Наука побеждать. Авантюра
Шрифт:
– Я не дезертир, - скучающим голосом сказал я. Похоже, переубедить сержанта не удастся, но я не собирался признавать себя дезертиром.
– А мундир твой где?
– вполне резонно спросил он.
– В воде сбросил, - окрысился я.
– На дно он меня тянул.
– Ловкий ты, выходит, малый, - от души рассмеялся сержант.
– Мундир сбросил, а ремень поясной на тебе как остался? И кобуры? И перевязь с лядункой? Иди, скажешь, новые нашёл? Прямо на берегу!
Хохот сержанта поддержали остальные солдаты. Я же густо покраснел. Вот ведь дурак! Ничего получше придумать не мог.
– А ещё, парень, - наставительно
– Верно, - склонив голову, повинился я.
– Я избавился от мундира. Народ сейчас из-за войны нервный, могли бы и застрелить прежде чем разбираться.
– Ты и мундир сохранил, - неожиданно заявил сержант.
– Вон он у тебя в скатке на поясе, верно?
– Верно, - не стал отрицать я.
– Сейчас жарко, - бросил мне ветеран, - но как к Уэльве подойдём, надень его. Тогда получится, что мы не дезертира ведём, а офицера-союзника сопровождаем.
– Он подмигнул мне и шутливо отдал честь.
Знал бы этот пожилой сержант, имени которого я даже не знал, что этими словами спасает мне жизнь.
Мы прошагали несколько вёрст. Я успел хорошенько проголодаться, но виду не подавал. Оставалось надеяться, что Уэльве меня всё же накормят. Но до города нам добраться было не суждено. Лёгкие всадники в зелёных мундирах с ружьями наперевес вылетели из-за поросших кустарником холмов.
– К бою!
– скомандовал сержант.
– Без приказа не стрелять!
– Верните мне саблю!
– крикнул я ему.
– Как же, - отмахнулся от меня ветеран, - чтоб ты меня ею в спину ткнул! Ищи дурака!
Спорить с ним было бесполезно. Как всё же глупо выходит. Принять смерть здесь, в мелкой междоусобной стычке, пережив незадолго до этого грандиозное морское и воздушное сражение. Вот ведь ирония судьбы! Правда, мне было тогда не до смеха. Всадники открыли огонь, первым делом сразив сержанта, и солдаты, потерявшие командира, тут же бросились бежать. Но от лёгких конников далеко не убежишь. Кавалеристы быстро догнали их и пустили в дело сабли. Не прошло и минуты, как с ними было покончено. И всадники вернулись ко мне. Я бегать не стал. Глупо. Да и выжить можно, лишь оставшись на месте. Мундира на мне нет, оружия тоже, может, за пленника примут.
Так оно и вышло. Ко мне подъехал командир кавалеристов и спросил у меня:
– QuiИn es?
Я этого языка не знал и потому лишь пожал плечами.
– Держаться за стремя, - на ломанном французском сказал мне тогда командир.
– В лагерь с тобой разобраться.
Его люди, тем временем, быстро обобрали убитых и уже были готовы выступать. Похоже, поесть мне сегодня не удастся.
Бежать за конём после основательной пешей прогулки, да ещё и на голодный желудок, очень трудно. Подгоняло лишь то, что всадники-герильясы просто прикончат меня, если отстану, чтобы не возиться. Вообще, хорошо, что сразу не зарубили. Вот и бежал я, держась за стремя, глотая пыль, летящую из-под конских копыт и думая лишь о том, чтобы не упасть. Конечно же, командир герильясов берёг не меня, скорее уж своих лошадей - и не гнал их, что позволило и мне добежать до подворья Годоя. Там всадник остановил отряд и бросил несколько слов своим людям. Один из них положил мне руку на плечо и твёрдо направил в сторону самого большого дома в деревне,
Мой конвоир передал меня, как говориться, с рук на руки, часовому, стоявшему у дверей дома, сказав ему несколько слов по-испански. Тот кивнул и жестом пригласил меня войти, сказав мне по-французски с заметным акцентом:
– Генерал Кастаньос в большом зале на втором этаже.
– Меня не станут конвоировать к нему?
– удивился я.
– Зачем?
– пожал плечами часовой.
– Ты - безоружен, да и наш генерал - лучший воин на всём подворье. Если кто-то захочет напасть на него...
– Он усмехнулся.
– Мир его праху.
Интересные порядки у этих герильясов. Очень интересные.
Я поднялся по лестнице на второй этаж и вошёл в большой зал без дверей, где за длинным столом сидел генерал Кастаньос. Он был смугл до чрезвычайности, а из-за исключительно чёрных волос казался небритым, хотя, скорее всего, бывалый военный ежедневно скоблил лицо. На нём был белый генеральский мундир с несколькими орденами королевской Испании, на поясе - шпага, отнюдь не парадная, а вполне боевая. В этот момент генерал Кастаньос работал с картой или делал вид, что работает, ибо углы её прижимали к столу кружка, миска с овощами, деревянная вилка и нож.
– Parlez-vous franГais?
– спросил он у меня.
– O espaЯol? Deutsch?
– FranГais, - ответил я, - und deutsch.
– Я учился военному делу в Пруссии, - сказал мне Кастаньос на немецком, - и лучше владею этим языком. Позвольте представиться. Франсиско Хавьер Кастаньос-и-Арагонес - генерал Испанского королевства. В прошлом. Ныне лидер банды сброда, именующей себя герильясами.
– Сергей Васильевич Суворов - поручик Полоцкого пехотного полка, - представился я.
– Разрешите облачиться в мундир?
– Валяйте, - махнул мне Кастаньос.
– Как облачитесь, расскажите мне, поручик Суворов, каким образом вы оказались столь далёко от своей холодной родины?
Я быстро размотал мундир, отойдя на несколько шагов от генеральского стола, встряхнул его и надел. Обмотав талию шарфом, изрядно пострадавшим во время моего морского путешествия, я встал по стойке "смирно" и короткими чеканными фразами доложил обо всём испанскому генералу.
– История, - усмехнулся Кастаньос.
– Нарочно не придумаешь. Ты что так на еду косишься? Голодный?
– Я промолчал, однако взгляд мой был куда красноречивее слов, и генерал махнул мне.
– Садись. Я не голоден, а роняющий слюни офицер - самое жалкое зрелище, какое может быть.
Я присел за стол, пододвинув к себе миску с едой. Кастаньос сам подал мне деревянную вилку, и я с удовольствием принялся за еду. О Боже, Господи Боже Всемогущий! Никогда не знал, что самые простые овощи в оливковом масле могут быть такими вкусными. Утолив голод, я отодвинул миску и поблагодарил генерала.
– Ешь ты хорошо, - с усмешкой сказал мне на это Кастаньос, - и язык у тебя подвешен, да и удачлив ты, парень, как сто чертей, прости меня Господи. Остаться в живых после того, как неудачно сыграл из дредноута в десантной шлюпке в море... И по-французски говоришь. Ты можешь мне пригодиться.