Наука сна. Экскурсия в самую загадочную сферу жизни человека

Рэндалл Дэвид

Но исследования показали: лекарства вроде лунеста и амбиена не улучшают качество сна и не слишком увеличивают его продолжительность. Одно исследование, профинансированное Национальным институтом здоровья США, показало, что пациенты, принимавшие настоящее снотворное, засыпали лишь на двенадцать минут быстрее тех, кто выпивал плацебо [45] , и в целом ночью спали всего на одиннадцать минут дольше.

Так почему же так много людей принимают снотворное, если оно не слишком улучшает их сон? Отчасти ответ кроется в широко известном эффекте плацебо. Любая таблетка, даже если она содержит только сахар, успокаивает пациента. Однако у снотворного есть еще один эффект. Такие лекарства, как амбиен, вызывают так называемую антероградную амнезию. Из-за этих таблеток какое-то время хуже работает кратковременная память. Этим объясняется, почему те, кто выпил лекарство, могут ворочаться всю

ночь, но наутро сказать, что спали отлично. Их мозг просто не фиксировал мимолетные пробуждения, так что они каждый раз просыпались, ничего не помня о том, что происходило последние шесть-семь часов. Некоторые врачи считают, что это не так уж и плохо. «Если вы не помните, как долго ворочались в кровати, то в какой-то мере можно считать, что вы почти спали», — рассказал изданию New York Times один доктор, работавший с фармацевтическими компаниями. Он озвучил мнение, популярное среди врачей и специалистов по сну, с которыми мне довелось общаться.

45

Вещество без явных лечебных свойств, используемое в качестве лекарственного средства, лечебный эффект которого связан с верой самого пациента в действенность препарата. Прим. ред.

Серьезные проблемы возникают у тех, кто, приняв амбиен, не остается в постели. Некоторые люди жаловались, что, проснувшись, находили у себя в кровати фантики от конфет, на кухне — зажженную плиту, а в морозильнике — откусанную пиццу. Другие просыпались со сломанными запястьями, которые повредили, когда ходили во сне. Кое-кто обнаруживал в телефоне записи о своих звонках разным людям, хотя ничего об этом не помнил. Амбиен также играл немалую роль в любовных похождениях Тайгера Вудса [46] . Как рассказала одна из его любовниц, они принимали лекарство перед сексом, потому что благодаря этому становились раскованнее. Жалобы на этот препарат можно найти на интернет-форуме Sleepnet. Один посетитель написал: «Многие пытались меня убедить, что амбиен — хорошее лекарство. Может, кому-то оно и подходит, но, признаюсь, когда я его принимал, это был сплошной кошмар для меня и моей семьи. Я совершал самые опасные и унизительные поступки под действием этих таблеток. Например, звонил людям и говорил такие вещи, которые ни за что бы не произнес в здравом уме. Мне приходилось потом объяснять, почему я звонил. Но отношения все равно было испорчены. Я занимался с кем-то сексом и едва об этом помнил. Посреди ночи я мог уйти в пижаме в магазин. Однажды я исписал стены своей квартиры лаком для ногтей. В общем, это было ужасно». После того как член семьи Кеннеди рассказал, что попал в аварию из-за амбиена, FDA выпустило правила, где обязывает фармацевтов объяснить, что после приема некоторых снотворных человек может есть, ходить или водить машину во сне.

46

Выдающийся американский гольфист. Прим. перев.

Эти предупреждения не отразились на популярности снотворных, тем более что они стали очень дешевыми. За несколько месяцев до публикации новых требований FDA производители амбиена лишились лицензии. Годовой доход от продажи снотворных снизился примерно на миллиард долларов, потому что многие стали покупать более дешевые и менее популярные препараты. При этом количество пациентов, принимающих снотворное, не изменилось. У тех, кто пытался прекратить пить лекарства, снова возникали проблемы со сном. Из-за этого порочного круга у людей лишь усиливалась зависимость от таблеток, которые рекомендованы только для кратковременного применения. Пытаясь уснуть ночью без помощи лекарств, люди ощущали стресс, который вновь запускал цикл бессонницы.

Существует способ вылечить инсомнию, и при этом состояние пациента не ухудшается, как только заканчиваются таблетки. Чарльз Морин, преподаватель психологии в Университете Лаваля в Квебеке, более десяти лет изучал, может ли изменение поведения лечить бессонницу так же эффективно, как медикаменты. Его исследование было посвящено типу консультирования, известного как когнитивно-поведенческая психотерапия. Психологи часто используют его при работе с пациентами, страдающими депрессией, неврозами или фобиями. Терапия состоит из двух частей. Пациентов учат распознавать и заменять тревожные мысли. Их также просят записывать все свои действия, чтобы они могли увидеть результат своего выбора.

Для страдающих бессонницей терапия обычно заключается в том, что им помогают избавиться от страха, будто из-за плохого сна они станут бесполезны на следующий день. Ведь, как обнаружил Морин, опасность инсомнии еще и в том, что люди, которым не удается заснуть, ожидают от сна большего, чем остальные.

Пациенты, страдающие бессонницей, полагают, что если не поспят ночь, то у них моментально возникнут проблемы со здоровьем, и это, безусловно, отразится на их настроении. Поэтому по ночам они мучаются из-за каждой секунды, проведенной без сна, воспринимая ее как крупинку соли, которая сыплется им на рану. Получается перевернутая логика: сон крайне важен для людей с бессонницей, однако именно у них-то его и нет.

В 1999 году в исследовании Морина участвовало 78 человек старше 55 лет, страдавших хронической бессонницей не менее пятнадцати лет. Он разделил их на четыре группы. Участники первой группы получали снотворное ресторил, седативный бензодиазепин, который обычно выписывают в случае кратковременной инсомнии. Вторую группу лечили при помощи когнитивно-поведенческой психотерапии, задача которой состояла в том, чтобы улучшить ожидания и стереотипы, связанные со сном. Испытуемые из этой группы должны были вести дневник сна и обсуждать с консультантом свой образ жизни. Третьей группе Морин давал плацебо, а четвертую лечил ресторилом и психотерапией.

Эксперимент длился восемь недель. По его завершении Морин расспросил каждого участника о том, насколько изменилось качество его сна. Пациенты, принимавшие снотворное, отметили наиболее заметные улучшения в первые дни исследования — они спали всю ночь напролет и, вопреки ожиданиям, ни разу не просыпались. У участников, проходивших психотерапию, сон улучшился в той же мере, правда, на несколько дней позже. В короткие сроки таблетки лучше других средств сглаживают проблемы бессонницы.

Затем Морин сделал важное открытие в области исследований инсомнии. Спустя два года он связался со всеми участниками эксперимента и снова расспросил их о сне. Это был кардинально новый подход к изучению нарушения, ведь считалось, что оно излечено, как только пациент начинает нормально спать. Морин хотел понять, что устраняло скрытые причины инсомнии — снотворное или психотерапия. Те, кто принимал таблетки во время исследования, признались, что бессонница вернулась, как только они бросили лекарства. При этом большинство участников, прошедших когнитивно-поведенческую психотерапию, продолжали спать так же хорошо, как и во время исследования. В долгосрочной перспективе лекарственное лечение оказалось хуже терапии, благодаря которой пациенты поняли причины бессонницы и стали менее требовательны ко сну. «Лекарства помогают в течение короткого отрезка времени, — рассказал Морин New York Times, — но в долгосрочной перспективе людям нужно изменить свое отношение ко сну — именно в этом им и помогает психотерапия».

Она также избавляет пациентов от зависимости от таблеток, осознают они это или нет. В исследовании 2004 года Морин выяснил: девять из десяти человек, которые постепенно уменьшали дозу лекарства и одновременно проходили когнитивно-поведенческую психотерапию, смогли засыпать без снотворного уже через семь недель. Похожих результатов достигла только половина пациентов, уменьшавших дозу без терапии. Дальнейшие тесты показали: после психотерапии люди крепче спали и дольше пребывали в фазах глубокого сна и БДГ. В том же году было проведено другое исследование, в результате которого выяснилось, что каждый второй лечившийся методом когнитивно-поведенческой психотерапии больше никогда не чувствовал потребности в снотворном. Результаты этих и других изысканий оказались настолько убедительными, что различные организации, начиная с Национального института здравоохранения и заканчивая журналом Consumer Reports, назвали когнитивно-поведенческую психотерапию самым эффективным способом лечения бессонницы.

Моряку Бансу помог совет, который очень напоминает метод такой терапии. Врач за кадром посоветовал ему вместо траты времени на переживания о бессоннице направить энергию на совершенствование своей способности расслабляться. «Послушай, — говорил доктор, — релаксация — это такое же искусство, как стрельба по цели. Требуется практика, концентрация и снова практика». Затем он поведал Бансу об элементарных способах расслабления мышц. Сначала нужно убрать напряжение стоп. Затем — вытянуть ноги и расслабить все тело. В ходе релаксации необходимо прекратить хмуриться, разжать челюсти — и все это для того, чтобы мозг перестал концентрироваться на необходимости заснуть.

Такая психотерапия помогает не всем. У некоторых бессонница возникает не из-за того, что мозг заставляет себя работать. Иногда люди перестают хорошо спать просто в силу возраста. Структура сна меняется по мере того, как мы становимся старше. После сорока лет люди все меньше времени проводят в фазе быстрого движения глаз. В этом возрасте мозг начинает менять характер сна и больше времени посвящает стадиям легкого сна. Если в 25 лет лай собаки не мешал вам спать, то после сорока он не дает уснуть. Эти изменения происходят постепенно, в течение десятилетия, и становятся заметнее годам к пятидесяти. К 65 годам у человека обычно формируется такой график сна: он засыпает около девяти часов вечера и просыпается в три-четыре часа утра.