Наука о социальной политике: методология, теория, проблемы российской практики. Том II. Становление науки о социальной политике
Шрифт:
Время от времени иллюзия справедливости подпитывается громкими показательными процессами и суровыми наказаниями отдельных расхитителей, взяточников, “плесени”, “пены”, “накипи”, перерожденцев. И тогда люди спокойны: они живут в трудное время, в сложных условиях, но по справедливости. Так им представляется. И каждый, кто пробует рассеять их иллюзии, кажется им врагом.
При рассмотрении механизмов осуществления принципов распределения казарменного псевдосоциализма следует точно указать генеральную цель всей распределительной политики тоталитарного государства. Это – исходное суждение, краеугольный камень всех дальнейших рассуждений, точка отсчёта. Генеральная цель распределительной политики казарменного государства – обеспечение максимального уровня эксплуатации трудящихся. Эта цель может по-разному преподноситься и разными способами прикрываться, по суть её именно такова – максимизация эксплуатации. Суть всегда обряжается в казарменном “социализме” в гуманные, демократические, социалистические формы. Поэтому не следует
Стержнем механизма распределения в казарменном псевдосоциализме является тотальный контроль государства над распределительными процессами. Метод такого тотального контроля – государственное нормирование распределения всех благ.
Тут крайне важно не перепутать функции правового и тоталитарного государств. Это разные государства, их функции не имеют ничего общего. Правовое государство устанавливает законы, которые регламентируют правила хозяйствования, правила принятия решений. Законы защищают права, свободы и обязанности граждан. Все распределительные процессы в правовом обществе протекают в правовой, законной форме, все они регулируются законами. Но характер этого регулирования иной, чем в тоталитарном государстве. Тоталитарное государство может оформлять свою волю в законодательной форме, а может обходиться и просто постановлениями, инструкциями и т. п. Законодатель и исполнитель здесь един в двух лицах. Здесь царят приказ, прямое распоряжение, а не закон.
В области распределения тоталитарное государство (и исполнительная власть – это одно и то же) устанавливает конкретные нормы поступления благ тем или иным категориям граждан. Складывается система разовых решений, служащая основанием для распределения тех или иных благ. Что не разрешено решениями, то запрещено. Вот в этом и суть тотального контроля государства за распределительными процессами в казарменном псевдосоциализме: ничто не может быть распределено и перераспределено без разрешения государства. Распределительные отношения как бы остановлены, а затем происходят по разрешению государства. Никто не может включиться в распределение, не получив разрешения или согласования с государственным (распорядительным) органом. Самостоятельные действия не допускаются, преследуются или пресекаются. Самая ненавистная для тоталитарного государства форма деятельности – это “бесконтрольная” форма, самостоятельность. Всякая неконтролируемая государством форма распределения объявляется стихийной (с оттенком вредности для народа).
Тотальный контроль над процессами распределения (он же – “забота государства о благе народа”) представляет собой механизм, адекватный генеральной цели распределительной политики казарменного государства – обеспечивать максимальную эксплуатацию народа. В сфере потребления и развития потребностей цель эта конкретизируется как стремление к минимизации необходимого продукта в обществе в целом.
Тоталитаризм не оперирует категориями “человек”, “социальная группа”, “обособленный экономический интерес”, “регион”, даже “отдельный народ”. Все объективные импульсы, мотивы и требования, исходящие от частей общества, квалифицируются как “рвачество”, “групповой эгоизм”, “местничество”, “сепаратизм”, “национализм” и т. п. Тоталитарное государство знает и признаёт себя и народ как целое. В идеале народ состоит из социально диссоциированных индивидов, всецело преданных государству. Из такого “человеческого материала” удобно созидать кастовую структуру, идеально совпадающую с распределением функций воспроизведения казарменной системы. Социальные цели тоталитарного государства, изначально чуждые народу, в процессе их реализации порождают чуждую народу структуру экономической жизнедеятельности общества и кастовую социальную структуру. Лишь в течение ряда поколений посредством кровавой селективной политики (по сути дела, политики геноцида против собственного парода, ядро которой – вытравливание и репрессирование всего активного, живого, творческого в народе) тоталитаризм надеется создать новую породу людей и их совокупность – народ нового типа. Ряд классических антиутопий [16] даёт представление об облике и механизме функционирования тоталитарного псевдосоциалистического общества.
16
Е. Замятин. Мы; Дж. Оруэлл. 1984; А. и Б. Стругацкие. Обитаемый остров.
Эти характеристики казарменного псевдосоциализма предопределяют основные закономерности формирования необходимого продукта. С одной стороны, требуется минимизировать общий объем средств существования и развития народа, чтобы при повышающейся производительности труда получить максимум прибавочной стоимости. С другой стороны, обеспечение ряда функций системы требует дифференцирования средств существования и развития. Так возникает необходимость, говоря словами Дж. Оруэлла, выделить среди равных наиболее равных. Это управленческое действие вовсе не означает, что члены привилегированных каст купаются в роскоши. Идеология аскетизма и сдерживание развития потребностей распространяются на всю казарменную псевдосоциалистическую систему. Поэтому привилегии вышестоящих над нижестоящими и казарменном обществе (пока оно не перешло в стадию разложения) – это привилегии бедных над очень бедными и нищими. В стадии разложения казарменного псевдосоциализма высшие касты могут дорываться до относительного достатка и богатства, но тогда общая культурная неразвитость (и подавленность) общества проявляется в образе жизни высших каст как пошлая роскошь. Отвратительность такой богатой пошлости усугубляется казарменной стандартизированностью.
Итак – минимизация “общего котла” при неизбежных кастовых привилегиях “нужным”
Усреднение пая (контроль за средним уровнем пая) – фундаментальный метод распределения казарменно-“социалистического” типа. Его суть четко прослеживается во всех классических способах тоталитарного государственного контроля за распределением благ. Это, к примеру, государственный контроль за соотношением роста средней заработной платы и роста производительности труда; контроль за соответствием средней зарплаты по категориям работников средней величине в “вилке” окладов по категориям; норматив перевыполнения норм выработки по министерству; нормативная доля заработка в цене продукции или в чистой продукции, это тысячи иных способов. Их принципиальное свойство – не допускать относительного роста “общего котла”, погашать дифференциацию, останавливать уходящих вперед в работе и в заработке равнением на среднемассовую величину. В отличие от этого при социализме демократический государственный и общественный контроль за мерой труда и мерой оплаты откроет простор для соревнования, лидерства, защитит равенство оплаты за равные и неравенство оплаты за неравные трудовые усилия. В казарменном же обществе тотальный контроль за распределением благ играет роль мощного пресса минимизации необходимого продукта, а вовсе не защиты права на заработок по труду. Как и другие права, право на труд и оплату по труду в казарменном обществе декларировано, но реализуется не иначе, как с санкции того или иного реально управляющего органа.
Может показаться, что усреднение пая и привилегии – противоречащие друг другу начала, что в казарменном “социализме” нет внутреннего органического единства. Ничуть не бывало. Усреднение пая – генеральный метод. Но на первых стадиях развития казарменного псевдосоциализма всё ещё не изжиты индивидуальные и групповые материальные интересы, люди и трудовые коллективы всё ещё не до конца понимают, что работать на благо общества (так называют здесь интересы тоталитарного государства и его истинных хозяев) надо исходя не из расчёта на вознаграждение за свои усилия и результаты, а из понимания полезности твоей деятельности для общего дела, для народа, для счастья будущих поколений. Эту недостаточную продвинутость людей и трудовых коллективов в понимании высшего смысла тоталитарного прогресса (он трактуется как их коренной интерес) приходится так или иначе компенсировать привилегиями в оплате и других формах доходов. При этом, если привилегия касается не отдельного лица, не уникального специалиста, то следует выдавать равные привилегии всей категории привилегированных по тем или иным соображениям. Усреднение пая присутствует и здесь, хотя средние размеры пая различаются для каждой из категорий. Такова уж диалектика казармы: не имея возможности сразу выровнять весь строй, она выравнивает его повзводно. Но идеал “выровнять” всех остаётся всё же как генеральная закономерность, как перспектива. Прогресс в этом выравнивании описывается наукой в терминах социализма как нарастание социальной однородности, как укрепление социальной справедливости, как движение к социальному равенству. Какие стрессы ещё ожидают ученых, способных увидеть интерпретируемые ими так процессы в истинном свете!
Ещё одна, и притом крайне важная составная часть механизма распределительной политики тоталитарного государства – сочленение в механизме формирования доходов населения привычного, сулёного и добавляемого. Это три стадии существования “положенного”, то есть отпущенного тоталитарным государством народу. Расчленённость “положенного” на указанные три состояния глубоко закономерно для казарменного псевдосоциализма. Такова реальная динамика воспроизведения “положенного” и реальная основа системы мотиваций и важных черт образа жизни казарменного псевдосоциализма.
Начнём с привычного. Тоталитарное государство целенаправленно формирует политически пассивное, послушное, преданное себе население. Такое население фактически лишено способности адекватно оценивать свое истинное социальное положение. Круг интересов и социально значимых действий предельно ограничивается. Свобода, разносторонность, полнота жизнедеятельности, самодеятельность и самореализация в общественно полезных делах уходят из числа существенно важных составных частей критерия благосостояния. Всё сводится к ограниченному набору “положенного”, заданного тоталитарным государством. Такое подавленное состояние народного интереса – не только цель тоталитарного государства, но одновременно и параметр социальной системы, требующей от государства своего неукоснительного воспроизведения. Тоталитарное государство, если оно желает сохранения казарменного строя, вынуждено действовать однозначно заданным образом во имя сохранения подавленности и суженности народного интереса. Эта однозначность – в стабильности достигнутого положения, в его неухудшаемости.