Нат Пинкертон и преступное трио.Сборник
Шрифт:
Наконец в дверях показался инспектор Харрион. Он был сгорбленным, низеньким, немного тучным человеком; в походке его была заметна какая-то усталость, причем верхнюю часть тела он наклонял немного вперед, как будто спина его была обременена тяжестью долголетней, полной забот жизни. Черты лица его казались сонными и безжизненными, лишь в маленьких серых глазках его сверкал какой-то скрытый огонек, точно молния иногда вспыхивавший в них, как заметил Пинкертон.
Он тотчас опустился в кресло, стоявшее у письменного стола, и небрежно
– Что вам угодно? – флегматично спросил он.
– Мое имя Генри Суммер – я наследник и двоюродный брат убитого Суммера, – ответил Пинкертон. – Я приехал, чтобы вступить во владение наследством, и думаю остаться здесь, пока мне не удастся продать дом покойного!
– Очень рад! – сказал инспектор Харрион. – Мне уже говорили о вашем приезде сегодня утром.
Пинкертон в душе удивился быстроте, с какой весть о его прибытии облетела город. Очевидно, сосед Холльманса, посетивший последнего вчера, постарался растрезвонить о том, что видел и слышал, на весь городок.
– Но что угодно вам от меня? – спросил инспектор.
– Перед моим домом всю ночь напролет простоял какой-то полицейский!
– Совершенно верно!
– Но что ему было нужно от меня? – слегка взволнованным тоном спросил Генри Суммер, он же Пинкертон.
Харрион поднял высоко плечи, сделал значительное лицо и посмотрел на наследника мистера Суммера слегка сверху вниз:
– Вы не понимаете этого, мистер Суммер, и все-таки вы должны согласиться, что это обстоятельство должно быть лишь приятно вам, так как оно служит вашей безопасности. Вот уже несколько лет я держусь правила ставить по ночам в течение нескольких недель караул перед домом, в котором было совершено преступление.
– А зачем?
– Ну, это легко понять! – сказал Харрион. – Вспомните старую истину, что преступника
зачастую тянет, точно магнитом каким-то, к месту преступления!
– Ага, об этом я когда-то слышал кое-что! – наивно заметил Пинкертон. – Поэтому-то полицейский и стоял там?
– Разумеется! – ответил инспектор. – Он должен был наблюдать, не вернется ли преступник, и если да, то арестовать его!
Пинкертон должен был изо всех сил сдержаться, чтобы не прыснуть со смеху:
– А за то время, что вы применяете ваш метод, удалось ли вам хоть раз изловить таким путем преступника?
Инспектор отрицательно покачал головой:
– К сожалению, нет! Но я не отчаиваюсь и надеюсь, что настанет час торжества этой старой истины!
– Я убежден в этом! – искренним тоном согласился Пинкертон. – Вы, я вижу, талантливый криминалист, и вам, наверное, удастся когда-нибудь изловить этот «бич Редстона»!
– Ну, конечно! – отозвался самоуверенно инспектор. – Преступнику уже недолго осталось гулять на свободе!
– Вы приобретете этой поимкой право на всеобщую благодарность! – с чуть заметной иронией сказал Пинкертон. – И ваш метод охраны места преступления станет в конце концов всеобщим
Инспектор раскрыл слегка глаза и посмотрел на своего собеседника. Уж не смеялся ли последний над ним? Но тот сидел с видом невинного младенца и, казалось, был далек даже от мысли насмехаться над почтенной личностью инспектора.
А потому Харрион ограничился тем, что пробормотал себе под нос несколько несвязных слов, а затем спросил:
– Значит, вы пришли ко мне из-за этого полицейского?
– Конечно, мистер Харрион, и я хотел просить вас избавить меня от него. Я не люблю полицейского надзора. Кроме того, я сумею и сам защитить себя в случае нужды, если, паче чаяния, преступник будет притянут под влиянием каких-нибудь магнетических сил к моему дому!
– Но этот человек небезопасен! – сказал Харрион.
– Да и я тоже не робкого десятка! – возразил Пинкертон. – А потому, если он только пожалует ко мне, то я сцапаю голубчика и немедленно же доставлю его сюда к вам.
Инспектор насмешливо ухмыльнулся и сказал:
– Сделайте это, мистер Суммер, и если это удастся вам, то я с удовольствием заплачу вам 10 тысяч долларов от себя лично, сверх тех 10 тысяч, что обещаны фермерами!
– Стоп! – воскликнул Пинкертон. – Ловлю вас на слове!
– И я сдержу его! – проворчал Харрион.
– Значит, на следующую ночь полицейский уже не будет торчать перед моим домом?
– Если вы этого непременно хотите, я удалю его оттуда, но, боюсь, наступит момент, когда вы пожалеете о вашем решении. Ведь преступник может прийти именно ради того, что вы поселились там, чтобы отобрать у вас деньги, которые вы носите на груди, в кожаном мешочке!
– Вы уж и это знаете?! – изумленно вскричал Пинкертон.
– Конечно, мне рассказали и об этом! Вы поступили очень неосторожно, говоря об этом у Холльманса! Благодаря этому известию внимание «бича Редстона» может быть легко привлечено именно на вас!
– Ба! Я вовсе не боюсь его, и я смеюсь над людьми, которые считают его чуть ли не за черта в образе и подобии человеческом. Этот всеобщий страх и трепет перед ним только помогает ему совершать преступления.
Харрион кивнул на это головой, но на лице его читалась насмешка над фермером, так хваставшимся своим мужеством и неустрашимостью.
– Так, до свидания, мистер Харрион!
Пинкертон поднялся и протянул Харриону
руку-
– До свидания! – отозвался тот. —
Надеюсь, что ваша смелость, с какой вы вызываетесь победить «бич Редстона», не послужит вам во вред, мистер Суммер!
– Будем надеяться!
И с этими словами Пинкертон вышел из бюро, между тем как инспектор насмешливо поглядел ему вслед.
По дороге домой сыщик заметил, что шедшие навстречу люди перешептывались между собой при виде его и провожали взглядом этого «дуралея-Суммера», но это мало его заботило. Он шел и думал: