Научи меня любить
Шрифт:
Скрипнув зубами, Дейн сдержал порыв стукнуть со всей силы кулаком по стене, чувствуя, как грудь сдавило от острого приступа вины. Как же теперь помочь ей выкарабкаться из этого? Она ведь не подпустит к себе никого слишком близко… Судья отошёл к креслу и опустился в него, откинувшись на спинку и прикрыв глаза, снова углубившись в воспоминания.
ГЛАВА 9.
Едва почувствовав, что с Лилей творится что-то не то, Дейн насторожился и напрягся, прислушиваясь к ощущениям, а через мгновение руку обожгло, и знак вспыхнул ярко-фиолетовым. Больше не раздумывая,
– Осмотри дом.
– Что… - Палач запнулся, увидев Лилю, медленно перевёл взгляд на Судью, но тот уже исчезал в портале.
Дейн не слышал раздавшееся вслед заковыристое ругательство, он нёс Лилю в спальню. Потом были несколько напряжённых часов, когда он буквально вытаскивал девушку с того света, используя все свои умения и артефакты, хранившиеся в сейфе на всякий случай. Вот и пригодилась аптечка, которую Дейн собирал на досуге, делая мази и зелья по старинным рецептам семьи. А Лиля ещё и впала в беспамятство, мечась по кровати в лихорадке и пребывая в собственных кошмарах. Он сидел с ней, пока не вернулся Том, хмурый и злой, и заглянув в спальню, молча кивнул, приглашая выйти. Разговор предстоял тяжёлый, Дейн прекрасно это понимал. Лиля как раз успокоилась, забывшись крепким сном, и бросив на девушку внимательный взгляд, Судья вышел, сохраняя бесстрастное выражение, хотя внутри кипели эмоции.
Дальше соседней гостиной они не ушли, конечно. Оставлять Лилю надолго одну ни Дейн, ни Томас не собирались. А едва Судья зашёл в комнату, Палач аккуратно прикрыл за собой дверь и тут же в два шага оказался вплотную к другу, тяжело дыша и сжав кулаки. Светло-карие, ореховые глаза полыхнули золотом и сузились, губы сжались.
– Ну что, доигрался в правильность?! – прошипел он в лицо бесстрастному Дейну. – Вот этого ты для неё хотел, да?!
– Откуда я знал, что он окажется таким ублюдком? – ровно ответил Дейн, скрестив руки на груди, но не отступил, остался на месте.
У Томаса вырвался короткий, злой смешок.
– А то ты не в курсе, как большинство носфайи предпочитают развлекаться, - выплюнул он, и не скрывая эмоций. – Может, богиня и создала полуночных под нас, но эта девочка точно не для Карла. И не для подобных игр!
– Я хотел, как лучше! – Дейн упрямо наклонил голову, потом снова посмотрел в глаза Тому. – Знаешь, что случилось с прежним Судьёй? Он пропал вместе со своей полуночной. Сначала кто-то похитил её, а потом он пошёл искать, и всё. Никого из них не нашли, поэтому должность перешла ко мне.
– И что? Знаешь, умный учится на своих ошибках, а мудрый – на чужих, - Том поморщился и потёр лоб. – Мы бы смогли защитить её, Дейн.
– Мы? – Судья выгнул бровь.
Палач пожал плечами.
– Нас связывает клятва, Дейн, и неважно, кому из нас принадлежала бы Лиля. Мы бы охраняли её одинаково, - Томас прищурился. – Ты упёртый дурак, Сеттен, и врезать бы тебе как
– Так врежь, если полегчает, - неожиданно устало отозвался Дейн и даже приподнял голову. – Разрешаю.
Мгновение Томас с недоверием смотрел на него, а потом коротко, без замаха, ударил сбоку. Судья пошатнулся и даже отступил на шаг, потёр челюсть и тем же голосом поинтересовался:
– Ну что, легче стало? Можем теперь серьёзно поговорить?
– Знаешь, стало, - проворчал Палач, покрутив запястьем. – Ну давай серьёзно, раз предлагаешь.
– Ты нашёл этого Карла? Он был в доме?
– Нет, - с досадой отозвался Том и прошёлся по гостиной. – Он куда-то уехал, на его счастье. Я оставил там маячки на случай, когда он вернётся, и предупредил городскую службу насчёт его личности. Если где в городе объявится, мы сразу узнаем. Но, полагаю, он залёг на дно. Что с Лилей делать будем? – Томас резко переменил тему. – Снова аукцион?..
– Нет! – резко перебил его Дейн, и Палач насмешливо ухмыльнулся. – И нечего скалиться! – неожиданно сердито отозвался Судья. – Я правда в сомнениях, Том, пойми, - Дейн длинно вздохнул и потёр переносицу, прикрыв глаза. – Мне… страшно, что кто-то причинит ей вред, да, но я также не уверен, что в этом доме она будет в безопасности.
– Но никому другому ты её теперь не отдашь, - негромко, уверенно закончил Томас его мысль и покачал головой.
– Думаю, надо сходить в храм, - предложил Дейн, пройдясь по гостиной. – Вдруг богиня подскажет, как лучше поступить. Когда Лиля поправится.
– Хорошая идея, - одобрительно кивнул Томас, окончательно успокоившись. – Иди, отдыхай, я посижу с ней.
На этом они разошлись – Дейну в самом деле требовалось отдохнуть.
Вернуться в настоящее Судье помог слабый отголосок эмоций Лили: она приходила в себя, и он, встрепенувшись и вынырнув из воспоминаний, поспешил к девушке в спальню. Она в самом деле проснулась, и едва Дейн переступил порог, тут же поймал пристальный, напряжённый взгляд, в глубине которого светилась тревога. Грудь снова сдавило чувством вины, и Судья мягко улыбнулся, плавным шагом приблизившись к креслу.
– Как ты себя чувствуешь? – негромко спросил он, опустившись в него и не сводя глаз с бледного лица девушки.
– Почему вы не пришли раньше? – вместо ответа задала она встречный вопрос, заставив Дейна едва заметно вздрогнуть.
Он молча поднял ладонь, на которой на несколько мгновений проступили фиолетовые, мерцающие узоры.
– Я не могу действовать, как Судья, пока знак не даст мне знать, - Дейн опустил руку и, помедлив, добавил ещё тише. – Прости, Лиля.
Она прикрыла глаза и отвернулась, слабо вздохнув. Укрытая до подбородка, с разметавшимися по подушке серебристыми прядями, полуночная выглядела хрупкой и беззащитной, и все инстинкты Дейна вопили о том, что её надо защитить и ни в коем случае никому чужому не отдавать. И плевать хотели эти инстинкты на его «правильные» решения.
– Вы снова сделаете аукцион? – прошептала едва слышно она, не глядя на Дейна.
– Нет, - не задумываясь, ответил он и поднялся.
После чего, не желая новых вопросов, немного поспешно вышел. Лиля осталась одна. Девушка бездумно смотрела в окно, завешенное плотной шторой, чувствуя себя разбитой и растерянной. Одеяло прикрывало её до самого подбородка, забинтованные руки уже не болели, но шевелиться не хотелось. Ресницы сами опустились, и Лиля погрузилась снова в целительный сон, теперь уже до самого утра.