начальство — на второй, нас и артистов — на третий.
После ужина едем на концерт. Если наши-то ещё бодренько выступили, а кореянка затянула народную песню под каягым… Я аж задремал…Что-то типа этого.
Просыпаюсь от тычка Васечки.
— Тебе тут это… Любовное послание принесли. — ухмыляется гад, — Почти вся команда прочитала пока сюда дошло…
И подаёт мне бумажку, где написан адресат — Юрий Жаров. «Я сижу внизу под вашим балконом. Жди после отбоя у входа в гостиницу. Целую тебя. Настя.»
Перегибаюсь через перила балкона и вижу подругу в сине-красном платье, похожем на колокол. Рядом девушки в похожих платьях. Наверное, сёстры этой «Тонсен».
Пока ждал внизу, наши то по одному, то кучкой спускались поглазеть на встречу одноклубника с принцессой. Но, её всё не было и не было. Я присел в кресло и как не бодрился — снова задремал. И во сне мне, уже отнюдь не под каягым, наследницы Тонсен вместе с местными парнями поют песню «Время любить»… https://youtu.be/1t_Gn11t1ng?t=1
Только вот после песни, влюблённые разошлись в разные стороны… К чему бы это?
Хлопнула дверь. Просыпаюсь. Заходит, откуда-то приехавший, Василий Сталин. Довольный, как удав. Сразу видно, что не фронтовые сводки обсуждал.
Сын вождя спросил о чём-то охрану, и закурив, подошёл.
— Принцессу свою ждёшь? — грустно ухмыляется, — Не придёт она. Там охрану на нашу поменяли. Хрен договоришься… Местные боятся, что Южные королевскую семью перед отречением убьют и на Северных свалят. Не ссы, Юрка. Я тебя завтра у Джеджелавы отпрошу на денёк. А Ким Ир Сен — свой парень… Думаю, разрешит тебе познакомится с принцессами. Мне-то, видишь, разрешили познакомится… Правда, не с принцессами, но тоже ничего…
3 июля 1950 года. Пхеньян.
С утра побегал с командой чуток. Потом трэнэр, кряхтя, отпустил в увольнительную. Еду на улицу Хэбансан, где в одной из резиденций Ким Ир Сена разместилась королевская семья. Двухэтажный большой дом с большими окнами и башенкой похож на замок английских аристократов. По периметру стоят наши автоматчики. Капитан, проверив мои документы, сверил со списком допущенных и отправил в правое крыло первого этажа. Первыми на меня вышли посмотреть женщина, смутно похожая на Настю, и красивая девушка в придворной одежде. Я поклонился и представился, почему-то по-английски. Наверное, подумал, что уж английский эти дамы знают. Девушка, поклонилась, и назвала даму Принцессой Ток Хе, а сама она была Ли Хэйгон — Пятая Принцесса императорского дома. Сказать, что обе принцессы были одеты изысканно — это ниочём. Они просто блистали в своей одежде. Юная принцесса была чудо как хороша.