Наука побеждать. Авантюра
Шрифт:
– Ври больше, русский, - рассмеялся сержант.
– Откуда мне тогда знать его, сержант?
– резонно заметил я.
Это повергло туповатого сержанта в шок. Он долго раздумывал над моими словами, рефлекторно потирая висок дулом мушкетона. Толи у него оружие не заряжено, толи - этот гусар глупей, чем кажется. Оно и к лучшему, с такими всегда проще. Главное, чтобы стрелять не стал от великого ума.
– Так вы проводите меня к капитану, - сказал я, - или мне самому дорогу искать?
Мне даже послышалось, что в голове сержанта что-то щёлкнуло. Мысли его встали на привычный военный лад. Надо проводить
– Жак, - крикнул сержант самому мелкому из своих гусар, - у тебя конь выносливый. Русский офицер поедет с тобой.
Я запрыгнул в седло позади жилистого гусара Жака. Конь был явно против этого, что и выразил нам гневным фырканьем. Однако это был не своенравный Торбелино и быстро смирился с таким произволом.
До города мы добрались без приключений и довольно быстро. Перед воротами Уэльвы пришлось спешиться. Командира разъезда долго расспрашивал начальник караула, стоявшего в воротах. Ситуацию осложняло то, что сержант не изъяснялся на испанском, а караульный весьма скверно знал французский. Переговоры заняли едва ли не больше времени, чем дорога, однако нас, наконец, впустили в город. Улочки в Уэльве оказались узки и ехать по ним верхом возможным не представлялось, поэтому гусары вели коней в поводу до самых конюшен. Сержант сам проводил меня к своему непосредственному командиру - лейтенанту Лордею. Тот не стал долго возиться со мной, а, разоружив, отправил меня к моему знакомцу - капитану Жильберу.
– Мой бог!- вскричал он, едва меня увидев.
– Святой Иисус всемогущий! Какими судьбами, поручик Суворов?! С Варшавской границы на испанскую землю. Как такое может быть?!
– Война, мсье Жильбер, - ответил я.
– Мы дрались над Трафальгарским мысом против британцев.
– Далековато тебя оттуда занесло, - заметил он.
– Как тебе удалось пройти через занятые годоевцами земли в мундире?
– Шёл я без мундира, - сказал я.
– Меня на берегу взяли люди одного сержанта, но их перебили конные стрелки Кастаньоса, а они уже проводили к своему командиру. Кастаньос подарил мне шпагу, которую забрали у меня ваши гусары, а также письмо к паладинам.
– Покажи, - потребовал Жильбер.
Я вынул конверт из-за отворота рукава и протянул капитану. Тот покрутил его, осмотрел печать, а потом вернул мне.
– Передать его будет не так просто, - сказал он.
– Письмецо твоё адресовано лорду Томазо, а к нему может пройти только наш полковник с двумя офицерами, не более.
– И то, что у меня письмо для лорда Томазо, ничего не меняет?
– Абсолютно, - кивнул Жильбер.
– Паладины упрямей стада ослов. Цепляются за традиции двухсотлетней давности, даже когда те мешают им жить. А уж письмо от лидера наёмников Годоя, бывшего генерала Кастаньоса, не является для них поводом что-то менять.
– Я должен выполнить поручение Кастаньоса, - решительно заявил я.
– Я, можно сказать, ему жизнью обязан. Он вполне мог приказать своим людям прикончить меня или же просто выгнать с подворья. А вместо этого накормил и даже оружие вернул. Это письмо - своего рода плата за его доброту.
– Да уж, - вздохнул Жильбер, - хорошо тебя Кастаньос поймал. Как не крути, а ты ему обязан. Долг чести. Я понимаю, не вернуть его ты не можешь. И я помогу тебе, ради старой дружбы, так сказать.
–
– Что же вы мне посоветуете, мсье Жильбер?
– Ничего, - огорошил меня Жильбер.
– Я просто провожу тебя к полковнику. Расскажешь ему свою историю во всех подробностях, а уж он будет решать, что тобой делать.
Полковник Жехорс был весьма колоритной личностью. Высокого роста, некогда красивый, с тонкими чёрными усиками, уже немолодой, но ещё и не старый. Лицо его было изуродовано сабельным шрамом, вместо левого глаза по военной моде скандинавов древности жемчужина. На сером мундире - орден Почётного легиона и несколько памятных медалей. Первым делом он оглядел меня с головы до ног, словно лошадь оценивал. От этого взгляда мне стало не по себе и совершенно по-детски захотелось не то язык ему показать, не то по лицу съездить.
– Ну что же, поручик, - сказал он, обходя стол, за которым сидел, когда мы с Жильбером вошли, - поведайте мне свою историю. В подробностях, пожалуйста.
И я в третий раз пересказал всё, что со мной случилось с тех пор, как меня выбросило на берег после битвы у Трафальгарского мыса. Полковник Жехорс во время моего рассказа расхаживал по кабинету и слушал, не перебивая. Когда я закончил, он вернулся в своё кресло и сказал мне:
– Твою историю нарочно придумать весьма сложно. Шпион обошёлся бы чем-то попроще. Но и проводить тебя к паладинам я не могу. Во-первых: лорд Томазо принимает только католиков, а ты - православный, не так ли?
– Я кивнул.
– А во-вторых: я могу проводить к нему только двух офицеров своего полка и никак иначе.
– Но как же мне быть, господин полковник?
– тяжело вздохнул я.
– Должен же я передать письмо от Кастаньоса.
– Это могу сделать и я, - махнул рукой полковник Жехорс.
– Другой вопрос: что теперь делать с тобой, союзничек?
– То есть как, что делать?
– удивился я.
– Я вас не понимаю.
– А вроде не плохо по-французски изъясняешься, - усмехнулся полковник.
– Армия генерала Барклая де Толли, в которой ты служил, выгрузившись из упавшего дирижабля, отправилась на восток, во Францию. Там формируется новое войско для атаки на Англию. Не смотря на потерю флота Вильнёва и его испанских союзников, у моей родины, как и у твоей, остаётся изрядное число кораблей и дирижаблей. Их вполне хватит для полномасштабного десанта.
– Я обязан принять в нём участие!
– воскликнул я.
– Обязательно примешь, - кивнул полковник Жехорс.
– Он планируется на весну следующего года не раньше. А пока я, на правах старшего офицера союзной армии, привлекаю вас для руководства войсками.
– И что же вы намерены поручить мне?
– вздохнул я, понимая, что покинуть Уэльву в скором времени не удастся.
– Для начала, поручик Суворов, передайте мне письмо от генерала Кастаньоса, - велел мне Жехорс. Я вынул письмо и отдал его полковнику. Он взял его и продолжал: - У нас есть довольно основательное число ополченцев, однако их тренируют младшие братья из паладинов, а они - те ещё офицеры. Ополчение формально подчиняется мне, как командиру гарнизона Уэльвы, так что я могу назначать туда старших и младших командиров. И ты, поручик, теперь отвечаешь за строевую и боевую подготовку ополченцев. Задача ясна?