Наваждение
Шрифт:
Майло спросил:
— Насколько долгой была ее самая длинная отлучка?
— Десять дней, Гавайи. Она посетила острова, даже ни разу не позвонив, и вернулась с самым темным загаром, какой мне только приходилось видеть. Ее можно было принять за мексиканку или еще кого-нибудь. Еще раз она провела девять дней в Козумеле по какой-то путевке со скидкой.
— Значит, ей свойственно такое поведение?
— Это ведь не означает, что вы ничего не будете делать?
— Нет, я займусь этим делом, мэм. А Бет Холлоуэй рассказывала, почему подруги расстались с Катриной?
— Да, хотя еще пришлось спросить
— Похоже, вы сомневаетесь, что Катрина была довольна такими переменами в планах?
— Моя дочь не любит разочаровываться, лейтенант. Как говорили ее учителя, низкий порог разочарования. Меня беспокоит, как бы она не решила обскакать их и тоже найти себе мужчину, а потом уехала с ним один Бог знает куда.
— Без паспорта.
— Если вас тянет на шутки, найдите себе другое место, — фыркнула Моника Хеджес. Она слегка расслабилась, как бы припоминая что-то.
Майло предположил:
— Если вести машину должна была Рианна, то Катрина наверняка пила в ту ночь.
— Угу, она обожает коктейль «Лонг-Айленд». Это идиотская смесь, кухонные помои, которые один Бог ведает как действуют на мозги. Я всегда советовала ей придерживаться классических напитков, они не загрязняют твой рассудок. Мартини или «Манхэттен», но обязательно без льда. В этом случае ты точно знаешь, сколько выпила. Но попробуйте что-нибудь сказать Катрине! Ей подавай что-нибудь с фруктовым ликером, а с мартини — вообще предел желаний.
— Она когда-нибудь перебирала?
Моника Хеджес уселась поудобнее.
— Время от времени.
— Вы беспокоитесь, что она могла поехать домой пьяной?
— Помилуй Боже! А если она попала в катастрофу? Но когда я позвонила в патрульную службу на шоссе, они сказали, что в эту ночь не было никаких происшествий.
— Ваша дочь обычно ездит домой по шоссе четыреста пять?
— Не знаю, — пожала плечами она. — Так ведь проще добраться в Валли, верно? — Моника нахмурилась. — Когда-то она жила недалеко от университета, делила квартиру с подружкой, какой-то индианкой, которая все время сидела над книгами. Это не в стиле Катрины, так что долго она терпеть не стала. Она еще жаловалась, что в здании все чему-то учатся, от этого она чувствует себя старой. Подозреваю, ее смущал собственный недостаток в образовании. Я надеялась, что такое соседство подтолкнет ее к учебе, но ничего подобного не произошло. Катрине хотелось иметь собственную квартиру, но она заявила, что с этой стороны холма жилье слишком дорогое. Я сказала, что помогу, но она не воспользовалась моим предложением и переехала в Ван-Найз, хотя продолжала настаивать, что это Шерман-Оукс. Разве это логично, лейтенант, отказаться от искреннего предложения матери?
— Дети, — вздохнул Майло.
Моника Хеджес глубоко затянулась сигаретой.
— Вы не ответили на мой вопрос. Что именно вы собираетесь для меня сделать?
— А чего бы вы от нас хотели, миссис Хеджес?
Это ее удивило. Пепел упал на гранитный пол.
—
— Мэм, без свидетельств о преступлении это будет нарушением личного пространства Катрины.
— О, да будет вам, — протянула миссис Хеджес.
— Простите, мэм, но так оно и есть. Все было бы иначе, будь ваша дочь несовершеннолетней.
— Психологически ей все еще четырнадцать.
Майло улыбнулся.
— Вы хотите сказать, что ничего не можете сделать?
— Мы сделаем все, что разрешает закон. Это включает беседу с ее подругами, визит в клуб…
— Я все это уже проделала.
— Иногда повторение полезно, мэм. Также поищем ее машину. Она все еще ездит на желтом «мустанге», который зарегистрирован на ее имя?
— Да, но это не будет долго продолжаться. Я только что получила извещение, что она пропустила две последние выплаты. Этот кредит я подписала вместе с ней. Мы договорились, что я внесу первый взнос, а дальше она будет выплачивать сама.
— Дайте мне данные по финансовой компании, и я проверю, не забрали ли они машину.
— Я это уже сделала. Нет, они машину не забирали.
— Похоже, вы многое успели.
— Если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, сделай это сама. Значит, это все, на что вы способны? Не слишком многообещающе.
— Давайте начнем и посмотрим, куда нас это приведет, миссис Хеджес. Звоните мне в любое время, как только вам придет что-то в голову.
— Обязательно, в этом можете не сомневаться.
Она встала, поспешила к двери и открыла ее.
Майло сказал:
— Хочу задать вам еще один вопрос, хотя он может взволновать вас. Но такой уж у нас порядок на тот случай, если к нам поступают сведения о несчастном случае.
Миссис Хеджес выпрямилась и затянулась сигаретой.
— Что?
— Вы знаете, какая у Катрины группа крови?
— Это… пугает…
— Такой порядок, мэм.
— Ничего себе, миленький у вас порядок, — хмыкнула Моника Хеджес. — Я бы определенно не хотела получить вашу работу.
Майло улыбнулся:
— Большинство людей придерживаются того же мнения.
— И я среди них… у нее та же группа крови, что и у меня. Нулевая, резус положительный. Самая распространенная.
Она курила и наблюдала, как мы шли к лифту. Заходя в лифт, я услышал:
— А вот и ты, дорогой. Ну как, все работает?
Дверь захлопнулась.
ГЛАВА 9
Майло попросил дежурного в доме держать нашу машину поближе, но когда мы вышли из дома, ее не было видно, а этот тип суетился около какой-то «блэкберри».
Высокие децибелы заставили его оглянуться.
— «Краун-виктория»?
— Пришлось отогнать, слишком мало места.
Ни одной машины в обозримом пространстве.
— Не могли бы вы подогнать ее? — спросил Майло и добавил «Пожалуйста» таким тоном, что дежурный скривился и поплелся по направлению к подземному гаражу. В ожидании его Майло подытожил: — Девчонки Шонски нет уже больше недели. Милейшая мамаша полагает, что она играет с ней в прятки, и хочет, чтобы лично я был у нее на посылках.