Наваждение Монгола
Шрифт:
Лекс садится на заднее сиденье дорогущего авто с легендарной фигуркой духа экстаза на капоте. Нехилые друзья у Монгола, однако в иной раз поглазела бы на дорогущую модель автомобиля, но не сейчас.
Поэтому иду, смотрю себе под ноги и с силой заставляю себя не оборачиваться. Пусть. Все остается в прошлом.
Водитель придерживает дверь и учтиво смотрит на меня, приглашая внутрь, киваю в знак благодарности и юркаю на сиденье, забиваюсь в дальний угол.
Машина выезжает, а я смотрю на свои ладошки,
В роскошном салоне пахнет чем-то неуловимо приятным, окутывает холодным мужским ароматом дорогого парфюма и в гнетущей тишине, которая все тянется и тянется, я слышу, как Лекс достает телефон и начинает что-то просматривать.
Смотрю на лес, что раскинут за окном, не замечаю, как меня начинает клонить в сон, и просыпаюсь я лишь тогда, когда машина входит в поворот и тяжелая мужская рука опускается мне на плечо, сжимает слегка.
Распахиваю глаза, вздрагиваю, когда в полутьме салона сталкиваюсь с острым взглядом незнакомого мужчины.
– Красивая. Трепетная. Нежная. Понимаю Монгола…
– Зато я вас нет, – вжимаюсь спиной в дверь, пытаюсь нащупать ручку, чтобы выскользнуть наружу, но не могу, заперто.
Ставр ухмыляется:
– Давай обойдемся без несчастных случаев. Упадешь на асфальт из автомобиля – не выживешь.
Подается вперед и внимательно разглядывает меня.
– Значит, Ярослава Голицына. Невеста Мурата Айратовича. Ну, будем знакомы, красавица. Мое имя ты уже слышала.
– Да, вы Алекс.
Кивает.
– Это для друзей, но можешь звать так.
– У меня смутное чувство, что я вас знаю. Явно где-то видела.
Приподнимает уголки губ в улыбке чеширского кота.
– Забавная ты, Слава. Интересно, насколько Гуна хватит.
Пожимаю плечами. Не понимаю, к чему он клонит.
– Не хватило его, как видите…
Отворачиваюсь к окну. Слишком у этого Ставра взгляд темный. И причина не в цвете глаз, а просто он смотрит так, что до души продирает, словно препарирует.
– Я высажу тебя за два квартала от дома. Придется самой дойти. Ярослава, – опять касание пальцев к моему плечу, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не поежиться. Он даже через одежду прожигает.
Заглядывает мне в глаза.
– Я ясно выразился?
Почему-то от всего надменного вида мужчины меня передергивает, злость берет.
– Не стоит разговаривать со мной, как с идиоткой. Я все понимаю. Взрослые мальчики играют в серьезные игры, а я так, разменная монета. Все предельно ясно.
Поджимает губы. Играет желваками на щеках.
– Слишком многое на кону, солнышко, из-за тебя вся комбинация под удар встать может.
Закатываю глаза.
– Вот честное слово, меня это все уже достало!
Говорю с отчаянием. Запальчиво.
Если в доме Монгола этот человек мне показался бизнесменом, то сейчас мне кажется,
Хмурит широкие брови и сжимает массивные челюсти, и хватка на моем плече становится ощутимее, когда тянет в свою сторону.
– Попадос, смотрю. Причем полный…
Смутно начинаю понимать напряженность Ставра. Он просто не доверяет мне. Именно это он говорил в кабинете у Монгола. Поэтому я произношу довольно четко:
– Я ничего никому не расскажу! Обещаю!
Алекс разворачивается всем корпусом в мою сторону, его пиджак чуть расходится и демонстрирует белоснежную сорочку с перевязью с пистолетом сбоку. Становится слишком страшно, мой затравленный взгляд начинает метаться по салону в поисках хоть чего-то, что можно использовать, чтобы отбиться, но останавливается только на бутылочке минералки.
Я уже готова пищать от страха, когда крепкая рука Ставра мелькает рядом, но мужчина не касается меня, забирает воду, откупоривает и предлагает мне.
– Хочешь попить?
– А? Что? – отвечаю невпопад.
– Вода?
– Не хочу.
Пожимает плечами и делает глоток, а я рассматриваю мощные челюсти и выдающийся кадык. Делает глотки. Отнимает бутылку от губ и закупоривает крышку. Смотрит на меня. Внимательно. Словно прикидывая, что со мной делать.
И вроде простые движения, обычные жесты, но у меня внутри начинает все звенеть от натуги, когда произношу чуть дрожащим голосом:
– Монгол просил меня отпустить…
– Знаю, – отвечает серьезно.
– Тогда почему у меня такое ощущение, что вы словно решаете вопрос моей жизни и смерти?
Терять нечего, а я привыкла говорить что думаю, но мужчина лишь улыбается, в глазах на мгновение вспыхивают смешинки.
– Боевая. Молодец.
Приподнимаю вопросительно брови.
– Есть у меня некоторые сомнения относительно объективности этого решения. Не могу догнать причину.
Пожимает широкими плечами. Всматривается. В мозгу высвечивает мысль, что, может, все не так плохо, что меня все же отпустят. Но почему-то отчетливо чудится, что мужчина сейчас выхватит пистолет и вышибет мне мозги.
Спустя долгое молчание Алекс, наконец, произносит:
– Ладно, Слава. Мысли вслух. Сейчас проведем с тобой небольшой ликбез. Будь умничкой. Запоминай. Для всех, – пауза, – абсолютно для всех. Ты Монголу не нужна. Невеста Айдарова исполнила свое предназначение. По их традициям ты – позор жениха.
Бросается словами, а внутри меня что-то жжет нестерпимо.
– Сейчас у Мурата серьезные проблемы, он задержан, его ждет срок. Ты меньшая из его забот, так что просто не отсвечиваешь. Это понятно?